Есть у меня старый приятель, со звучным именем Джеффри Фитцджеральд. Он мне когда-то показывал могилу своего отца на Арлингтонском кладбище. На ней написано, что там похоронен лучший разведчик всех времён и народов. Поэтому я иногда верю тому, что рассказывает Джефф. А рассказывает он разное. Биография у него богатая. Был брокером, актёром в Голливуде, бизнесменом. Сейчас он неанонимный алкоголик. А начинал, естественно, в церковном хоре. Поэтому я бывал в его церкви. Это замечательный собор имени Св. Патрика в самом центре Нью-Йорка. За собором небольшое здание церковной школы, где и учился Джеффри.

Так вот, там в палисаднике около школы, где мы пили пиво в бумажных пакетах, он и рассказал мне эту историю. По его словам, каждый год в день Святого Патрика, в зоопарках города не закрывают клетки и ворота. Те животные, которые захотели креститься, торжественной колонной тянутся к Собору по Пятой авеню. Чинно стоят в очереди, подходят по одному к алтарю, преклоняют колена и проходят процедуру крещения. Сложнее всего носорогам, они не привыкли вставать на колена, и жирафам – мешает рост.

Такая история. Не знаю, верить или нет. Но сын известного шпиона, да ещё и сам – известный городской алкоголик, вряд ли может так врать. К тому же мне просто хочется верить, что собор, храм, церковь, вера могут даже животных очеловечить, наделить высокими чувствами, не свойственными скотам. Я не религиозный и даже не воцерковлённый человек. Но отдаю себе отчёт в том, чем сильна любая правоверная конфессия, церковь, религия.

Церковь, в отличии от науки, учит не ЗНАТЬ, а ПОНИМАТЬ. В философии разделяют учёных мужей на «учителей» и «герменевтиков». Последние как раз ближе к пониманию, чем знанию, и поэтому крайне редки и ценны. Я лично встречал только двух светских герменевтиков – немецкого Хайдеггера и нашего гения Александра Зиновьева, чьим учеником я и имею честь быть.

Обладая видимо такой силой, церковь и животное может возвысить почти до человека. Но тогда возникает и возможность обратного процесса. Без высоких чувств, без веры, без храма, без стремления к пониманию человек обречён на оскотинивание. Не хочу сейчас, в святые дни, говорить о запредельных, в моём понимании, случаях. Мог бы, конечно, вспомнить в подробностях, как моего знакомого священника и просто святого во всех отношениях человека зарубили топорами 2 мая в Одессе. Рубили уже лежащего, сквозь иконы на груди, которые он выносил из горящего здания. Я думаю, что это уже даже не скотство, а что-то такое, что не имеет определения, и находится за гранью мира всего живого, за гранью зла и добра. А мы не будем выходить за грани.

Итак, гипотеза – животное, уважающее храм (и всё то, что он олицетворяет), очеловечивается. А человек, глумящийся над храмом (и всем, что он олицетворяет) оскотинивается. Тогда возникает вопрос: что означают и какими сакральными рисками чреваты танцы-манцы-зажиманцы, которые на праздники изображала Ксюша Собчак перед православным храмом, да ещё и с бутылкой? Не боится ли эта замечательная леди подойти к президентским выборам в, мягко говоря, не совсем человеческом состоянии? Мне говорят: фигня, не драматизируй, философ. Это безобидная ирония, чисто юмор, лёгкий алкоголь, милые шалости запоздавшего в своем развитии мажорного ребенка. Я и готов согласиться, но всё же тревожно за Ксюшу. Чувство юмора у неё, честно говоря, не очень, даже под рюмочку, чтобы на него списать такое.

Меня как-то в её гримёрке на ТВ, после третьего бокала кизлярского коньячка, просто пробило на смех. Буквально давясь хохотом, я ей говорил: «Прикинь, Ксюш, тебя называют духовной аристократкой, а у тебя щиколотки и икры как у кухарки. Ха-ха-ха...». Но Ксения никак не реагировала на мой, каюсь, идиотский смех и была холодна как рождественская ночная улица. Может не в тему? Может её не смешат свои щиколотки и икры, а колбасит только от иной веры и чужих храмов? Но тогда это ведь опасно! Процесс расчеловечивания, получается, запущен. Не дай Бог! Был бы верующий, помолился бы за неё, всё же пока богоподобный, лик.

Не будем рисковать. Давайте на Рождественские праздники как герменевтики тихонько улыбаться друг другу, а не громогласно, как хамы, хохотать в храмах, к каким бы конфессиям они не принадлежали!

Р. Дервиш

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5