Ерофей Трофимов, Андрей Земляной

Дракон: Отработанный материал. Заповедная планета. Игры теней

Отработанный материал

Интерком мелодично звякнул, и приятный женский голос внятно произнес:

— Внимание, дамы и господа, вы прибыли на космодром планеты Спокойствие. Будьте внимательны и осторожны, температура на поверхности планеты минус пятнадцать градусов. Скорость ветра восемь метров в секунду. Выходить из помещения без перчаток и головных уборов не рекомендуется. Командир корабля и экипаж желают вам удачи в вашем путешествии.

— Да уж, удача мне не помешает, — пробормотал себе под нос Влад Лисовский и, вздохнув, шагнул к столу таможенника.

Ему с самого начала не понравилось здесь всё. И дребезжащий всеми сочленениями транспортер, и зал прибытия космодрома, больше напоминавший обычный складской ангар. Холод и снег — вот как можно было охарактеризовать эту планету. А еще глушь и захолустье. Даже таможенный терминал здесь выглядел мрачно и уныло. Словно все это оборудование было давным-давно списано и отправлено сюда за ненадобностью.

Сидевший за столом мужчина в форме таможенного чиновника Лиги Наций, с шевроном компании «Созидание» на рукаве, мрачно оглядел стоявшего перед ним человека и, не сдержавшись, скривился. Влад, отлично знавший, что его внешность всегда вызывает такую реакцию, сжал зубы и постарался сделать вид, что ничего не происходит. Впрочем, собственная внешность его давно уже перестала волновать. Больше его беспокоили внутренние органы родного тела. Но сейчас было не до эмоций.

Протянув чиновнику документы, Влад развернул правое запястье, давая ему возможность считать личные данные с вживленного под кожу микрочипа. Поднеся сканер к его запястью, чиновник дождался звукового сигнала, подтверждающего получение информации, и все так же молча уставился на экран пыльного монитора. Влад даже не пытался заглянуть туда. Он и так наизусть знал все, что там написано.

Капитан подразделения глубокой разведки космического флота Российской империи Влад Лисовский. Подданный Империи, оказавшийся под следствием за рукоприкладство и попытку бунта. После проведения расследования заключение было заменено на отставку и высылку на планету Спокойствие, по состоянию здоровья. Двадцать семь орденов и медалей от всех существующих в содружестве планет правительств. Без малого сотня выходов в неизученные территории и семь высадок на неизвестные планеты.

Левая рука и обе ноги до колена заменены биопротезами. Часть кожного покрова головы, почка, часть кишечника, даже левый глаз, также подверглись операционному вмешательству с последующей их заменой. А самое главное, отравление боевым газом нервно-паралитического действия во время террористического акта на планете Ново-Московск. Именно после этого инцидента Влад сцепился с жандармским чинушей, осмелившимся заявить, что произошедшее это не теракт, а случайность.

Внимательно изучавший его краткую биографию таможенник несколько раз растерянно хмыкнул и, удивленно покрутив головой, с интересом спросил:

— А на каких планетах вам приходилось высаживаться?

— Приятель, если бы это была открытая информация, там было бы все написано. А раз не написали, значит, вам и знать не положено, — пожав плечами, ответил Влад. — Знаете, что такое государственная тайна? А как она охраняется? А что бывает за ее разглашение? А то, что попытка разузнать обстоятельства, связанные с этой тайной, является попыткой шпионажа, вам тоже известно?

Вопросы он задавал, не дожидаясь ответа, с интересом наблюдая, как стремительно меняется выражение лица чиновника. От брезгливо-заинтересованного к испуганному. Глядя ему прямо в глаза, Влад молча кивнул и, ткнув пальцем в свои документы, коротко приказал:

— Заканчивайте. Люди ждут.

Опомнившись, чиновник быстро проштамповал бумаги, выхватил из принтера уже оформленные документы и, суетливо протянув все это Владу, ответил:

— Про прививки вас спрашивать бесполезно. Давно уже все получены. Про оружие тоже, все равно не признаетесь, даже если есть. Так что приятного проживания в нашем ледяном безмолвии.

Последняя фраза была произнесена с явным сарказмом. Чуть усмехнувшись, Влад кивнул и, не удержавшись от легкого безобразия, сжал протезом край стола. Как и следовало ожидать, титановые пальцы, обтянутые псевдоплотью, легко проломили тонкий пластик, оставив на столешнице неизгладимые следы в виде четырех аккуратных дырок. Собрав правой, родной рукой документы, разведчик кивком головы указал на причиненные разрушения, негромко добавив:

— Извините. Никак не привыкну. Не получается силу рассчитывать.

В голосе Влада не было и грана сожаления, но чиновник, напуганный до икоты, ничего не заметил, уставившись неверящим взглядом на оставленные разведчиком дырки. Подхватив свой армейский баул, Влад сунул документы во внутренний карман и, застегнув куртку, направился к выходу. Пройдя через насквозь промерзший тамбур, Влад шагнул на улицу и тут же зашелся тяжелым, лающим кашлем. Сожженные газом легкие не справлялись с морозным, богатым кислородом воздухом.

Приступ сложил разведчика пополам. Держась за живот, мышцы которого судорожно сокращались, Влад мечтал только об одном: чтобы кашель закончился, и можно было просто перевести дух и дождаться, когда сведенные судорогой мышцы расслабятся, перестав выжимать из него собственные потроха.

— Капитан Лисовский? — раздался над ухом незнакомый голос.

Но Влад смог только едва заметно кивнуть, зайдясь очередным приступом кашля.

— Простите, я не успел перехватить вас у таможенного терминала. Вам нельзя было так быстро выходить на улицу. Ваши легкие… Но пойдемте обратно. С вами хочет побеседовать один человек.

Уже ничего не понимая от боли, Влад покорно последовал за неизвестным. Сейчас ему было абсолютно все равно, что будет дальше. Нашедший его мужчина буквально втащил разведчика обратно в тамбур и, дав немного отдышаться, повел в дальний угол зала. Поднявшись на второй этаж, он костяшкой пальца постучался в стандартную пластиковую дверь и, дождавшись ответа, шагнул в кабинет.

— Господин куратор. Вот он, — коротко доложил посыльный, указывая на пытающегося отдышаться Влада.

— Ник, я не слепой, — отозвался сидевший за столом мужчина, барственным жестом отпуская посыльного.

— Присаживайтесь, господин Лисовский. У вас говорят: в ногах правды нет. Так, кажется? — продолжил он, дождавшись, когда посыльный испарится, старательно прикрыв за собой дверь.

— Так ее и в пятой точке нет, — снова не удержался Влад, тяжело опускаясь на стул.

Пластмассовое чудо инженерной мысли закряхтело, но выдержало. Поставив баул у ног, Влад вопросительно посмотрел на куратора. Чуть усмехнувшись, сидевший за столом мужчина небрежно щелкнул клавишей компьютера и, посмотрев на монитор, произнес:

— М-да, впечатляет. Мне всегда было интересно, что чувствует человек, первым ступающий на неизвестную планету? Каково это, быть первым?

— Страшно. А еще интересно, — ответил Влад, чуть пожав плечами.

— И чего больше? Страха или интереса? — не унимался куратор.

— Скажем так, страшно интересно, — ответил разведчик с едва заметным сарказмом. — Зачем меня сюда привели?

— Хорошо. Раз вы настаиваете, оставим пока разговоры о ваших подвигах и вернемся к суровым будням. Вам предписано поселиться на Спокойствии, с возможностью покидать планету один раз в год, на две стандартных недели, без учета времени перелета на любую другую планету. Это плюс. Многие из здесь живущих не имеют даже этой привилегии. Дальше. Вам запрещено брать, получать и передавать любые послания от проживающих здесь поселенцев или привозить им что-либо, без ведома управляющего штаба. Любое нарушение этих правил повлечет за собой запрет на следующую поездку. Все отправления и сношения с другими планетами должны производиться при помощи стандартных средств коммуникации. Это вам ясно?

— Ясно-то ясно. Только не совсем понятно. Это планета тюрьма?

— Нет.

— Тогда зачем такие ограничения?

— Для исключения попадания на планету боевого оружия и во избежание побегов.

— Побег возможен из режимного объекта, где проживающие ограничены в передвижении законом, за какие-либо противоправные деяния. Значит, Спокойствие это все-таки тюрьма, — мрачно констатировал Влад.

— Все дело в том, что многие поселенцы оказались здесь не по своей воле. Им, как и вам, было заменено заключение на поселение. Но из-за тяжести совершенных деяний им запрещено покидать эту планету. Но те, кто имеет такую возможность, не должны нарушать установленных правил. У нас уже были и бунты, и попытки захвата шаттлов. И каждый раз это заканчивалось большой кровью. Так что давайте попробуем обойтись без этих глупостей. Поверьте, здесь вы найдете выходцев из всех уголков содружества, и правительства всех этих уголков совсем не рады будут видеть у себя наших поселенцев. Их для того и сослали сюда, чтобы больше никогда не видеть. Но, к сожалению, далеко не все ссыльные это понимают.

— Простите, но я уже ничего не понимаю. Мне было сказано, что я, как отставник, имею право на проживание здесь с возможностью посещения империи в любой подходящий для меня момент. А теперь вы вдруг заявляете, что я могу покидать планету один раз в стандартный год и всего на две недели. И кто из вас мне врет? Имперские чиновники или вы?

— Простите, господин Лисовский, мне надо кое-что уточнить, — ответил куратор, разом помрачнев и склонившись над компьютером, принялся с пулеметной скоростью колотить по клавишам.

