Александр Зайцев

Суррогат героя. Том 1

Авторское предисловие

Мир, описанный в данном тексте, является параллельным нашему. Изначальное отличие от нашей истории заключалось в том, что боги древнего мира были не плодом мифов, а настоящими, а многие древние легенды не сказками, а описанием реальных свершений.

Когда-то давно три древних бога подняли восстание против своего повелителя. Выступили на стороне Рима, против Афин и Олимпа, и… И победили…. Аид, Арес и Афродита — вот имена победителей. Выиграв, они слились в одно целое, став истинным божеством, настолько же превосходящим древних богов, насколько те превосходили обычных людей. Имя ему ТрехЛикий АфАриД. И были низвергнуты и скормлены Кроносу все остальные божества Земли, так как не стало для них места, а главное — перестала быть в них нужда. Ибо обрела Земля божество истинное — Единое.

Несмотря на это глобальное отличие, из-за того, что влияние параллельных миров друг на друга велико, после Вознесения ТрехЛикий ограничил свое влияние на Мир, и эта Земля пошла по колее знакомой нам. Даже очертания многих стран похожи на те, к которым мы привыкли, правда, называются эти страны чаще иначе, да и населены не теми народами. Технический прогресс также движется в том же направлении. Но, несмотря на всю внешнюю схожесть, это все же иной мир, в котором есть то, чего нет в нашем.

Необходимое предисловие: игровой и бытовой слэнг, а также названия месяцев, дней недель и прочие бытовые мелочи переданы в привычной нам транскрипции, но не стоит забывать: мир этот отличен. Как пример: в древнем Риме не переименовывали богов и не было имен Юпитер, Марс и т. д., соответственно поговорка «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку», будет звучать почти так же, но Юпитер будет заменен на Зевса. Также из-за реальности божеств мировой язык не английский, а видоизмененный греческий, правда, на основе латинского алфавита (так как Древний Рим здесь также был в свое время великой империей). То есть фраза: «дело было в июле» для героев книги звучит «дело было в гекатомбеоне», но для удобства чтения все подобные изречения представлены привычными нам аналогами.

Пожелание: Приятного и интересного вам прочтения, мои дорогие читатели, мое БОЛЬШОЕ вам и Музе спасибо за то, что вы есть!

Посвящается Даниле — моему старшему сыну

⁂

«Тренер Луис Гаада подтвердил давно ходившие слухи о судьбе лучшего спринтера последнего десятилетия, многократного обладателя Кубка мира и золотого призера Олимпиады, обладателя пяти мировых рекордов, быстроногого Тарина Вальдеса. Как и предполагали многие из наших читателей, он не вернулся из Храма. В который раз я хочу задать вам один и тот же вопрос: «Стоит ли ваша Жизнь шанса быть Услышанным? Неужели мы, люди, настолько слабы и ничего не можем без божественного покровительства?!». Я искренне не могу понять, зачем лучший из лучших в своем деле ради улучшения своего же рекорда на очередную сотую секунды решился пройти Аркой? Видимо Тарин считал, что стоит. И погиб, оставив двух детей без отца. Скажу честно, для меня это глупость, фатальная глупость…» Отрывок из статьи в журнале «Все о спорте».

«В Галии объявлен трехдневный траур. Все мы помним вчерашнюю трагедию, которая потрясла буквально весь мир. Пять врачей детского хосписа, тайно вывезя двенадцать детей с территории больницы, вместе с ними прошли Аркой. Не вернулся никто. Все мы люди и понимаем мотивы врачебного персонала, но кто им дал такое право — распоряжаться жизнями детей, чужих детей?! После произошедшего правительство Галии в очередной раз пообещало усилить контроль за посещением Храмов несовершеннолетними…» Отрывок из передачи «Мировые новости»

«Снова мы скорбим об утрате. О той утрате, которой могло не случиться. Всем известный в нашем городе бизнесмен и меценат, спонсор множества детских творческих выставок Жувин Гроговог не вернулся из паломничества…» Отрывок из статьи городской газеты «Дайджест Китежа»

«Стадо! Вы куда ломанулись все?! Кто будет прикрывать "линейку"?!»

В ответ на эту возмущенную тираду от одного из командных медиков в чате появилось несколько улыбающихся смайликов, вот и вся реакция. По сути же ничего не изменилось, восемь из десяти игроков нашей команды сразу после старта игровой сессии рванули на захват «высотки». Писать что-то в чат на подобное поведение сокомандников было совершенно бессмысленно, это обычная рандомная сессия, а не командный пул, тут подобное в порядке вещей, и злиться на тех, с кем тебе выпало играть в этот раз, так же бессмысленно, как и на море за шум прибоя. Можно, конечно, и позлиться, поорать, никто же не запрещает, но какой в этом смысл?

