Читая в юности воспоминания детского писателя и поэта Корнея Чуковского, обнаружил там один эпизод. Автор рассказал, что, когда учился в гимназии, то всегда писал все диктанты и сочинения практически без ошибок, и его друг-одноклассник решил этим воспользоваться. Он предложил Чуковскому, чтобы тот на контрольном диктанте помог ему правильно расставить знаки препинания, в которых он сильно путался. Для этого они связали свои ноги верёвкой под партами, договорившись, что когда надо ставить точку, то Чуковский будет дёргать за верёвку один раз, запятую два раза, ну и так далее... В результате друг Чуковского получил за диктант единицу, из-за чего приятели поссорились-подрались. Оказалось, что они записывали речь преподавателя с разной скоростью, и когда Чуковский дёргал верёвку, его приятель ставил знаки бездумно. В результате они встали у него где попало, даже в середине слов.

В этом эпизоде упомянуто качество, которое в настоящее время называется врождённой грамотностью. То есть свойство натуры, позволяющее подсознательно усваивать правописание. Собственно говоря, я и не считаю возможным усвоить правописание сознательно, заучивая его правила. Дело в том, что я сам — носитель этой самой врождённой грамотности, но убей меня, не способен вспомнить ни одного, даже простейшего правила русского языка из тех, что проходили в школе. В школе же запоминание этих правил давалось мне с большим трудом и отвращением. Наша схожесть с Чуковским оказалась в том, что в школьные годы мы очень любили читать, были книгоглотателями и с удовольствием писали изложения-сочинения. Видимо, в совокупности это и произвело тот эффект, который можно сравнить с изучением иностранного языка: если упражняться постоянно и увлечённо, то с какого-то момента начинаешь говорить и понимать его, как родной.

Но в наше время моя "врождённая грамотность" стала для меня источником мучений, порой на грани нервного срыва. Что-то похожее испытывают люди с абсолютным музыкальным слухом, когда слышат фальшивое исполнение знакомых мелодий. Каждый день приходится лицезреть массу постыдных и разнообразных ошибок, опечаток, искажений в написании слов, а что касается знаков препинания, то кажется, что лучше бы их вообще убрать, чем так "пользовать"!

Господи помилуй! Да кто же это только пишет все эти уличные вывески, рекламные плакаты, листовки и объявления, бегущие строки, на телевидении в том числе, газетно-журнальные заголовки с текстами, инструкции к товарам, деловую, административную и юридическую документацию, наконец, художественную литературу и даже учебники?! Можно ещё понять опечатки, их тоже полно, но я веду речь именно об ошибках, многие из которых просто на грани слабоумия!А Интернет в некоторых местах по грамотности не слабоумен даже, а вообще за гранью добра и зла, эта писанина похожа на язык, которым говорят между собой дети ясельного возраста.

Вот кое-какие «образчики»… Стена-стенд для рекламы на трамвайной остановке в центре города, объявление на полстены: «услуги кАмпании прАмышленного альпинизма». Бегущая строка местного телеканала: «…ветераны аВганской войны и чеченских кОмпаний». Бегущая строка реклам торгового центра: «…ткань КАТОНОВАЯ (коттоновая, из хлопка!) с добавкой синтИтических нитей». Местная газета приглашает в ПТУ: «В коЛедже дают специальности наЛЛадчика стаННочного оборудования…» А вот это уже высший пилотаж! Классики вроде Пушкина в своих текстах пишут: «преумножить», «придти» и «калоши», сейчас эти слова пишут; «приумножить», «прийти» и «галоши». А справочники по правописанию после 56 года прошлого века сообщают, что обе формы написания этих слов грамматически равноправны и безошибочны! Вот такой получается, на мой взгляд, плюрализм в одной голове, который, как известно — шизофрения!

Когда большевики пришли к власти в 17-м году прошлого века, то одной из мишеней антибольшевистской пропаганды стала в том числе и безграмотность в текстах большевистских листовок, воззваний, газет и декретов. Если тексты самого правительства и центральных газет были в основном в порядке, то на местах безграмотность захлёстывала. Эту проблему советская власть разрешила, поставив везде, где выпускались любые публичные тексты и официальные документы, контролирующих грамотеев-корректоров. Письменная грамотность стала престижна в высших советских кругах, ею щеголяли и дрессировали своих детей. Те, кто лично общался со Сталиным, вспоминают, что он часто предлагал при нём набросать текст проекта документа или доклада, а сам периодически заглядывал через плечо пишущего и указывал ему на допущенные грамматические и стилистические ошибки, получая явное удовольствие от собственной грамотности. Ошибки же и опечатки в газетах, книгах и прочей печатной продукции карались тогда очень жёстко. Эта требовательность и сформировала советскую информационно-словесную среду, в которой отточилась моя нынешняя грамотность. Если сейчас авторы тех или иных текстов, предназначенных для публикации в печати, получают перед выходом публикаций правки своих текстов для одобрения, то раньше они обязаны были одобрить сначала правку, а после неё ещё и корректуру своего текста. Раньше (я специально сравнил) в выпускных данных газет, журналов, тиражей официальных документов и особенно книг всегда стояли фамилии корректоров, ответственных за выпуск. Ныне везде и слово-то это исчезло, а может, не везде, но мне не попадается…

Похоже, что корректура стала объектом повсеместной экономии. А между тем такое, не побоюсь сказать, похабное пренебрежение к публичной письменности становится, на мой взгляд, просто угрозой национальной безопасности. Да-да! Если ребёнок растёт на помойке, среди мусора, то он весь мир будет воспринимать как помойку, относиться к нему как к помойке, жить в нём по понятиям помойки. А наша публичная словесно-письменная среда всё более становится сродни помойке, забитой изуродованными, загаженными вещами. И это относится не только к правописанию. В язык, даже официальный, прут валом жаргонизмы из уголовно-тюремной среды, а также исковерканные иностранные слова и термины, слепляясь и преобразуясь в мозгах огромного сегмента молодёжи в такую тупую мутацию, что это больше похоже на общение павианов с бабуинами, чем на человеческий язык. А тупая речь отупляет и личность, это уже как закон.
Вот я и возмечтал предложить следующую методу, которая исторически всем нам очень привычна и хорошо опробована как во времена диктатуры пролетариата, так и повального рэкета лихих 90-х! Ввести законодательно "тиранию корректуры". Скажем, заметил человек грамматические ошибки в книге, газете, журнале, на вывеске, в рекламе, официальном документе, и сразу же сообщает об этом тем, кто эту ошибку выпустил в "свет", а они его за это обязаны поблагодарить и премировать материально, быстро эту ошибку устранив с публичными извинениями. А не захотят, тогда можно написать заявление в соответствующий надзорный орган, который будет обязан штрафами заставить безграмотных бракоделов всё исправить, да ещё наградить из собранных штрафов бдительных товарищей. И будьте покойны, корректоры станут более востребованными, нежели бухгалтеры. Что-то подобное этой методике можно придумать и для защиты чистоты и благопристойности русского языка от всяких "феней" хотя бы в рекламе и документации. А в художественной литературе пусть "базарят" бесцензурно, но внутренний голос мне подсказывает, что, если словесно-письменная среда облагородится в информационной сфере, то такая же "лепота" перетечёт и в литературу с прочими искусствами.

P.S. Не знаю, как сейчас обстоит дело, но для меня образцом чистоты и грамотности русского языка в своё время стали уставы Советской Армии. Краткие ёмкие фразы, ни одного лишнего слова, всё понятно, все знаки препинания на своих местах, нет даже опечаток. С удовольствием бы сейчас перечитывал, чтоб отдыхать душой и разумом…