Очевидно, полученный ответ еще больше омрачил его настроение, потому что мужчина невольно скривился и, помолчав, нехотя сказал:

— Вы правы. Приношу свои извинения за неточность. К сожалению, наша техника пребывает в удручающем состоянии, что иногда приводит к подобным казусам. Да, вы можете покидать планету в любое время. Но оплаченный билет вам будет предоставлен только один раз в стандартный год. Все остальное время вы можете летать только за свой счет. А если учесть, что ваша пенсия составляет три четверти от полной выплаты, то мое первое предположение оказывается вполне оправданным. Один раз в год.

— А чем вообще тут живут? Насколько мне известно, ни промышленности, ни добычи каких-либо полезных ископаемых на планете не ведется. Тогда возникает вполне закономерный вопрос, чем тут живущие добывают себе на пропитание? — мрачно спросил Влад.

— Охотой, рыболовством. Летом огороды. Это все, что мы можем вам предложить, — пожал плечами куратор.

— Интересно. Несколько тысяч охотников способны выбить всю местную дичь за несколько месяцев. Лето здесь всего два месяца. Получается, что естественное увеличение популяции пушных животных происходит один раз в год. Может, я опять чего-то не понимаю? — растерялся Влад.

— Нет. Все верно. Единственное производство здесь, на планете, это генетическая лаборатория, задача которой воспроизводить популяцию промысловых животных. Сейчас это единственная в содружестве планета, поставляющая на рынок натуральную пушнину. Именно этим все и живут. В каждом поселке есть фактория, куда весь добытый мех сдается и где можно приобрести необходимые товары. Точно так же дело обстоит и с рыболовством. После терраформирования в местные моря были выпущены ценные породы рыб, от форели до белуги и осетров. Так что, если у вас есть желание, можете устроиться в рыболовную артель или работать на засолке икры. Все это точно так же реализуется через наши фактории. И поверьте, с голоду здесь еще никто не умирал.

— Пожалуй, я буду первым, — грустно усмехнулся Влад.

— Позвольте узнать, почему? — растерялся куратор. — Не желаете работать?

— Здоровье. Мои легкие сожжены газом так, что любая нагрузка вызывает судорожный, неудержимый кашель. При таком состоянии собственного здоровья я просто не могу охотиться или поднимать сеть с рыбой.

— Именно поэтому я и хотел с вами встретиться и поговорить, — радостно улыбнулся куратор. — Вся эта планета принадлежит корпорации «Созидание». Я, как работник этой корпорации, просто обязан сделать так, чтобы планета приносила своим владельцам постоянную и весьма ощутимую прибыль. А на данный момент ее доходы едва покрывают стоимость привозимых сюда товаров.

— Позвольте вам не поверить, — оборвал Влад излияния куратора. — Я отлично знаю, сколько на рынке стоит шуба из натурального меха и какова цена за килограмм черной икры. Даже мы, офицеры глубокой разведки империи, могли позволить себе такой деликатес только по большим праздникам и то вскладчину. Лично я пробовал ее один раз в жизни. Так что либо ваши поставщики изрядные мошенники, либо кто-то здесь врет, как сивый мерин. Так что вы хотите мне предложить?

— Меня предупреждали, что разведка очень сложный контингент, — проворчал куратор так, словно выругался. — Хорошо. Будем говорить начистоту. Мне нужна информация. Поселенцы то и дело пытаются устроить нам какую-нибудь пакость, и мне это надоело. Вы боевой офицер, несомненно, имеющий отличный нюх на любую опасность, и я хочу, чтобы вы сообщали мне о таких опасностях. Само собой, ваши услуги будут соответственно оплачены, что позволит вам через несколько лет, когда все уляжется, потихоньку покинуть эту убогую планетку. Что скажете?

— Господин куратор, вы хорошо подумали, прежде чем предложить мне подобное? — угрюмо спросил Влад, медленно поднимаясь на ноги. — Решил из боевого офицера стукача сделать?

— Сидеть, — рявкнул в ответ куратор, выхватывая из-под столешницы станнер.

Разведчик с первого взгляда понял, что в руке у противника не облегченный, гражданский вариант, а настоящее боевое оружие, используемое в армии. Медленно опустившись на место, Влад окатил противника долгим, ненавидящим взглядом и, не удержавшись, прошипел:

— Ничего, тварь. Однажды ты его выхватить не успеешь.

— Не надейся, чудовище. Я не живу на этой планете. А ты теперь точно сдохнешь с голоду. Я этого добьюсь.

— Посмотрим, — фыркнул в ответ Влад, подхватывая баул и поднимаясь на ноги.

Разведчик не собирался объяснять этому подонку, что без медицинской помощи он умрет от отравления легких гораздо быстрее, попросту однажды задохнувшись. Добравшись до тамбура, Влад остановился и, подумав, принялся старательно делать медленные, глубокие вдохи. Почувствовав, что его организм способен перенести очередной стресс в виде обжигающе холодного воздуха, он задержал дыхание и выбрался на улицу.

Медленно выдохнув воздух через нос, Влад собрался с духом и сделал первый, осторожный вдох. Как оказалось, если не торопиться и не вдыхать глубоко, то жить вполне можно. Осмотревшись, разведчик увидел в стороне цепочку мерцающих огоньков и, закинув баул на плечо, медленно двинулся по накатанному снегу. Тяжелые, с электроподогревом сапоги, оставшиеся у него вместе с формой, звучно скрипели на морозе.

— Эй, вы куда? — раздался звонкий голосок, и за спиной Влада послышались быстрые шаги.

Медленно обернувшись, разведчик с удивлением рассматривал приближающуюся фигурку. Больше всего это напоминало молодого медвежонка, вставшего на задние лапы. Дождавшись, когда окликнувшее его существо окажется рядом, Влад улыбнулся и в очередной раз, с опаской вздохнув, спросил:

— Вы меня окликали?

— А разве здесь еще кто-то есть? — послышался задорный голосок, и на разведчика с интересом уставились огромные зеленые глаза.

— Логично, — еще шире улыбнулся разведчик.

— Вы разве не видите, что скоро буран начнется, а вы пешком в поселок идти собрались? — с укором спросило существо, тыча пальцем куда-то в небо.

— А что делать, если у вас тут такси не водится? — с интересом спросил Влад.

— Вон, снегоходы стоят. Это и есть наше такси, — рассмеялся обладатель глаз.

— И сколько будет стоить до поселка доехать?

— До Предпортового пять кредитов.

— Это и есть Предпортовый? — спросил Влад, показывая большим пальцем себе за спину.

— Ну да.

— А гостиница там какая-нибудь есть? А то меня сюда на поселение определили, а где жить, не ясно, — смущенно поделился своей бедой Влад.

— Нет, гостиниц у нас нет. Зато есть гостевые комнаты. Так что, если вам нужно, могу подсказать, кто их сдает и у кого сейчас нет постояльцев, — лукаво улыбнулась девчонка.

— И конечно, это кто-то из твоих родственников, — усмехнулся в ответ разведчик. — Ладно, поехали. В моем положении выбирать не приходится. Только учти, денег у меня кот наплакал, так что особой прибыли не получится.

— А нам с бабушкой много и не надо, — озорно усмехнулась девчонка и, развернувшись, припустила к своему снегоходу.

Улыбнувшись в ответ, Влад осторожно зашагал следом. Но до нужной машины он добраться не успел. Неожиданно рядом с ним вырос еще один меховой ком, хрипло прогудев прямо в ухо:

— Желаете ехать? Моя машина теплая и удобная.

— Спасибо, я уже договорился, — качнул головой разведчик, продолжая целенаправленно шагать к облюбованной машине.

— Погодите, мистер. Серьезному человеку на такой развалине ездить зазорно, — вдруг проявил упорство подошедший мужик, ухватив Влада за локоть.

Не ожидавший такого наезда разведчик действовал скорее инстинктивно, чем сознательно. На сжимавшую его правый локоть ладонь легла биомеханическая рука, и мужик испуганно охнул, когда почувствовал, как трещат собственные кости.

— Я же сказал, приятель. Меня повезет девочка, — тихо прошипел Влад, чуть усиливая нажим. — Не наживай себе ненужных проблем.

Отпустив настырного извозчика, разведчик добрался, наконец, до снегохода девушки и, тяжело забравшись в кабину, зашелся очередным приступом кашля. К счастью, на этот раз недолгим.

— Что это с вами? — с жалостью спросила девчонка, насторожено глядя на него.

— То, из-за чего меня и списали, — грустно усмехнулся Влад.

— И часто вас так колотит? — не унималась она.

— Регулярно. Так мы едем, или мне другое место для постоя искать?

— Едем, — решительно кивнула девушка, запуская мотор.

— Тебя как звать-то, хозяйка? — спросил Влад, не желая пугать девчонку.

— Санни.

— Это откуда имечко такое? — не понял разведчик.

— Английское. На интере Солнечная означает, — улыбнулась девочка.

— Ясно. Ты прости, что напугал тебя. Но это не заразно. Это у меня от газа, — подумав, сообщил Влад.

— От какого газа? — с жадным интересом спросила девчонка, разворачиваясь к нему всем телом.

— На дорогу смотри, водила. А то завезешь нас в кювет, придется буран в машине пережидать, — с усмешкой посоветовал разведчик.

— Я по этой дороге с закрытыми глазами проехать могу, — обиженно ответила девчонка.