К тому же буквально позавчера в сети появился очередной нубогайд от одного из игровых идолов, штурмовика профессиональной команды «Легион Августа» под ником Супмен, посвященный данной игровой карте. В нем и утверждалось, что точка, именуемая в просторечии «высотка» и представляющая из себя руины многоэтажного здания, является ключевой на этой арене. То есть занятие и удержание данной позиции являет залогом победы. Конечно, Супмен говорил в своем видео еще и о том, что надо распределить роли, выделить снайпера на прикрытие, выслать хотя бы одного медика на контрразведку, ведь только у этого класса была возможность засекать стелс разведчиков противника на достаточном расстоянии с помощью биосканера. Также он упоминал и группу отсечения, на долю которой выпадала охрана западного направления — длинной и узкой улочки, тянувшейся чуть ли не на двести пятьдесят метров. В игровом сленге данная улица именовалась «линейкой». Но кто из обычных игроков его полностью понял? Единицы, а те, кто даже полностью оценил предложную Супменом тактику, все равно не захотят притворять ее в жизнь в обычной игре. Почему? Потому, что это тартаровский рандом, то есть игровая сессия со случайно подобранными игроками, как противниками, так и союзниками. А значит, ты ни на кого не можешь рассчитывать, так как не знаешь каковы игровые навыки тех, кого забросило в одну тиму с тобой. Но даже не это главное. Проблема в том, что нет командного взаимодействия, вот причина того, что все заумные тактики и стратегии заранее обречены на провал.

Незнакомые с командными сессионными шутерами говорят: «Ну там же можно писать друг другу все, что считаешь нужным, да и гарнитуру подключить можно, чтобы общаться в командном голосовом чате». Но эта вроде бы логичная мысль на деле оказывается ошибочной. Объяснить тактику случайным людям, набирая что-то в чате за десять секунд отсчета до начала сессии, задача сама по себе трудновыполнимая. Я бы назвал ее даже невозможной. Текстовые сообщения хороши для коротких месаг. Еще лучше забиндить на определенные клавиши стандартные фразы: «Отхожу», «Меняю позицию», «Прикрой» и подобные, чем в молниеносном геймплее шутера пытаться набрать что-то осмысленное. Это, безусловно, пойдет во вред управлению персонажем и мониторингу окружения. Фразы, подобные написанной медиком, возможны только в самом начале игры, когда до противника еще далеко, и нет риска быть пристреленным, пока отвлекся на набор текста. С гарнитурой и включенной голосовой связью все меняется: управлять, командовать, отмечать голосом, несомненно, удобнее и привычнее. Только вот у меня, как и у девяноста из ста игроков, эта опция отключена в рандомных боях. Слышать визги, мат, угрозы от незнакомых людей, большинству тех, кто не любит ругани, надоедает максимум за час, а то и раньше. И даже если у вас железные нервы, и вы захотите донести до остальной команды, какую тактику лучше всего реализовывать, вас все равно никто не будет слушать, ибо «а что это ты раскомандовался?! Моя тактика лучше!». Увы, командовать рвутся все, а подчиняться незнакомцу не жаждет никто, что в принципе логично: с чего это случайный человек рвется приказывать вам — эта игра такая же его, как и ваша!

В общем, я был совершенно не удивлен подобным началом матча. Не в первый раз сталкиваюсь с проявлением стадного инстинкта в играх, чтобы прекрасно понимать: в команде противника сейчас происходит ровно то же самое. В отличие от других подобных игр, «Боевая Арена Авалона» не допускает в случайные битвы сыгранные команды. Реализовано это просто, в игровом меню нажимаешь кнопку «случайный матч», и сервер подбирает тебе как команду, так и оппонентов. Разумеется, можно случайно встретить в своем матче знакомого, но с учетом того, что средний ежедневный онлайн в БАА более двадцати миллионов пользователей, вероятность подобной встречи довольно мала. Так что по универсальному закону симметрии наше «стадо» нивелируется таким же или похожим с другой стороны. А вот этот вывод можно уже использовать к своей выгоде, чем я и собирался заняться.

Так же плюсом в сложившейся ситуации было то, что медик-крикун не побежал со всеми, а, спрятавшись за одним из углов, приготовился к отражению возможной атаки. Медики — самый слабый по боевым возможностям класс в БАА, так что много он бы тут не навоевал в одиночку. Единственное, в чем он мог бы принести пользу команде, это своей гибелью сообщить о прорыве неприятеля по данному флангу. Тут два варианта, или игрок совсем новичок и не понимает, что своим персонажем много не навоюет, или это сознательная «жертва» более-менее опытного игрока. По мне так обе возможности глупы, место медика рядом с другими бойцами. Его дело или лечить, или обнаруживать скрытого врага с помощью биосканера, уникального оборудования данного класса. То есть как антистелс-юнит или как подсветка целей в густой городской застройке, любые попытки играть иначе делают этот класс практически бесполезным. И тем не менее если верен второй вариант, то он хотя бы пытается играть командно, в меру своего разумения и опыта, а это уже можно использовать.

Быстрый клик правой кнопкой мыши на нике медика, открывает строку приватного сообщения. А дальше привычная комбинация нажатий, для которой мне не нужно смотреть ни на клавиатуру, ни на экран, открывает доступ к макросам сообщений. Итогом буквально трех нажатий и затрат времени, которые уложились в секундный интервал и не отвлекли меня от передвижения к выбранному месту, стало сообщение, адресованное крикуну: «Подсвечивай, прикрою».