— Лучше не надо. Техника, она глупых шуток не любит, — наставительно ответил Влад и, помолчав, добавил: — Ты не обижайся. Устал я после перелета. Да и кашель уже третий раз за пару часов мучает. Одного сейчас хочу. До постели добраться и поспать.

— Полчаса, и мы дома, — вздохнув, ответила девушка, чуть прибавляя газу.

Ей явно хотелось поговорить. Точнее, послушать занимательные рассказы о других планетах, мирах и городах. Но Влад и вправду чувствовал себя, что называется, чуть лучше мертвого. Сообразив, что ее странный пассажир и действительно устал, девушка сосредоточилась на управлении снегоходом. Машина заметно прибавила скорости, но Влад решил удержаться от комментариев. Что ни говори, а теперь придется привыкать к поездкам с водителями, не имеющими специальной подготовки.

Прикрыв глаза, бывший разведчик попытался сосредоточиться на собственных ощущениях. Как оказалось, все было не так плохо. Грудь ломило, мышцы живота едва заметно ныли, но это были уже привычные, давно знакомые ощущения. Больше всего его удивил тот факт, что сожженные легкие впитывали чистый, морозный воздух этой планеты с почти чувственным наслаждением. Так, словно он откусывал от него куски, проталкивая их себе в грудь. Дышать приходилось часто и не глубоко.

— Вам плохо? — услышал Влад обеспокоенный голос и, усилием воли очнувшись, с грустной улыбкой ответил:

— Нет. Просто нашел удобное положение и теперь боюсь пошевелиться.

— Ничего. У нас тут многие вылечиваются, — со странной уверенностью в голосе ответила девочка.

— Это смотря от чего, — заставил себя ответить Влад.

— От многого. Здесь воздух целебный и пища здоровая. А еще бабушка говорит, что эта планета сама своих поселенцев лечит.

— Интересно. Лечебная планета. Что-то я не слышал такого про эти места. Перед отправкой мне сообщили, что это всего лишь вселенский мусоросборник. Отстойник для таких инвалидов, как я, и тех, кто стал слишком неугоден своим правительствам.

— Как это слишком неугоден? — с интересом переспросила Санни.

— Так называют тех, кого вроде бы не за что сажать в тюрьму, но и на свободе оставлять очень не хочется. Человек много говорит, задает неудобные для правительства вопросы. Убивать таких людей — означает негласно признать их правоту, вступать в споры, никто не поверит. Вот их и ссылают в такие, богом забытые уголки.

— Вы верующий?

— Не знаю. Утверждать, что бога нет, я не стану, ведь никто не доказал, что он есть, — усмехнулся Влад.

— Но поклоны вы не бьете и свечек не ставите? — с каким-то странным упорством продолжала выпытывать девушка.

— Нет. А с чего вдруг такой интерес к религии?

— Да есть тут у нас одно поселение, где все только молятся и пытаются выпросить подачку у других. А еще за свою веру агитируют. Не любят их у нас, — помолчав, ответила Санни.

— Попрошаек нигде не любят, — кивнул Влад. Девушка ловко вписалась в поворот и, лихо вкатившись в поселок, подогнала снегоход к заметенному по самую крышу дому. Двор был обнесен невысоким, плетенным из древесных ветвей забором, сейчас едва заметным из-под снега. Осторожно выбравшись из кабины, Влад закинул баул на плечо и, подчиняясь нетерпеливому взмаху руки девочки, тяжело затопал по узкой тропинке, расчищенной в сугробах.

Втиснувшись следом за своим проводником в крошечные сени, он с опаской выпрямился во весь рост и, остановившись, снова принялся дышать. Быстро освобождавшаяся от верхних мехов девушка удивленно замерла на одной ноге, глядя на него квадратными глазами.

— Это вы чего делаете? — настороженно спросила она.

— Пытаюсь помочь своим легким настроиться на новую температуру воздуха, чтобы не начать снова кашлять, — тихо пояснил Влад.

— Сапоги снимайте здесь. В холоде они высохнут и не будут преть, — посоветовала девочка.

— Это армейская обувь, она не преет.

— Тогда пошли, я вас с бабушкой познакомлю, — улыбнулась девчонка и, толкнув низкую по меркам Влада дверь, проскользнула в дом.

Согнувшись почти пополам, бывший разведчик последовал за ней и, едва выпрямившись, с удивлением увидел ту самую бабушку. Высокая, почти с него ростом, статная женщина, лицо которой носило следы былой красоты. Гордая осанка, прямые плечи, сильные руки, сложенные под большой грудью, и длинная, до пояса, совершенно седая коса. Большие серые глаза смотрели на гостя с пытливым интересом. Поставив баул на пол, Влад выпрямился и, стянув с головы армейскую шапку, представился:

— Влад Лисовский. Списан на пенсию по состоянию здоровья. Ищу место для проживания.

— Флотский или армеут? — неожиданно звучным голосом спросила женщина.

— Глубокая разведка космофлота Империи, — ответил Влад, отметив про себя сленговые выражения.

— Имперская разведка?! Что же ты такого натворил, что русские тебя аж сюда сослали? — удивилась женщина.

— Нашлись грехи, — ответил Влад, чуть заметно пожав плечами. — А вас-то как зовут, хозяюшка?

— Прости. Увлеклась, — неожиданно тепло улыбнулась женщина. — Зови меня Дженни. Но сначала ответь, чем заниматься собираешься и чем за постой платить будешь?

— Не знаю, — честно ответил Влад.

— Как это?

— Я только сегодня прилетел и еще не знаю, чем тут вообще заниматься можно. Платить буду из своей пенсии, если договоримся. Но, думаю, это не надолго.

— А что так? — насторожилась Дженни.

— У меня легкие газом сожжены, так что в любой момент могу просто задохнуться. Если честно, меня сюда попросту подыхать отправили. Как говорят, с глаз долой, совесть чище.

— Бабушка, он на стоянке Дурного Рика осадил. Рик хотел его в свой снегоход затащить, а он что-то сделал, и Рик отстал, — вдруг сообщила Санни, до этого сосредоточенно молчавшая.

Не знавший, что его стычка с наглым мужиком была замечена девушкой, Влад промолчал.

— Вот, значит, как? Дурного Рика осадил? — с интересом переспросила Дженни. — И как же ты это умудрился?

— А он Рика за руку взял, так тот аж на месте от боли заплясал, — вместо Влада ответила девочка.

— За руку? — снова переспросила женщина.

— Протез, — коротко сообщил Влад, поднимая левую руку.

— А еще его к куратору вызывали, — добавила несносная девчонка, по ходу дела засовывая нос в одну из кастрюль, стоявших на кирпичной печке.

— Еще интереснее, — проворчала Дженни, удивленно оглядываясь на внучку.

— Ты следила за мной? — мрачно спросил Влад.

— Привыкай. Поселки у нас маленькие и все про всех всё знают. Так что учти на будущее, — лукаво усмехнулась женщина.

— Вот только сплетен глупых мне и не хватало, — буркнул Влад, судорожно прикидывая, что делать дальше.

— Ладно, парень. Проходи, устраивайся. Посмотрим, что ты за зверь такой, — широко улыбнувшись, пригласила Дженни.

Отведенная ему комната больше всего напоминала келью, но для привыкшего к спартанским условиям разведчика и это было роскошью. Переодевшись в единственную имевшуюся у него гражданскую одежду, джинсы и свитер, он сунул баул под кровать и, отдышавшись, вышел в общую комнату. Осторожно присев на край широкой лавки, он осмотрелся и, помолчав, спросил:

— Дженни, а чем тут вообще люди занимаются? Ну, про охоту и рыбалку я знаю. А что еще?

— Да у кого к чему руки лежат, тот тем и занимается, — пожала плечами женщина. — У нас тут любая профессия в цене. В факториях из качественного только боеприпасы к охотничьему оружию да бисер. А на все остальное смотреть противно, словно не людям, а на помойку привозят. Вот ты что лучше всего умеешь?

— Выживать, — не задумываясь ответил Влад.

— А что еще? — спросила женщина, переварив его ответ.

— Владею любым оружием, говорю на девяти языках обитателей пограничных планет, умею прятаться на ровном месте, в засаде часами сидеть, водить все, что движется. Вроде все.

— А увлечения у тебя есть? Ну, что-то такое, чтобы для души?

— Это в смысле хобби? Нет. Не до того было. Я даже семью завести не успел, — грустно улыбнулся Влад. — С корабля на корабль. Из перелета в перелет. Какие уж тут увлечения?

— Да уж. При такой жизни… — задумчиво протянула Дженни. — Ну да ладно. Придет время, разберемся. Лучше скажи, чем это тебя так разукрасило?

Отлично зная, какое впечатление на людей производят его шрамы на лице и голове, Влад давно уже ожидал этого вопроса. Вздохнув, он привычным жестом поправил волосы, прикрывая шрамы над ухом, и, помолчав, ответил:

— Нас на новую планету высадили. Оказалось, там кислородная атмосфера, и даже существует жизнь. Вот одна из этих форм жизни и решила меня на вкус попробовать.

— А скафандры? Оружие? Вас что, голыми туда высаживали? — растерялась Дженни.

— У этих тварей шкура крепче листа легированной стали оказалась. В общем, пока парни разобрались, чем и куда стрелять, оно меня как следует пожевать успело. Потом почти месяц в реанимационном танке, куча операций по вживлению утерянных органов, а потом снова в поиск.

— Так это получается, что вас лечат только для того, чтобы потом снова убить? — охнула Санни, слушавшая его с раскрытым ртом.

— Разведчик живет только для того, чтобы однажды охнуть твою мать, — ответил Влад старой поговоркой их подразделения.

— И что потом? — продолжала допытываться Санни.

— Не бывает никакого потом, — вздохнул Влад. — Эта фраза означает, что разведчика больше нет. Все, что мы видим, снимается на личную камеру и передается в режиме реального времени на десантный челнок. Так что в гибели группы сомнений не остается. Мы смертники.

— И где ж вас только набирают, таких отчаянных? — покачала головой Дженни.

— Сироты из детдомов. Ни родственников, ни близких. Или забирают из семей, если ребенок родился с внешним уродством, — ответил Влад, раскрывая один из самых неприятных секретов службы.

Эта информация не относилась к числу закрытых, но и распространяться о ней на всех углах не рекомендовалось. К тому же сами разведчики не любили говорить об этом, предпочитая умалчивать о причинах, приведших их в службу. Психологам давно уже было известно, что на людей, имеющих какие-либо внешние отклонения от нормы, окружающие смотрят с брезгливой жалостью, что вызывает дискомфорт и у объекта рассмотрения и самого смотрящего.

А это значит, что от таких людей нужно было каким-то образом избавляться. Но тупо изолировать здоровых, умных детей означает бездумно расходовать хороший биологический материал. Выход напрашивался сам собой. Создать службу, где отбракованные дети не будут чувствовать себя ущербными, оказавшись в массе себе подобных. Да и чего греха таить, терять подобных уродцев командирам было гораздо легче, чем здоровых, так называемых чистых людей. Эта практика изначально была принята в лиге стран Американского содружества. Но потом распространилась по всему содружеству планет.

Демократия и свобода человеческих прав в действии, как частенько смеялись между собой сами разведчики. Они вообще позволяли себе больше, чем могли позволить обычные люди. Но их разговоры не фиксировались, а выходки старательно покрывались. Чего требовать от тех, кто в любой момент может уйти в небытие? Правительства лиги старались не провоцировать этих сорвиголов на столкновение, ведь тем, кому нечего терять, нечего и бояться.

Полиция, жандармы, даже армия, старались не связываться с разведкой, отлично понимая, что драться эти звери будут до последнего. А с учетом того, что у многих бойцов разведподразделений собственные конечности давно уже были заменены на биопротезы, то исход такой драки с самого начала был не в пользу противника. Даже самые отчаянные задиры разом трезвели и старались убраться подальше, едва завидев черную форму и шевроны с кляксой космической туманности.

Но такая изоляция устраивала разведчиков. Им не для кого было копить и нечего было тратить. С самого начала они были готовы к тому, чтобы однажды громко охнуть: твою мать, и исчезнуть из этой жизни. Задумавшись, Влад не заметил, как Дженни накрыла на стол и, склонившись над ним, осторожно коснулась ладонью плеча.

— Поешь, солдат, и ложись отдыхать. День был долгим, — тихо сказала она.

— Спасибо. Вы правы, я действительно очень устал, — кивнул Влад, насторожено принюхиваясь к предложенному блюду.

Как оказалось, это было тушеное мясо с какой-то кашей из неизвестной ему крупы. Пряное блюдо оказалось настолько вкусным, что Влад и сам не заметил, как смел с тарелки все до последний крошки. Огромная кружка ароматного чая тоже оказалась выше всяких похвал. Привыкший питаться синтезированной пищей, он, пожалуй, впервые понял, что от еды можно получать удовольствие. Умаявшаяся за день Санни отправилась отдыхать, и Дженни, убрав со стола, предложила Владу выпить еще по чашке чаю.

Сообразив, что предстоит основной разговор, Влад молча кивнул, подставляя свою чашку. Дождавшись, когда женщина усядется напротив, он глотнул ароматного напитка и, чтобы нарушить затянувшееся молчание, спросил:

— Где вы такое чудо берете? Я такой чай только на старой Терре пробовал.

— Расскажу, если на мой вопрос ответишь, — неопределенно протянула Дженни, пытливо глядя ему в глаза. У разведчика сложилось стойкое убеждение, что от его ответа будет зависеть его же дальнейшая жизнь.

— Спрашивайте. Мне скрывать нечего, если только это не имперская тайна, — пожал плечами Влад.

— Чего хотел от тебя куратор? Зачем вызывал?

— Предлагал стать штатным стукачом. Ему не нравится, что поселенцы стараются жить так, как им хочется, не спрашивая у него разрешения.

— И что ты ответил?

— Я боевой офицер разведки, а не штабная крыса из тыловых частей. Запомните, Дженни. В разведке никогда не было ни перебежчиков, ни стукачей, — выпрямившись, отчеканил Влад.

— Выходит, ты отказался? — осторожно уточнила женщина.

— Да.

— Теперь понятно, почему Рик пытался затащить тебя в свою машину.

— И почему же? — насторожился Влад.

— Получил от куратора команду проучить тебя за строптивость. Этот Рик давно уже на куратора работает. Сильный, злобный. Он когда-то в рейнджерах служил. Вот и нашел применение своим наклонностям, — скривилась Дженни так, словно попробовала что-то отвратительное.

— Избивать людей по указке куратора?

— Да.

— Значит, надо было ему руку сломать, — мрачно подытожил Влад.

— Не связывайся. Ты показал ему свою силу, так что теперь он будет осторожнее. И возможно, просто побоится связываться.

— Ну, это вряд ли. Таких подонков можно остановить только одним способом. Свернув шею. Черт, не успел приехать, и уже нажил себе врага. Теперь придется себе глаза на затылке отращивать. Думаю, этот ваш Рик не постесняется в спину ударить.

— Побоится. Он знает, что его не любят, а я завтра по поселкам весть о тебе пошлю. Чтобы все знали, что тебе предложили и что ты ответил. А самое главное, что ты сделал с самим Риком. Так что не беспокойся. У нас хороших людей умеют ценить.

— Ну, будем надеяться, вы знаете, что делаете. Откровенно говоря, боец из меня сейчас никакой, — нехотя вздохнул Влад.

— Ничего. Главное, не теряй надежду и веру в собственные силы.

— Как это понимать? — удивился Влад. — Хотите сказать, что мой организм сам по себе восстановится? Без помощи медиков? Без лекарств и препаратов? Просто отрастит новые легкие? Простите, но это невозможно. Меня сослали сюда умирать, и я это знаю. Так что просто повторю, что это невозможно.

— Кто знает, что в этом мире возможно, а что нет? — философски ответила Дженни. — Ступай спать. Поздно уже.

— Последний вопрос, если позволите.

— Конечно.

— Откуда вы? То, что из Американского содружества, я уже понял. Но судя по всему, Санни это второе, если не третье поколение поселенцев.

— Верно, третье. Мой отец был отправлен сюда за участие в бунте против политики корпорации. Они его сюда и сослали. Я родилась здесь. Мой муж был из французской части лиги. А Санни моя внучка. Я назвала ее Санни за цвет волос.

Вспомнив цвет волос девочки, Влад непроизвольно улыбнулся. Огненно-рыжая грива рассыпалась по ее плечам, как только она сняла меховой капюшон, или как оно тут называлось.

— Она и вправду солнечная, — усмехнулся Влад и, поднявшись, побрел в отведенную ему комнату.

Уснул он сразу, едва коснувшись головой удивительно мягкой и теплой подушки. Привычно настороженный сон разведчика не потревожили даже резкие порывы ветра за толстой, бревенчатой стеной. Устройство этого странного дома Влад отметил сразу, но только краем сознания. Времени на то, чтобы удивляться, у него просто не было. И вот теперь, уже почти уснув, он снова вспомнил об этом странном факте. Дом, в котором разведчик нашел приют, был построен по образцу классической русской избы.

Толстые, в полтора обхвата бревна, рубленные в лапу и проконопаченные чем-то отдаленно напоминающим мох. Только снаружи стены были обшиты листами пластика, под которым, судя по всему, также был проложен утеплитель. Внутри дом отличался от принятого образца. Все пространство было разделено на отдельные комнаты, выходы из которых сходились в общем зале. По-другому это помещение Влад назвать не мог. Сделав себе мысленную отметку, спросить у хозяйки, откуда здесь взялся такой способ постройки, он окончательно отключился.

* * *

Проснулся Влад резко. Одним рывком. И сразу, чуть пошевелившись, едва не застонал от боли. Две огромные чашки чая, выпитые на ночь, рвались наружу, попутно булькая в ушах. Кое-как поднявшись на ноги, он быстро натянул джинсы и, накинув куртку на голое тело, направился к выходу. Увидев гостя, хлопотавшая у плиты Дженни чуть улыбнулась и, вытирая руки странным, на взгляд разведчика, расшитым полотенцем, сказала:

— Умывальник и удобства по коридору слева. На улицу выходить не надо.

— Спасибо, — буркнул Влад, быстро просачиваясь в двери. Управившись с умыванием и естественными потребностями, он вернулся в дом и, уже обретя душевное равновесие, решил поздороваться с хозяйкой:

— Доброе утро, Дженни. Извините, что отвлек вас от дела.

— Ничего. В первые дни всем тяжело приходится. Некоторые даже на морозе присесть умудрялись, про туалет спросить стесняясь, — рассмеялась женщина. — Присаживайся к столу. Сейчас завтракать будем.

— А я думал, вы уже позавтракали, — смутился Влад.

— Только кофе попили. Санни первым делом к своему снегоходу поскакала. Занесло его ночью, вот и откапывает.

Не зная, что ответить, Влад ограничился коротким кивком, недолго думая, впившись зубами в свежую, ароматную булочку. Это было что-то похожее на чудо. Мягкая, еще теплая, чуть сладковатая на вкус, она заставила его тихо застонать от удовольствия.