На данном направлении мой рельсотрон мог без труда прострелить все пространство игрового поля, но кто знает, может, кто-то из противников взял класс егеря, или один из их штурмовиков прикупил голографический камуфляж. Проблема для меня заключалась в том, что «егеря» плохо различимы в связи со специальным навыком своего класса, опытные игроки могут к вам подобраться так незаметно, что вы ничего не успеете понять, как их силовой клинок ударом в спину прервет вашу игру. Данный класс не очень популярен в случайной игре, так как на городских аренах, коих почти половина в БАА, им играть очень сложно, нужно не только досконально знать все игровые карты, все закоулки, чердаки и прочее, но и помнить, как падают тени от построек или деревьев. Это сложно, нет, не шучу, реально сложно, к тем, кто на сто процентов способен реализовать силу данного игрового класса, я испытываю легкую зависть, мне бы их память! Штурмовики же обычно предпочитают бронежилеты классом повыше, нежели голографический камуфляж, опция такая в игре есть, заменить одно на другое. Но те, кто играет за штурмов, пользуются ею очень редко. И тем не менее всегда есть вероятность, что напротив окажется не просто очередной обычный игрок, человек, который пришел в игру расслабиться после тяжелого дня или включил ее для развлечения, а тот, кто похож на меня. Учитывать эту возможность нужно всегда, так что медик тут очень даже к месту.

Все ждут, что снайперы будут занимать высокие точки и обеспечивать себя максимально широкий сектор поражения. В среднем это даже правильное ожидание, так почти все и играют, почти…

Вместо того чтобы использовать в качестве укрытия здание за спиной и тем самым обеспечить себе преимущество по высоте, а также укрытие и максимизировать дальность обнаружения противника, я пробежал вперед, даже дальше того места, где засел медик.

«Ты куда?!» — тут же высветилось от него сообщение в привате.

Будь я не так ленив, то, возможно, пояснил бы ему, зачем так поступаю, или просто скинул бы ссылку на видео последнего кубка Авалона, где один из матчей проходил как раз на этой арене, но вместо этого опять тройное нажатие и «ввод»: «Двигайся вперед, прикрою».

На секунду медик замер, видимо задумался, с чего ему подчиняться приказам кого-то, к тому же этот «кто-то» таскает на себе «рельсу» — культовое оружие всех новичков. Ведь все знают, что, несмотря на то, что это единственная пушка в игре, которая способна убить кого угодно с одного точного выстрела независимо от типа защиты и даже игнорирует кинетические щиты инженеров, после каждого выстрела рельсотрон перегревается, и на охлаждение требуется девять секунд, а это слишком много для адекватной игры. К тому же самая мощная пороховая снайперка перезаряжается всего полторы секунды, и выстрелом из нее, попав в голову, можно также убить любого, если тот не прикрыт силовым полем. В итоге, немного побаловавшись «рельсой», ее все меняют на более скорострельное и практичное вооружение. Увидев мою основную винтовку, любой мог предположить, что я или новичок, или зашел в игру «по фану», то есть просто развлекаться, и мне плевать на результат. Вот захотелось мне пострелять из «рельсы», так это игра же, зачем себе отказывать в реализации столь простого желания? Это же случайная, а не ранговая игра, здесь победа или проигрыш никак не отражаются на игровой статистике, так что игра в удовольствие в этом режиме вполне обычное дело. Есть еще третий вариант, но его никто не рассматривает, как слишком маловероятный, а зря…

Так как решение медика на мои дальнейшие действия влияло мало — поможет и хорошо, не поможет, так Кронос с ним, и без него справлюсь, — то ждать его не стал. Пробежал, прижимаясь к северной стороне улицы, мимо фигуры со сканером в левой руке и, как только таймер от начала матча отмерил двадцать три секунды, присел за полуразрушенной бетонной плитой. Секунде на двадцать четвертой, в крайнем случае, на двадцать шестой, игроки противника должны успеть добежать с места своего старта до позиций, пригодных для прострела «линейки», поэтому найти укрытие к тому моменту — жизненная необходимость, если не хочешь, чтобы тебя нашпиговали свинцом в самом начале матча. Большинство игроков подобными таймингами не забивают себе голову, да и, скорее всего, на двадцать четвертой секунде никто из врагов не успеет на прикрытие этого участка карты просто потому, что это обычный рандом, а не игра киберспортивных команд. Да, я мог легко бежать дальше и занять более выгодную позицию ближе к середине этой прямой, как стрела, улочки, и, скорее всего, учитывая возможный уровень моих оппонентов, это было вполне безопасно. Но хорошие привычки слишком трудно вырабатывать, а забываются они слишком быстро, так что играть всегда стараюсь так, будто напротив меня игрок уровня Алмазной лиги, не меньше.

То, что моя перестраховка была излишней, подтвердилось достаточно быстро. Ни от кого не таясь, прямо по центру улицы пробежал вперед все же принявший решение послушать меня медик. Если бы на той стороне был я, то он уже видел бы перед собой заляпанный кровью экран и надпись «Вы мертвы». Но он спокойно добежал до одного из углов метрах в сорока впереди и укрылся за ним.

За полтора месяца моей игры в «случайных битвах» все никак не могу привыкнуть к подобному бардаку. Все время тянет постучаться лбом о стену, когда вижу, что кто-то бегает по открытой местности и при этом выживает. Но так как лоб у меня всего один, то, пересилив себя, все же воздерживаюсь от подобного проявления эмоций.

«Чисто».

Это медик информирует меня, что на сканере не видит врагов. Что же — молодец, раз написал, хотя в данном случае это было не обязательно. Так, если вражеское стадо так же понеслось к «высотке», как и наше, то на «линейке» максимум два-три человека в прикрытии, и сидят они в полуразрушенном двухэтажном особняке в конце улицы. Почему? Да потому, что это самая удобная позиция для обороны, с возможностью быстрой смены огневых точек. Выбить противника из подобного укрытия можно тремя способами: первый — массовая атака и с поддержкой как минимум одного тяжелого пехотинца с пулеметом; второй — дальний обход егерем в надежде, что в особняке нет медика; третий — атака снайпера.