— Ты чего? — не поняла Дженни.

— Я такого чуда в жизни не пробовал, — пробурчал Влад с полным ртом. — Как вы их готовите?

— Старый рецепт. Еще от бабки моей остался, — польщенно улыбнулась женщина. — Ешь, не стесняйся. Если что, я еще напеку. Благо, дело привычное, можно сказать, родное.

Моментально уничтожив полдюжины булочек и запив это все чашкой крепкого кофе, Влад откинулся на стену и, испустив блаженный стон, проворчал:

— Если вы всегда так готовите, то я умру счастливым и толстым.

— Погоди помирать, — резко ответила Дженни, не принимая его шутки. — Вот обживешься, поймешь, что тут да как, а там глядишь, и дальше жить захочешь.

— Да я и сейчас не против, до только это не нам решать, — усмехнулся в ответ Влад. — Пожалуй, пойду, попробую вашей внучке с техникой помочь.

— Ты еще и механик? — с интересом спросила женщина.

— Всякое делать приходилось, — отмахнулся Влад, проходя в свою комнату.

Быстро одевшись, он вышел в сени и, остановившись у входных дверей, принялся осторожно вдыхать холодный воздух. Одного приступа при резком переходе из тепла в холод ему хватило, чтобы составить для себя вполне определенные правила. Убедившись, что в горле перестало першить, а легкие почти работают, он открыл дверь и, быстро выскользнув на улицу, медленно выдохнул через нос. Теперь нужно было сделать осторожный вдох, при этом постаравшись не умереть от очередного приступа.

Но к удивлению Влада, вдох прошел без последствий. Сообразив, что теперь можно начать двигаться, разведчик внимательно огляделся и, заметив занесенный снегом по самую крышу снегоход, зашагал в сторону машины. Тропинку к дороге тоже основательно занесло, но стоявший у забора снегоход явно был важнее. Такой вывод он сделал, увидев цепочку одиноких следов от дома к машине. Выбравшись на дорогу, Влад медленно обошел сугроб, в который превратилась оставленная техника, и, резко остановившись, не удержался от смеха.

Из прокопанного в снегу окна торчали ноги и округлая филейная часть девочки. Будь это кто-то из прежней жизни, Влад не удержался бы от шутки. Наказание за несдержанность последовало немедленно. Обожженные легкие не справились с огромным количеством воздуха, и разведчик зашелся хриплым, лающим кашлем. Не удержавшись на ногах, Влад упал на колени, уткнувшись лицом в сухой, колкий снег.

— Вам помочь? — раздался у него над ухом голос Санни. Не имея сил и возможности ответить, Влад просто помотал головой, продолжая надрывно кашлять. Минуты через три приступ медленно сошел на нет, и разведчик, осторожно выпрямившись, уселся на пятки. Смахнув с лица снег и набежавшие слезы, он со слабой усмешкой покосился на девочку и, тяжело сглотнув, сказал:

— Извини, не хотел тебя пугать.

— А я и не испугалась. Не ожидала просто, — пожала плечами Санни. — С чего вас так скрутило?

— В наказание.

— Это за что?

— За то, что решил над тобой посмеяться. Уж больно потешно у тебя ноги из снега торчали, — улыбнулся Влад.

— Знаю, — смущенно улыбнулась девочка. — Да только нужно сначала машину завести, а уж потом снег разгребать. Пока лопатой машешь, она как раз и прогреется.

— Все правильно. А почему вы простые навесы не строите? Машина от снега защищена, и место для обслуживания от ветра укрыто.

— Некому строить. За материалы платить надо, а это денег стоит, — вздохнула Санни.

— И за сколько тут обычные кровельные листы купить можно? — задумчиво спросил Влад.

— Дорого. Их ведь сюда из центра лиги везти надо.

— Ясно. Значит, будем думать, — неопределенно ответил Влад, медленно поднимаясь на ноги.

Заметив воткнутую в снег лопату, он обошел снегоход и, оставив девочку заниматься мотором, принялся медленно расчищать дорожку к дому. Влад успел добраться до половины, когда снегоход несколько раз чихнул, и нехотя завелся. Решив передохнуть, Влад оперся локтем на лопату и медленно оглянулся. Все еще скрытая под слоем снега машина работала ровно, а над торчавшей вверх трубой вились струйки пара. Водородный двигатель, давно уже устаревший и снятый на более развитых планетах с эксплуатации, в данном климате оказался самым эффективным.

Дверь дома распахнулась, и вышедшая на улицу Дженни, увидев работу постояльца, одобрительно кивнула.

— Как дышится? — участливо спросила она.

— Нормально почти, — улыбнулся Влад, но неугомонная Санни внесла в разговор свои коррективы.

Подбежав к бабушке, она звонко чмокнула ее в подставленную щеку и, оглянувшись на Влада, быстро сказала:

— Не слушай его. Минут двадцать назад так скрутило, что на ногах стоять не мог.

— Ябеда, — пряча улыбку, проворчал Влад.

— Я не ябеда. Я просто бабушке врать не умею, — пожала плечами Санни.

— А тебя никто и не просил врать. Но и влезать в чужие дела тоже не надо, — не смог промолчать разведчик.

— Ну, это раньше они чужими были. А теперь общие. Наши с тобой, — поддержала Дженни внучку. — Работать не тяжело?

— Терпимо. Я ж не форсирую. Так, осторожненько, — медленно вздохнув, ответил Влад, внутренне проклиная себя самого и свои болячки.

Заметив перемену в его настроении, Дженни подошла к нему вплотную и, с неожиданной лаской погладив по щеке, тихо сказала:

— Не грусти. Это не твоя вина, это твоя беда. Потерпи, со временем пройдет.

— Хотелось бы, — тихо ответил Влад.

— Я вот только одного понять не могу, почему тебя сразу через реанимационный танк не пропустили? Ведь все бы уже давно зажило.

— Время. Все случилось на орбитальном переходе, где транзитные пассажиры пересаживаются на другие рейсы. А у них подобного оборудования просто нет. Несколько комплексов жизнеобеспечения на крайний случай и пара медиков, давно уже забывших, с какой стороны за шприц держаться нужно. А когда шарахнуло, выяснилось, что ни спасатели, ни медики, ни полиция на станцию попасть просто не могут. Все причальные шлюзы были заняты. Да еще и система вентиляции почти накрылась. Так что, пока суд да дело, пока разобрались, где был взрыв, пока поняли, что там есть газ, спасать уже некого было.

— Как это некого? А ты?

— Вот меня и спасли. Чудом. Я на тот момент мало чем от трупа отличался. Протез спас. Он у меня программируемый, так что я давно уже в него команду забил: до тех пор, пока сердце работает, он независимо от сознания пальцем морзянку выстукивает. Сигнал о помощи. Ну, на тот случай, если я вдруг отключусь. Вот спасатели и увидели, как моя конечность сама по себе SOS отстукивает. Нацепили на морду кислородную маску, сунули в медицинский флаер и оправили на Ново-Московск, заранее записав в погибшие. А пока довезли, для реанимационного танка было уже поздно.

— А что это был за взрыв? — осторожно спросила Санни, не сдержав любопытства.

— Террористический акт. Пираты из пояса Стального Льва таким образом пытались отбить у правительства своих подельников.

— Как это? — чуть слышно охнула Санни, глядя на него огромными от испуга глазами.

— Просто. Сначала прислали ультиматум, что если их друзей не отпустят, жители империи кровью умоются. А когда поняли, что никто их слушать не собирается, устроили взрыв с использованием отравляющего газа.

— И что потом? — глухо спросила Дженни.

— А потом правительство приказало всех указанных в ультиматуме преступников уничтожить. Нет человека, нет проблемы.

— Так за что ж тогда тебя сюда сослали? — продолжала допытываться женщина.

— Когда я пришел в себя и был в состоянии говорить, меня принялись допрашивать. И один из жандармов вдруг ни с того ни с сего ляпнул, что никакого теракта не было, и что я просто подхватил какую-то болячку на одной из неизученных планет. Сил у меня тогда почти не было, но протез работал. До глотки его я дотянулся, да так, что он едва отдышался. В общем, я его чуть не задушил. Еле оторвали. Правительству был бы выгоден такой вариант окончания расследования. Никакого взрыва, люди погибли от неизвестного вируса, который случайно завез на переход разведчик.

— Но какой в этом смысл? — удивилась Дженни.

— Политика. Одно дело, когда правительству предъявляют ультиматум, и спецслужбы не справляются со своей задачей по обеспечению безопасности граждан, и совсем другое, когда все произошло случайно, и можно списать гибель людей на одного неудачника. Вот я и взбесился. Благо у меня с собой личный коммуникатор был. Сразу после драки я связался со своей службой, и через два часа госпиталь был полностью блокирован нашими парнями. Никому не хочется, чтобы его имя такой ложью запятнали. Мы, конечно, не ангелы, но процедура обеззараживания после возвращения с объекта соблюдается до последней запятой. Даже двухнедельный карантин, хотя эта процедура давно уже устарела. В общем, чтобы не нагнетать обстановку, мне дали долечиться, и едва дождавшись, когда я начал ползать, просто потихоньку выпихнули на пенсию, отправив сюда. Подальше от газетчиков и репортеров.

— А смысл такой изоляции?