Многие считают, что атакующими классами являются егеря и штурмовики, а тяжелая пехота и снайперы — это оборона. В принципе они правы, в основном все именно так и есть. Но, как и в любом правиле, есть исключения. В чем преимущество штурмовика перед снайпером в атаке? Броня, мощное скорострельное вооружение, чуть более высокая скорость перемещения — вполне весомая разница. Но все эти преимущества ничего не значат, если штурмовику первая же пуля прилетит в лоб. Месяц назад, на отборочных к мировой Лиге, команда «Геракалиды», уже обеспечив себе отбор, на три матча вышла с шестью снайперами в составе. Они выиграли две атаки из трех. В дальнейшем они, конечно, не рисковали так, но то, что им удалось подобное, доказывает высокую эффективность снайперов в атакующих действиях. Правда, есть нюанс: реакция, точность позиционирования и понимания игры у людей, решивших использовать данный класс для подобных действий, должны быть на высочайшем уровне. Потому как если твой выстрел прошел мимо, то второй попытки враг тебе не даст, особенно если у тебя в руках «рельса». После промаха придется менять ее на пистолет, а он не лучший аргумент в споре с автоматами и штурмовыми винтовками, да и брони снайперам в этой игре не выдали…

«Есть дымы?» — осведомляюсь у своего случайного напарника о наличии у него дымовых гранат. Эту фразу пришлось набрать вручную, потому как забиндить все ситуации на «горячие» клавиши невозможно, да и непосредственной угрозы пока не предвидится.

«Есть».

Уже хорошо, не придется мучиться.

«Досчитай до пяти и кинь перед собой в центр улицы».

«Зачем?»

«Сделай и увидишь».

«Ладно…»

Троеточие в его последнем сообщении, видимо, выражало крайнюю степень сомнения в адекватности моей просьбы, но тем не менее ему было легче согласиться, чем спорить.

Переместившись к самому краю перекрытия, навел прицел в сторону противника. То, что сейчас я вижу в нем только серый обшарпанный бетон, мало что значит. Достаточно нажать одну клавишу, и мой персонаж плавно сместится влево, а ствол рельсотрона будет уже направлен в нужную точку. На каком этаже будет вражеское прикрытие? Оптимален второй, там две точки, с которых можно вести обстрел, между которыми легко перемещаться, к тому же обзор очень хорош. Оптимальное место, как для снайпера, так и для тяжа с крупнокалиберным пулеметом. На чердаке, несмотря на то, что в том здании давно нет пола, есть потолочные балки, на которых легко может разместиться снайпер. Преимущество этой точки — лучший обзор, недостаток только один: сменить позицию быстро можно только спрыгнув вниз, то есть она, по сути, на один выстрел. Первый же этаж хуже всего, там дальше ста двадцати метров «линию» не разглядеть, но зато множество укрытий. Если в прикрытии оставлены штурмовики, то они будут именно там. Не зная, чего ожидать от противника, перевел прицел на уровень второго этажа, остановившись в своих размышлениях на этом усредненном варианте.

Я успел досчитать до семи, когда впереди характерно хлопнуло, и повалил густой дым.

У противника есть три варианта действий, когда он сидит в обороне «линии» и видит дымы на середине улицы. Первый вариант и самый опасный — это встречная атака, она возможна, если противник не думал отсиживаться и пошел вперед, как и я с медиком. Под нами же пущенными дымами штурмовики или егеря могут легко войти в клинч и уничтожить нас. Если в таком варианте их будет больше двух, то мы проиграли. Но подобная контратака может быть предпринята только опытной, сыгранной группой, иначе она обречена на провал. Рассинхронизация в секунду при таком нападении будет фатальной, так что я не очень переживал относительно возможности такого развития событий, учитывая выставленный игровой режим. Во втором случае, увидев дымы, опытный снайпер затаится и будет ждать, новичок начнет стрелять наобум, про-игрок сделает один выстрел по наиболее вероятной траектории нападения и тут же перекатом уйдет в сторону или упадет с потолочной балки вниз. Третий вариант — это если там развернутая огневая точка тяжелой пехоты. Тогда, скорее всего, будет дано несколько очередей на отсечение или плотный огонь на подавление. Так как хорошие игроки никогда не отпустят тяжа без инженера, то после этих очередей будет шквал гранат и смена позиции. Третий вариант самый эффективный, так как если не успеть все сделать четко или нарваться на отличного снайпера, то даже попадание в голову для тяжа под кинетическим щитом, наложенным на него инженером, не является фатальным. За одним исключением: моя «рельса» игнорирует силовые поля. Но это оружие такая редкость на высоких уровнях игры, где применяются подобные связки, что обычно его никто не берет в расчет.

Услышав звук первого выстрела из длинной очереди, тут же понял, что по улице работает, разнося в хлам недостаточно прочные укрытия и срезая углы кирпичей, двенадцатимиллиметровый «Медведь», универсальный тяжелый пулемет славенского производства. Игрок, управляющий этой страшной машиной смерти, видимо, что-то умел в этой игре, его первая же очередь прочертила улицу от угла до угла на высоте колена. Но, на его беду, за дымами никто не бежал в атаку, и его пули прошли на совершенно безопасной для меня высоте. Оценив первый трассер, я тут же передвинулся, освобождая себе огневой вектор.

Конечно же, в результате поставленных дымов, я так же не мог никого видеть, как и пулеметчик. Но «никого», не значит «ничего». Я отчетливо различал всполохи огня, вырывающиеся из ствола тартарского [Близкое по смыслу к «адскому устройству» — прим. автора.] устройства, а большего мне и не надо. Как и рассчитывал, противник выбрал себе укрытие на втором этаже, так что мне не пришлось регулировать целик по вертикали, оставалось только сделать короткое движение кистью, переведя прицел чуть выше центра всполохов, и нажать левую клавишу мыши. Турбулентные потоки, вызванные полетом раскаленной частички металла, которую с неимоверной скоростью, недоступной ни одному пороховому оружию, выплюнула из себя моя «рельса», образовали недолговечный коридор чистого воздуха в дымовой завесе. Его быстро затянуло, но тем не менее я успел увидеть, что не промахнулся. А также то, что рядом с падающим телом уже мертвого тяжа отчетливо различалась антенна, которая выдавала сидящего рядом с огневой точкой инженера. Это означало, что бежать просто так вперед, несмотря на подавленный пулемет, будет не самым верным решением.

«В укрытие!»

Подобная ситуация, когда надо укрываться от плотного огня или от шквала гранат в игре встречается довольно часто, так что у меня и на этот случай была специальная клавиша. Не дожидаясь реакции медика, сразу после выстрела убрал рельсотрон в инвентарь и вооружился «Пумой», пятизарядным револьвером крупного калибра. В случае незапланированной встречи мне требовалось хотя бы что-то для самообороны, пока основное оружие в перегреве. Эта смена была настолько отработана, что стала чем-то на уровне рефлексов. Я менял рельсу на револьвер после каждого выстрела снайперки, делал это неосознано, на полном автомате. Ровно на восемь секунд, а потом менял обратно. Как-то тренер во время официального матча стоял у меня за спиной с секундомером. По ходу игры я произвел шесть выстрелов, и всегда были те же восемь секунд.

С револьвером в руке я, разумеется, не помчался вперед по улице, а добежав до края дымовой завесы, прыгнул в ближайшие руины, где по остаткам лестницы поднялся на второй этаж и, лавируя между провалами в полу, побежал вперед. Вскоре мне пришлось спрыгнуть вниз, увы, но «линейку» по чердакам не преодолеть, но таким образом я избежал главной опасности, верно оценив обстановку и просчитав действия вражеского инженера. Тот, как только понял, что его напарник убит, тут же разрядил в сторону дымов все шесть зарядов своего портативного гранатомета. Отсчитав шестой взрыв, я метнул свою единственную дымовуху и, спрыгнув на брусчатку мостовой, со всех ног бросился вперед. Скорее всего, дымы были лишними. Прикрывай эту пару кто-то еще, он бы давно открыл огонь и выдал себя. А инженер на ближайшую дюжину секунд — пока перезаряжается его миниартиллерия — был совершенно беспомощен. Единственное, что было разумно с его стороны, это сбежать. Тем более, свой фраг он все же заработал: судя по миникарте, мой медик побежал напролом, а не верхом, и попал под гранатный дождь с фатальным для себя исходом. Видимо, решил, что он умнее какого-то новичка с нубопушкой в руках. Что ж, это его выбор, ему и пожинать последствия. Только вот пресекать вражеский прицельный огонь, используя дымовые шашки в потенциально опасных ситуациях, это то, что в меня почти в буквальном смысле вбили, стоило мне приступить к тренировкам в составе студенческой киберспортивной команды Технологического Университета Новой Женевы по БАА. Возможно, дымы кинуты мной зря, так как противники не очень высокого уровня, но это не повод расслабляться и играть спустя рукава. Для меня не повод.

Не знаю, на каком ранге обычно играет этот инженер, но он смог меня удивить. Вместо того чтобы сбежать (тем самым выиграв время на перезарядку гранатомета и помогая своей команде, поскольку продолжал бы защищать свой фланг), он решил устроить мне засаду. Пристроился за стеночкой в затененном углу, который позволял простреливать сразу два входа в разрушенный особняк. Так как единственным личным оружием, которое доступно его классу, помимо гранатомета, был «Пинт» — скорострельный пистолет калибра семь миллиметров (в данной игре убить им кого бы то ни было довольно сложно), то не понятно, на что он рассчитывал. Даже чтобы вывести из игры снайпера — персонажа без брони и шлема, надо было попасть из «Пинта» два раза в голову. А кто же даст себя спокойно расстреливать? Я точно не собирался так подставляться. К тому же инженеры могут брать с собой две мины. Возможно, он полагался на них? Ради минирования, а также из-за того, что данный класс может накладывать на сокомандников кинетические щиты, которые временно повышают сопротивляемость урону от пулевого оружия, и берут инженеров в команду.

Несмотря на то, что я был уверен в бегстве врага, но все же, действуя на полном автоматизме, прежде чем вбежать в помещение, кинул туда светошумовую гранату. И ворвался не через входную дверь, а пользуясь тем, что мой персонаж без брони, следовательно, может прыгать выше, нежели штурмовики, проскочил в давно разбитое и покореженное окно. Противник, конечно, ошибся в тактике, но стрелять он умел! Он успел среагировать, и первый же выстрел попал мне в ногу, незначительно убавив количество моих хитпоинтов и уменьшив скорость передвижения на двадцать процентов в течение полуминуты. Правда, ему это не помогло. Второй раз нажать на спуск он не успел. Не было смысла целиться в голову, потому я выстрелил быстрее обычного. Поскольку инженеры не носят броников, мой ответ пробил ему грудную клетку навылет.