— Ну, выезд мне разрешен в любое время, но билет будет оплачен только через полгода. Если я захочу выехать раньше, то должен буду сам оплатить перелет. А это стоит очень дорого. Ну, а за прошедшие полгода или я сдохну, или дело забудется. Это называется, избавиться от неудобного свидетеля. Единственная радость, что перед отлетом меня парни из службы имперской безопасности подробно обо всем расспросили. Только что мозги наизнанку не вывернули.

— А в чем радость-то? — не поняла женщина.

— Если эти ребята во что-то вцепились, не остановятся, пока до конца не разберутся. Плохо только, что у меня личный коммуникатор забрали. После выхода на пенсию все средства связи изымаются. А жаль, — снова вздохнул Влад.

— А чего в нем такого особенного? — с интересом спросила Санни.

— Хитрая машинерия. Размером чуть больше старинной бумажной книги, а мощность такая, что с поверхности планеты запросто до дальней орбиты дотягивается. Я на орбите ретранслятор видел. Так что, будь у меня эта штука, я мог бы, не выходя из дома, со своими друзьями связаться.

— Ничего себе техника! — восторженно ахнула Санни.

— А зачем тебе с ними связываться? — задумчиво спросила Дженни.

— На наших складах можно много полезного найти. А если знать, с кем и как договориться, то кое-что из этого вполне могло бы тут оказаться. Трудно начинать все с нуля в незнакомом месте. Да еще когда в кармане сущие гроши, — вздохнул Влад.

— Ты что-то задумал? — насторожилась Дженни. — Если да, то будь осторожен. Куратор постарается сделать все, чтобы помешать тебе. Да и не только куратор. Вся корпорация воспротивится, если сюда начнут завозить новые технологии без ее ведома.

— Интересно. С чего бы вдруг? — удивился Влад.

— Пойдем в дом. Чаю попьем и поговорим, — осмотревшись, предложила женщина.

Удивленный такой осторожностью, Влад покорно последовал за своими хозяйками. Дождавшись, когда Дженни нальет ему кружку ароматного напитка, он из вежливости сделал крошечный глоток и вопросительно посмотрел на нее. Вздохнув, женщина оперлась локтями на стол и, положив подбородок на ладони, тихо заговорила.

— Они называют это сохранением экологического баланса. Но это ложь. Им выгодно держать нас на грани вымирания, выжимая все соки и контролируя каждое движение. Лаборатория корпорации ежегодно выпускает в леса подрощенных детенышей различных пушных зверей, а куратор постоянно требует увеличить добычу и обработку пушнины. И мы вынуждены платить. Иначе просто скатимся к первобытному строю. В смысле к меновой торговле.

— Ничего не понимаю. Зачем выпускать на волю животных, которых можно держать в вольере до нужного размера?

— Качество меха. Плюс сокращение расходов на корма. Оказавшись на воле, животные вынуждены сами добывать себе пропитание, а жизнь на снегу, на чистом воздухе, сильно упрощает корпорации работу. Детенышей изначально держат в холоде, чтобы улучшить качество меха.

— Сомнительный постулат. Ведь животное может погибнуть от холода, ободрать шкуру о сучки, острые камни или просто попасть в зубы более крупному зверю.

— Верно. Но работники лаборатории организовывают подкормку, регулярно обновляя всю пищевую цепочку, так что голодать животным не приходится, а потеря нескольких десятков особей ничто по сравнению со стоимостью кормов, которые нужно сюда завозить. Спокойствие — единственная планета, где официально разводят пушных зверей и выделывают меха, и даже так называемые зеленые ничего с этим поделать не могут. Их сюда просто не пускают. Именно поэтому корпорация позволила всем членам лиги ссылать сюда всех неугодных. Не преступников, а именно неугодных. Это одновременно отпугивает обывателей и позволяет корпорации контролировать планету.

— А самое главное, рынок пушнины и рыбных деликатесов, — помолчав, добавил Влад.

— Именно так. И поэтому мы должны быть очень осторожны. Таможенники, полиция, даже пилоты челноков являются служащими корпорации. Они проверяют весь багаж приезжающих, и если что-то не нравится, тут же объявляют это запрещенным к ввозу.

— Удобная политика, — фыркнул Влад. — Но при желании выход найти можно.

— Как? Кто захочет помогать отверженным? — с ноткой отчаяния спросила Дженни.

— Думаю, вся ваша беда заключена в вашей изоляции от внешнего мира. Вы не можете связаться с друзьями и знакомыми на других планетах. Я прав?

— Не совсем. Связь есть. Но ретранслятор, связист и сам узел связи принадлежат корпорации, а значит, им известно каждое наше слово. Все, что мы можем сказать или попросить. Они знают всё. И даже если кто-то решится заказать друзьям какой-то предмет, корпорация сразу же внесет эту вещь в списки запрещенных.

— Значит, такие списки существуют официально?

— Конечно. И они постоянно обновляются.

— Неужели пушнина и рыба могут приносить такой доход, что ради него закрыли целую планету? — растерянно протянул Влад.

Разговаривая в день своего прилета с куратором, он блефовал, заявляя, что знает рыночные цены на меховые изделия. Стоимость такой роскоши он представлял себе очень приблизительно. И вот теперь, узнав о масштабах и размахе этого полузаконного промысла, понял, что в очередной раз влип в серьезные неприятности. Бороться с целой корпорацией, имеющей в своем арсенале и человеческие, и финансовые резервы, глупо. Это следовало серьезно обдумать.

— Эту планету закрыли после терраформирования четыре сотни лет назад, — продолжала рассказывать Дженни. — Тогдашние руководители корпорации надеялись, что смогут начать здесь разработку ценных руд и минералов, но как оказалось, ничего этого тут нет. Зато появился очень плодоносный верхний слой, с очень своеобразными, можно сказать удивительными растениями. Ведь даже зимой, во время морозов, различные деревья и кустарники продолжают расти. Любой карьер зарастал травой буквально за считанные дни. Именно тогда и было принято решение о создании здесь своеобразного заповедника, для разведения, добычи и обработки редкой пушнины и рыбных ресурсов. Ведь планета оказалась пустой. Создавать какую-либо промышленность нерентабельно. Слишком дорого и долго завозить сюда материалы. А так, при минимальных вложениях, они получают огромные прибыли. По сути, корпорация является монополистом на этом рынке. Плюс редкие породы древесины, которые добывают только здесь. В свое время со старой Терры были вывезены такие породы деревьев, как эбеновое, красное, и после генетической обработки посажены здесь.

— Ну, в этом я и не сомневаюсь, — мрачно протянул Влад.

— Так что тогда тут можно придумать?

— Даже если вас съели, у вас всегда есть два выхода, — усмехнулся в ответ разведчик. — Надо подумать. Такие дела быстро не решаются, но выход найдется. Его просто не может не быть.

— Если у тебя есть пара дивизий морской пехоты, то да. А так… — Дженни обреченно махнула рукой.

— Ладно. Приблизительно обстакановка мне ясна. Значит, будем думать, как сделать так, чтобы обернуть ситуацию в свою пользу, — проворчал Влад, отставляя чашку и медленно поднимаясь на ноги.

— Как-как ты сказал? Обстакановка? — с интересом переспросила Санни.

— Забудь. Это наше, сленговое выражение, — смутился Влад. Учить девочку жаргонным выражениям разведки в его планы не входило. За годы службы он так привык общаться только с теми, кто говорил с ним на одном языке, что теперь вынужден был контролировать почти каждое свое слово. Выйдя на улицу, Влад взялся было за лопату, но вдруг настороженно замер. Он и сам не понял, с чего вдруг его инстинкты разом завопили, предупреждая об опасности, но разведчик привык доверять им. Вот и теперь, полностью положившись на чувства, он замер посреди двора, сжимая в руках лопату и внимательно всматриваясь, вслушиваясь и даже внюхиваясь в каждый сантиметр окружающего пейзажа.

Вокруг было безлюдно и удивительно тихо. Но именно эта тишина и настораживала. Отложив лопату, Влад медленно двинулся в сторону снегохода. Снегоход. Вот оно. То, что вдруг насторожило его. Уходя в дом, он слышал, как работает мотор, а сейчас над поселком воцарилась почти мертвая тишина, изредка нарушаемая далеким лаем собак. Продолжая медленно подходить к машине, разведчик сунул правую руку за спину и, словно поправляя одежду, незаметно достал узкий нож с монохромной заточкой.

В опытных руках это было страшное оружие, способное легко распороть любую индивидуальную броню. Эти ножи не выпускались заводами, но профессиональные оружейники, обслуживавшие их службу, изготавливали такое оружие по индивидуальному заказу. Начальство и служба внутренней безопасности знали об этом, но даже не пытались запрещать или как-то вмешиваться в это дело, отлично понимая, что будет только хуже. Старая поговорка разведчиков гласила: «Оружия много не бывает».

А значит, не стоит трогать лихо, пока оно тихо. Бойцы вооружались не против начальства или мирного населения, они хотели увеличить свои шансы на жизнь, в очередной раз оказавшись в неизведанном мире. Практика показывала, что это не было паранойей. Это была суровая правда жизни. Их жизни. Людей, уходивших в неизведанные леса и на неизученные планеты.

Зажав нож так, чтобы прикрыть его пальцами, Влад выбрался на дорогу и, еще раз осмотревшись, поздравил себя с успехом. На снегу, рядом с заглохшей машиной ясно отпечатались следы другого снегохода, ехавшего из поселка. Пройдя несколько метров по следам, Влад нашел место, где машина остановилась и, после короткого перерыва, снова уехала. Убедившись в справедливости своих догадок, разведчик развернулся и, едва успел сделать шаг, как рядом с их снегоходом выросла фигурка Санни.