Счетчик убийств, расположенный в левом верхнем углу экрана, бесшумно крутанулся на цифру два.

Как и показали начальные наблюдения, прикрывать «линию» противник выделил двоих бойцов. Полная «стадная» симметрия с нашей командой получилась! Это наблюдение вызвало мимолетную улыбку.

За время перезарядки рельсотрона успел подняться на крышу и залечь в тень, после чего, вернув в руки основное оружие, и осмотрел через снайперский прицел вражеские тылы.

Со стороны «высотки» отчетливо доносились звуки интенсивной перестрелки. В среднем партия на этой карте длится от трех до шести минут, сейчас же едва пошла вторая, так что, скорее всего, идет первая фаза боя. Что мне может дать подобное наблюдение? В этой фазе меньше всего бардака и сутолоки, все стараются играть «правильно», еще нет значимых прорех в обороне, никто не заходит с тыла и не падает сверху, ломая начальный план на игру. Вернее, так происходит обычно, но не в этот раз.

Для игроков за «Север» есть пять отличных снайперских позиций поддержки штурма «высотки». Две мне отсюда не видно — та самая «высотка» закрывает, еще две легко мной простреливаются с крыши особняка, и на последней я могу засечь противника по всполохам его выстрелов, но нет траектории для поражения, нужен глубокий обход. К тому же я не знаю, есть ли у команды противника снайперы или нет. Догадываюсь, что скорее всего есть, так как выбранный мной класс делит второе место с тяжелой пехотой по популярности в игре. Но только догадываюсь, знать же на сто процентов не могу. Именно поэтому трачу драгоценные десять секунд на мониторинг обстановки. К тому же опытные игроки должны заметить, как погасли индикаторы жизнеобеспечения у группы прикрытия, и могут выставить заслон. Так что мое ожидание обусловлено еще и попыткой этот заслон обнаружить.

С моей текущей позиции хорошо просматривались две популярные кемперские позиции противника. Если бы именно их облюбовали вражеские снайперы, то мне не пришлось бы никуда бегать — я бы расстрелял их прямо с этой точки! Но нет худа без добра: наблюдения не пропали даром — мне удалось определить место, откуда ведется поддержка штурма. Снайпер сидел на чердаке здания через улицу от «высотки» и примерно в двухстах метрах от моей позиции, и был закрыт от прямого огня массивной стеной в пять кирпичей толщиной. Я его самого не видел, но по характерным огневым вспышкам не только определил местонахождение, но и установил модель винтовки, которую он использует.

Так как никаких признаков того, что мне навстречу выдвинулся хоть кто-то, я не увидел, то, спрыгнув на мостовую, тут же спружинил и откатился в темный проулок. Можно было бы побежать напрямую к цели, но в этой игре быстро — не значит хорошо. Поэтому я предпочел сделать небольшой крюк, чтобы не подставляться на открытой местности.

После каждого выстрела снайпер должен менять позицию, это почти аксиома, в которой есть только одно исключение — когда требуется непрерывный огонь на подавление пехотного штурма. Это знают практически все, но знать-то знают, только почему-то девять из десяти игроков, заняв удобную для себя позицию, не утруждают себя ее сменой, пока по ним никто не стреляет. Именно такой снайпер и сидел на чердаке, лупил по теням, мелькающим в оконных проемах «высотки» чуть ли не по перезарядке, и чувствовал себя в полной безопасности. Эту его личную идиллию, своеобразную игру в полевой тир, эту стрельбу по движущимся мишеням я и разрушил, подкравшись со спины и вонзив вибронож снайперу в шею.

Счетчик крутанулся в очередной раз и показал цифру три.

Дальнейшая игра стала совсем простой. Заняв место убитого, первым же выстрелом я снял вражеского тяжа, развернувшего огневую точку прямо на лестничной клетке, чем он отсекал наших штурмовиков. До этого тяжа никак не могли сковырнуть, так как огонь был очень плотный, а обойти его с боку мешал убитый мной снайпер.

Четыре.

От случайных попаданий этого тяжа отлечивал медик, он и стал пятым. Парню надо было менять позицию сразу, как только упал тяжелый пехотинец, но он, видимо, не понял, откуда прилетела пуля, и прижался к стенке ровно напротив меня. Цель была настолько легкая, что мелькнуло желание не ждать перезарядку рельсотрона, а расстрелять его из «Пумы». До медика было ровно сто четырнадцать метров, уверен, с такого расстояния хотя бы два из пяти патронов барабана я бы положил в неподвижную цель. Но, пересилив себя, привычно убрал «рельсу» в инвентарь и устроил семисекундную перебежку, меняя свое место, засвеченное после выстрела. Да, никто из противников и не думал подавлять эту точку, не тот уровень в случайных боях, но, несмотря на подобный аргумент, все-таки не стал изменять себе. И только сместившись на пролет, позволил себе произвести ставший фатальным для того медика выстрел.

Далее последовал еще один забег с целью смены сектора поражения. Но он уже был лишним — игровой раунд закончился до того, как я смог хотя бы еще раз нажать на спусковой крючок. Воспользовавшись тем, что мой прорыв в тыл противника обеспечил глобальное тактическое превосходство, остальная команда легко это преимущество и реализовала, буквально за двадцать секунд уничтожив остатки сопротивления.

Да, это было легко, знаю, что трудно назвать матч интересным. Но, как всегда, глядя на победную заставку, отражающую командную статистику, я почувствовал вкус победы. Победы с очень горьким привкусом…

С трудом оторвав руки от мышки и клавиатуры, откидываюсь на спинку кресла. Увы, несмотря на легкую победу и ключевой вклад в ее достижение, этот матч не показал моего реального уровня. Да, на фоне случайно подобранных машинным кодом игроков, я смотрелся более чем хорошо. Но это был просто отдых с моей стороны, развлечение, которое я позволил себе по завершению многочасовой тренировки.

Просидев около десяти минут с закрытыми глазами, постарался расслабиться и успокоить себя. Я очень не хотел делать то, что требовалось. Вместо того чтобы погрузиться в расслабляющий транс, нервно постукивал указательным пальцем правой руки по подлокотнику. Мне всего-то надо открыть программу игрового анализа, написанную специально для тренировок подобных тем, что прохожу я, и посмотреть результаты за сегодня. Причем прекрасно же знаю, что увижу в сухих строчках лога. То же, что и вчера, и позавчера — все будет так же, как неделю и даже месяц назад. Хотя нет, тут преувеличиваю: месяц назад дела обстояли значительно хуже, но все равно за две последние недели никакого прогресса. Заранее настроив себя подобными мыслями на то, что не увижу ничего хорошего, открыл анализатор игровых логов. Перед последним матчем я его отключил, чтобы он не учитывал результаты игры со случайными противниками, так что теперь смотрел исключительно на сухие цифры, показывающие результаты тренировочной сессии.

Как я и думал, никаких изменений. А раз нет изменений, значит, нет и прогресса.

Для тренировки игрового навыка, или, говоря на сленге, — скила, мало просто играть. Даже играя очень много, день за днем, вам не войти в элиту. Точнее, еще совсем недавно, года три назад, при малейшем таланте и упорстве этого было вполне достаточно, чтобы занять место в когорте лучших. Но с тех пор, как кибердисциплины приравняли в правах к обычному спорту не только на Авалоне, но и практически во всем мировом сообществе, а призовые на крупнейших турнирах стали измеряться восьмизначными цифрами, все изменилось.

Не прошло и года с даты «уравнения в правах», как на высоком уровне не осталось любительских команд. Если на отборочных стадиях чемпионатов не выше кантона любителей еще можно было встретить, то на следующем этапе подобная встреча была очень и очень большой редкостью. Смена статуса с «каких-то игрушек» до спортивной дисциплины, а также очень большие деньги за короткое время изменили многое для тех, кто увлекался подобным. Для таких, как я.

В школе, со средних классов, меня не называли иначе как задротом или отаку. Меня не интересовали обычные школьные развлечения — «игры на свежем воздухе» и тому подобное. Я предпочитал проводить время за компьютером, при этом, каюсь, использовал его вовсе не для учебы, хотя и наврал отцу, будто именно для изучения наук и необходимо мне его купить. Многие школьники любят компьютерные игры, но обычно родители ограничивают их в забавах. Меня же ограничивать было некому. Отец десять месяцев в году находился в рейсе, а старшая сестра была занята учебой в колледже и присмотром за младшей сестренкой. У нее не хватало ни времени, ни сил приглядывать еще и за мной. Ее даже радовало то, что я сижу себе тихо в своей комнате и не действую ей на нервы. А я был этому только рад. Честно, ну какой мальчишка двенадцати лет отказался бы от такой свободы? Я и пользовался свободой на полную катушку, вызывая неподдельную зависть у одноклассников. Во втором классе средней школы их зависть стала совсем удушающей. Доходило до того, что меня даже поколачивали. Сейчас-то понимаю, что мальчишки мне просто завидовали, а тогда я думал, что меня бьют за нелюдимость, и еще глубже уходил в игры.

До перехода в старшие классы я играл во все, что попадется под руку: шутер, рпг, файтинг, аркада или квест — без разницы. Подобная всеядность имела и оборотную сторону, какой-то любимой игры у меня не было. Тогда не было. Но летом, на каникулах перед первым учебным семестром, вышла первая версия «Боевой Арены Авалона». К тому времени сетевые игры уже давно не были чем-то необычным, множество игровых фэнтезийных миров боролись между собой за высшие рейтинги популярности, онлайновые файтинги ненамного от них отставали. А шутеры в сети были представлены исключительно вариантами сетевой игры в мультиплеере, прикрученном к популярным сингловым хитам. Выход БАА был подобен взрыву сверхновой на пустом небе. Эта игра не только вывела жанр тактических командных стрелялок в сеть, став их родоначальником, но и сама идея короткой сессии, ограниченного по времени командного поединка, была, что называется, попаданием в десятку. А если к этому добавить отличную графику на уровне лучших проектов для одиночного прохождения, превосходную сетевую оптимизацию игрового кода, а также проработанную физическую модель, вкупе с близким к идеалу игровым балансом, то тогда на свет появился настоящий шедевр. Не остался и я к нему равнодушным. Впрочем, эти слова явное преуменьшение, правильнее сказать: «беззаветно влюбился в эту игру».

Все иные игрушки мной были заброшены, а через полгода я распродал почти всю свою игровую коллекцию. Сейчас понимаю, что мне повезло, повезло в том, что я немного труслив. Если бы не эта моя черта, то была бы совсем беда, настолько меня затянули сетевые сражения. Но страх, что если мои оценки ухудшатся, то отец отберет комп, был достаточно силен, чтобы периодически вырывать меня из лап «Боевой Арены» и заставлять учиться. К тому же в старших классах уже многим ребятам родители купили персональные компьютеры или ноутбуки. То есть я перестал быть «белой вороной». Даже наоборот.