— Ледяные боги, вот только этого не хватало, — ахнула девочка, собираясь нырнуть под капот машины.

— Стой. Не смей его трогать, — рявкнул Влад так, что у самого в ушах зазвенело.

— Эй, вы чего? — растерялась девочка. — Это же моя машина.

— Я знаю. Просто послушайся меня и стой, где стоишь. Дай мне его самому проверить, — неопределенно ответил Влад, не желая пугать ее.

— Зачем? Что там может быть опасного? — спросила Санни, упрямо вскинув подбородок.

— Прошу тебя, дай мне пять минут, а потом сможешь заняться машиной сама, — продолжал настаивать разведчик.

— Ладно, — помолчав, кивнула Санни, нехотя делая шаг в сторону.

Подойдя к прокопанному в снегу тоннелю, Влад скинул куртку и принялся протискиваться в узкий лаз. Широкие плечи разведчика моментально застряли, но до мотора он мог запросто дотянуться. Вытянув шею, Влад прикрыл правый глаз, мысленно настраивая оптику левого имплантата на ночное видение. Мозг привычно вычленил все ненужное, моментально выведя в память устройство водородного двигателя внутреннего сгорания.

Отслеживая провода, Влад пытался понять, что мог сделать диверсант за несколько минут, проведенных у работающей машины. Что сделал бы он сам в таком случае? Оказалось, что вариантов не так уж и много. Имея небольшой запас взрывчатки, которого хватит, чтобы уничтожить машину, куда бы он его сунул? Заглохшая машина говорила сама за себя. Два провода к стартеру и взрыватель в брикет. Один поворот ключа — и машина взлетит на воздух.

Дрыгнув ногами, Влад продвинулся еще дальше и, заглянув за двигатель, в голос выругался. Брикет взрывчатки размером с кусок мыла мирно покоился на подушке двигателя. Просунув протез за мотор, он осторожно поднял его и, резким рывком оборвав один провод, потянулся ко второму.

— Ну что там? Опять провод от аккумулятора отвалился? — послышалось сзади, и Влад, вздрогнув от неожиданности, невольно сжал пальцы протеза.

Брусок заметно сплющился. Моментально взяв себя в руки, разведчик мрачно покосился на торчавший из него взрыватель и, не удержавшись, в очередной раз выругался.

— Чего? — снова послышалось сзади.

— Ничего, — огрызнулся Влад, пытаясь выбраться. После нескольких резких рывков он вывалился на дорогу, обрушив себе за шиворот целую пригоршню снега, заодно засыпав и сам лаз. Шлепнувшись на пятую точку, Влад нашел взглядом девочку и, продемонстрировав ей добычу, сказал:

— Насколько я знаю, эта запчасть не от твоей машины.

Расслышать ответ ему не довелось. Приступ кашля сложил его пополам, заставив упасть на бок и принять позу эмбриона. Так было проще всего бороться с кашлем. Словно специально, рядом с Санни появилась Дженни и, увидев, что творится с постояльцем, недолго думая, кинулась его поднимать.

— Не надо, — прохрипел Влад в перерывах между приступами.

— Что тут случилось? Почему снегоход не работает? — засыпала женщина вопросами внучку.

— Я вышла, а он заглох. Хотела завести, а он сказал, что не надо. Потом залез туда и вот это достал, — доложила Санни несколько сумбурно, но вполне понятно.

Настороженно покосившись на брикет, валявшийся в снегу, Дженни небрежно подтолкнула его носком своего мехового сапога и, повернувшись к Владу, спросила:

— Что это? Если мне память не изменяет, такой штуки в снегоходе нет.

— Верно, — прохрипел Влад, кое-как сумев остановить приступ. — Это взрывчатка.

— Как взрывчатка? Откуда взрывчатка? — испуганно залепетала Дженни, моментально хватая внучку в охапку и пытаясь спрятать за собой.

— Откуда, не знаю, но догадываюсь, — ответил Влад, с трудом усаживаясь. — Там, дальше по дороге следы еще одного снегохода. Похоже, кто-то решил избавиться от конкурента или от меня. На выбор.

— Санни тронуть не посмеет никто. Даже прихвостни куратора, — горячо возразила Дженни.

— Значит, ловушка была расставлена на меня. Но тогда почему так глупо? Ведь они не знали, поеду я сегодня куда-нибудь или останусь дома. В таком случае проще было дверь дома заминировать. Нет. Тут явно пытались сделать что-то такое, что заставило бы всех испугаться. Дайте мне рассмотреть взрыватель.

— Чего дать? — не поняла Санни.

— Просто подай эту штуку, — ответил Влад, ткнув пальцем в брикет. — Да не бойся, сейчас она не опасна, — добавил он, заметив, как девочка вздрогнула.

Кончиками пальцев, словно дохлую крысу за хвост, подняв брикет за провода, Санни протянула его Владу и опасливо отодвинулась подальше. Чуть улыбнувшись, разведчик осторожно вытащил взрыватель и, поднеся его к левому глазу, принялся медленно поворачивать округ оси, читая параметры.

— Все правильно. Взрыватель с задержкой действия на две с половиной минуты. Тебе вполне хватило бы времени запустить двигатель и вернуться обратно в дом. Похоже, вы были правы, Дженни, и тот, кто это сделал, хотел, скорее всего, лишить вас источника дохода, а не убить кого-то из нас. Впрочем, результат был бы один и тот же.

— Где ты следы видел? — спросила женщина, уже заметно успокоившись.

— Там, дальше.

— Ну, пойдем, посмотрим, — решительно скомандовала Дженни, протягивая разведчику руку и помогая подняться.

Внимательно изучив найденные Владом отпечатки, женщина удовлетворенно кивнула и, покосившись на внучку, мрачно спросила:

— Узнаешь?

— Тут сложно не узнать, — презрительно скривилась Санни. — Из всех, у кого на Спокойствии есть снегоходы, только Рик довел свою ходовую до такого состояния.

— Что ж. Все сходится, — помолчав, кивнул Влад. — Бывший рейнджер, работающий на корпорацию. Взрывчатка и взрыватель заводского производства. Явно с армейских складов. Здесь ее взять негде. Значит, его специально снабжают такими штуками. Странно только, что он так небрежно все это сделал. Обычно такие связи держатся в секрете.

— То, что его снабжает корпорация, давно уже не секрет. Этого не знают только звери в лесу и такие чечако, как ты, — отмахнулась Санни.

— Кто? Как ты меня назвала? — удивленно переспросил Влад.

— Чечако. Старое словечко, привезенное еще со старой Терры. Бестолковый новичок, — с улыбкой пояснила Дженни.

— Думаю, вы сильно смягчили перевод этого слова, — усмехнулся Влад. — Ну да ладно. Меня сейчас интересует другое.

— Что именно? — моментально насторожилась женщина.

— Куда он мог поехать по этой дороге?

— Эта дорога ведет только в космопорт. Там ни поселений, ни охоты нет.

— Почему?

— Что почему?

— Почему там охоты нет?

— Шума много. А звери людского шума не любят, — задумчиво пояснила Дженни. — Что ты задумал?

— Хочу вернуть подарочек. Нам ведь он не понравился, — криво усмехнулся Влад, подмигивая ей здоровым глазом.

— На территории космопорта много камер охраны. Тебя заметят, — возразила Санни.

— А разве снегоходы ставят на территории? Вчера я видел все ваши машины в стороне, — удивился разведчик.

— Верно. Обычные перевозчики ставят свои машины за территорией космопорта. Но Рик очень не любит ходить пешком, поэтому часто нарушает это правило. Но если привезли грузы для лаборатории, то ему приходится идти пешком.

— Значит, надо проверить, что там привезли, — усмехнулся Влад. — У вас найдется старая белая простыня?

— Зачем?

— Маскировка.

— У нас есть кое-что получше. Охотничьи комбинезоны, — усмехнулась в ответ Дженни. — Мой Пьер был приблизительно таких же габаритов, что и ты. Так что его комбинезон должен тебе быть впору.

— Это было бы здорово, — кивнул Влад. — Откапывай пока машину, а мы пойдем готовиться к ответу, — добавил он, повернувшись к девочке.

Вернувшись вместе с женщиной в дом, он быстро разделся до трусов и, достав из своего баула термобелье, принялся одеваться. Вошедшая в комнату Дженни только негромко охнула, когда увидела его изрезанный шрамами торс. Медленно подойдя к нему, женщина осторожно коснулась кончиками пальцев рубца, отмечавшего переход от собственной кожи к псевдоплоти и, помолчав, спросила:

— Это все там же, где и голову?

— Нет. Это я получил раньше, — смущенно пожал плечами Влад.

— Вот. Примерь. Должно подойти, — кивнув, ответила Дженни, вложив ему в руки белый комбинезон, подбитый мехом.

Внимательно осмотрев странную одежду, Влад в очередной раз подивился, как просто и функционально было все устроено на этой планете. Сшитый с сапогами комбинезон застегивался на груди, и вместе с капюшоном и перчатками полностью укрывал все тело. Открытым оставалось только лицо. Даже подошвы сапог из толстой, шершавой кожи были выкрашены в белый цвет.

Натянув комбинезон, Влад несколько раз подпрыгнул, присел, помахал руками и, убедившись, что обновка нигде не трет и не стесняет движения, шагнул к двери. Увидев его, Дженни одобрительно кивнула и, указывая на большое зеркало, висевшее на дальней стене, сказала:

— Полюбуйся. Настоящий местный охотник. Только ружья и ремня с ножом не хватает.

— А какое оружие здесь используют? — моментально отреагировал разведчик, в котором при упоминании оружия тут же сыграли боевые инстинкты.

— А вон, в сундуке посмотри, — просто ответила женщина, пальцем указывая в угол. — С тех пор, как моего Пьера не стало, я его и в руки не брала. Тяжелое. Не для женщины.

— Это верно, — выдохнул Влад, медленно, почти благоговейно доставая из сундука раритетный карабин. «Ремингтон». — Такое оружие уже лет пятьсот не выпускают.

— Зато патронов к нему еще лет на двести хватит, — рассмеялась Дженни. — Пьер постоянно их в фактории заказывал. Пушнины он добывал не много, а вот в охоте на крупного зверя ему равных не было.

— Охотно верю. Такое оружие для охоты на соболя все равно, что из лазерной пушки по зайцу стрелять. Грохоту много, а добычи вообще нет.

— Точно. Соседи к нам за мясом шли и пушниной расплачивались. Так и жили. Пьер добрым был. Оленью тушу за пяток шкурок отдавал. Меха есть не станешь, и детей ими не накормишь.

— А оленей тоже в лаборатории выводят? — насторожился Влад.

— И оленей, и кабанов, и лосей. Если не выпускать копытных, растения так разрастутся, что не продохнуть будет. Пушные звери не смогут охотиться, а значит, пропадет и главный источник дохода. Однажды они пытались такое сделать, так потом замучились популяцию пушных зверей восстанавливать. А мы выжили. Одной рыбой питались, но выжили. Возьмешь его с собой? — спросила она без всякого перехода.

— Возьму. Не хочется с голыми руками бродить. Отвык, — смущенно улыбнулся Влад, подходя к зеркалу.

Опустив ствол, он нехотя взглянул на себя и невольно замер. Разведчик давно уже перестал обращать внимание на свою внешность и старался не смотреть в зеркало, отлично понимая, что ничего хорошего там не увидит. Но сейчас перед ним стоял высокий, почти двухметрового роста мужчина, с широкими плечами, упрямым подбородком, широкими, кустистыми бровями, прямым носом и узкими, жесткими губами. С учетом того, что левая сторона лица практически была лишена мимики и украшена шрамами, впечатление складывалось не самое приятное.

Украдкой покосившись на Дженни, он осторожно вздохнул и, развернувшись, направился к выходу.

— Осторожнее там. Рик запросто может открыть пальбу, если заметит, что ты копаешься в его машине.

— Если он меня заметит, значит, я и вправду пенсионер, — усмехнулся в ответ Влад, выходя в сени.

Санни уже успела откопать кабину снегохода и теперь старательно утюжила выпавший снег, устраивая себе новую площадку для стоянки. Забравшись в машину, разведчик вставил карабин в специальное крепление и, повернувшись к девочке, спросил:

— Как у твоей машинки с проходимостью?

— Как у всех. Это же не армейский вездеход, — ответила Санни так, словно разговаривала с недоумком.

— Это понятно. Попробую перефразировать вопрос. Ты сможешь подъехать к космодрому так, чтобы не появляться на стоянке. Ну, чтобы нас там никто не видел?

— Запросто. Я там все кусты еще малышкой облазила. Корпорация умудрилась построить космодром на самом ягодном месте. Но, несмотря на это, ягод там больше, чем в любом другом месте. Мы до сих пор сюда за ними ходим.

— Вот и прекрасно. Тебе придется заехать так, чтобы нас нельзя было увидеть ни с дороги, ни со стоянки. Остальное я сам сделаю, — улыбнулся в ответ Влад.

Нехотя кивнув, девочка прибавила газу, лихо вписываясь в очередной поворот. Бросив взгляд на спидометр, Влад невольно подобрался и поискал глазами ремень безопасности. Снегоход мчался по дороге со скоростью сто тридцать километров. Учитывая, что из-за сугробов, обозначавших обочины, дорога казалась узким тоннелем, впечатления были еще те. Заметив его обеспокоенность, девчонка озорно усмехнулась и, словно издеваясь, подкинула газу.

— Ты куда-то торопишься? — не выдержал Влад.

— Неужели страшно? — явно издеваясь, спросила Санни. — А я думала, разведчики ничего не боятся.

— Ничего не боятся только дураки, — огрызнулся Влад.

— Я с двенадцати лет на этой штуке езжу. Так что не бойся.

— Я привык доверять только своему умению управлять техникой. Или, на худой конец, парням из нашей службы. А что до страха, так глупая смерть еще никого не красила.

— Почти приехали, — ответила девчонка, сбрасывая скорость и, недолго думая, вкатываясь прямо на сугроб.

Перевалив гребень, образовавшийся от наметенного ветром снега, она съехала на целину и, ловко маневрируя между кустами, повела машину по лесу. Еще десять минут такого слалома, и Санни, остановив машину, весело объявила:

— Прибыли.

— В какой стороне стоянка? — спросил разведчик, берясь за ручку замка.

— Пошли, сейчас сам все увидишь, — лукаво улыбнулась девчонка, выскакивая из машины.

Послушно следуя за ней, Влад мрачно матерился про себя. Работать в таких антисанитарных условиях, опираясь только на знание местности одним гражданским проводником, ему еще не доводилось. Но девчонка оказалась на высоте. Минут через десять она остановилась и, осторожно раздвинув ветки куста, изящным пальчиком поманила к себе разведчика.

— Смотри. Красный снегоход, стоящий в стороне. Это Рика.

— Ты уверена? Не хочется лишить заработка хорошего человека.

— Уверена. Он здесь один такой. Рик его лично перекрашивал, чтобы от других отличаться. Даже краску у своих хозяев выпросил, — скривилась девочка.

— Ладно. Тогда сиди в машине и жди меня. Я скоро, — усмехнулся Влад, бесшумно проскальзывая за дерево.

В нем моментально включились все годами наработанные инстинкты, сделав его на несколько минут тем, кем он привык быть всегда. Расчетливым, быстрым, смертельно опасным и настороженным, словно противопехотная мина на боевом взводе. Добравшись до границы леса, Влад лег на снег и медленно пополз в сторону машины. Того, что его могут заметить, он не боялся.

Полученный от Дженни комбинезон полностью сливался со снегом, к тому же все водители снегоходов торчали в терминале прибытия, оставив свои машины заведенными. Точно так же работал и снегоход Рика. Добравшись до машины, Влад заполз под снегоход и, оглядевшись, принялся устанавливать заряд. Убивать Рика в его планы не входило, но лишить подонка одного из источников дохода, да еще и заставить ходить пешком, было самое оно.

Не мудрствуя лукаво, Влад подсунул изрядно помятый брикет под балку заднего привода и, сняв разъемы подключения вспомогательного вала, проверил их на искру. Судя по машине, корпорация и вправду не скупилась, обеспечивая своих присных отличным оборудованием. Этот снегоход был повышенной проходимости. Такие использовали в армии и спецподразделениях. Присмотревшись, разведчик понял, что эта машина и вправду армейская. Судя по всему, именно поэтому его и перекрасили.

Привязав взрывчатку к балке, Влад отправился в обратный путь. Добравшись до леса, он зашел за первый же подходящий по толщине древесный ствол и, опершись о него спиной, принялся переводить дух. Даже эта не самая сложная операция отняла у него почти все силы. Отдышавшись, и убедившись, что его никто не видел, разведчик отправился дальше. Опыт и чувство направления не подвели. На крошечную поляну, где осталась девочка, он вышел почти не блуждая. Разница между точками выхода и входа составила всего пару десятков метров. Подойдя к машине, Влад не спеша забрался в кабину и, повернувшись к девочке, скомандовал:

— Поехали домой.

— Погоди. А как же?..

— Не сейчас, — перебил ее Влад. — Я установил заряд так, чтобы он взорвался не сейчас и не там, где много людей. Ты знала, что у него вездеход?

— Это все знают, — разочарованно пожала плечами девочка.

— И он им пользуется?

— Регулярно. Особенно когда едет охотиться. Иногда прямо у дома включает блокировку и катается, словно в поселке она ему нужна, — презрительно фыркнула Санни.

— Значит, теперь, где включит, там и рванет, — пообещал Влад с несколько озадаченным видом.

— Вот и хорошо. Может, заодно и берлогу его разнесет, — с откровенной злостью фыркнула Санни.

— Не будь такой кровожадной. Тебе это не идет, — улыбнулся Влад.

— Надеюсь, после взрыва там и хоронить нечего будет, — не унималась она.

— Я поставил заряд так, чтобы уничтожить машину, а не водителя. Думаю, кабину просто отбросит в сторону, но ему и этого хватит.

— Посмотрим, — мрачно протянула девочка, разворачивая машину почти на одном месте.

Но от поляны они успели отъехать метров на сто, когда Санни резко вдавила педаль тормоза в пол и, тыча пальцем куда-то в сторону, завопила:

— Смотри, смотри!

Моментально развернувшись, Влад инстинктивно выхватил из держателя карабин. Но как оказалось, такую бурную реакцию девочки вызвало появление оленя, а не какой-то опасности. Вспомнив, что выжить в этом мире можно охотясь, разведчик осторожно открыл дверцу и, подняв карабин, выстрелил.

Матерый самец с огромными, ветвистыми рогами медленно завалился на бок и, несколько раз дернув ногами, замер.

Вернув оружие в держатель, Влад повернулся к Санни и, чуть улыбнувшись, сказал:

— Теперь надо подумать, как затащить его в багажник.

Источник - knizhnik.org .

• • 0
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5