Успехи в БАА, продвижение к более высоким игровым лигам, все это сделало меня популярным в школьном игровом комьюнити, которое росло с каждым годом. На втором году мне удалось собрать школьную команду, и в первом же городском турнире мы заняли третье место, получив по тысяче франков каждый — огромные деньги для школьника! Этот заработок и высокое занятое место привлекли в организованный мной на основе команды школьный кружок много достаточно способных игроков. Следующий городской ежеквартальный турнир мы выиграли и прошли на отборочные уровня кантона, где также выступили очень удачно для новичков, войдя в десятку лучших. Как оказалось, этот успех, а точнее, полученные призовые послужили причиной развала команды. Деньги вскружили ученикам головы, многие забросили учебу, полностью погрузившись в сетевые бои, за что и были наказаны своими родителями. Кому-то отключили интернет, кому-то ввели суровые ограничения на игровое время, у кого-то вообще отобрали компьютер. Дело дошло до директора школы, и наш кружок закрыли. Тем не менее желающих играть и участвовать в турнирах все равно оставалось немало, но вот качество этих игроков все же заметно уступало первому составу. В течение полутора лет мы стабильно становились городскими чемпионами, но также из раза в раз проваливались на следующей стадии. А уж когда БАА включили в официально признанные киберспортивные дисциплины, то даже на городском уровне нам едва удавалось удерживаться в чемпионах, так как конкуренция стала просто заоблачной.

Из-за своего страха перед гневом отца и благодаря Ликом Афродиты дарованной природной сообразительности мне удалось не только закончить школу на довольно хорошем уровне, но и набрать достаточно баллов для поступления в какой-нибудь средней руки университет, да еще и со стипендией. Я как раз раздумывал, в какое высшее учебное заведение подать документы, как получил электронное письмо, которое вначале принял за розыгрыш. В нем находилось приглашение на собеседование от Технологического Университета Новой Женевы!

Мне и правда было с чего принять это письмо за розыгрыш — этот университет выходит в число лучших в мире! Проходной балл там на вступительных экзаменах (даже на платное обучение) намного выше, чем мной набранный. Так как я всегда старался оставаться реалистом, то никогда даже не мечтал учиться в столь престижном заведении. Вопреки моему скепсису, приглашение оказалось подлинным, а подоплека интереса к моей персоне вполне объяснимой.

Технологический Университет славился не только своей мощной учебной программой, большим количеством ведущихся в нем научных исследований и множеством добившихся успеха выпускников, но и своими спортивными командами. Можно сказать, что у попечительского совета, который управляет этим высшим учебным заведением, по поводу спортивных студенческих команд самый настоящий «пунктик». Когда некоторые компьютерные игры официально признали спортом, руководство ТУ приняло решение об организации киберспортивной команды. Сформировали ее быстро, потому как даже среди гениальных учащихся велик процент любителей поиграть. В первый же год команда университета участвовала в двенадцати турнирах и везде заняла последнее место. Это, видимо, сильно задело чье-то начальственное самолюбие. Была выделена квота на «киберспортивные стипендии», а также нанят «преподаватель», вернее, тренер Син Янг — отошедший от участия в играх капитан легендарной команды «Меч Ареса», той самой, что взяла первый в истории официальный мировой кубок «Боевой Арены Авалона». Именно сэнсэй Янг и нашел меня, просматривая перспективных выпускников школ. Мастер Син был предельно ограничен в выборе, ибо мог искать только среди заканчивающих школу и только среди тех, кто проходил по вступительным баллам хотя бы на восемьдесят процентов от необходимых на обычное поступление. Думаю, именно скудный выбор и заставил тренера остановиться среди прочих и на моей кандидатуре. Я трезво отдаю себе отчет в том, что являюсь очень хорошим снайпером в БАА, возможно, даже не просто «хорошим», а отличным, но все равно до тех монстров, с которыми доводилось встречаться на турнирах, мне было как быку до Зевса.

Так, неожиданно для себя, я оказался не в каком-нибудь провинциальном институте, что было бы логично исходя из моих способностей к учебе, а в самом престижном учебном заведении страны. Пришлось, конечно, переехать в столицу, что для меня, самого натурального домоседа, было изрядным шоком, но оно того стоило. Готовясь к учебе, я изрядно фантазировал на тему «как оно будет?». А действительность превзошла все ожидания. Шикарное общежитие, уровня не ниже отеля трех полноценных звезд, облегченное «спортивное обучение» по основным предметам. Но главное — это профессиональный тренер, любимое занятие, которому можно было посвящать часы, и несколько десятков единомышленников! Я был как в чертогах Афродиты! Первый месяц обучения, несмотря на тяжелейший поначалу учебный процесс и многочасовые тренировки, кажется мне сейчас самым счастливым временем в жизни.

По окончанию этого месяца сэнсэй устроил общее собрание команды, на котором заявил, что в общих чертах оценил всех нас, наши сильные и слабые стороны. И первое, что следует подтянуть абсолютно всем игрокам — это физическая форма. Тренер привел примеры улучшения координации и реакции как следствие физической подготовки, а также пояснил, какую значительную роль играет обычная физическая выносливость во время многодневных больших турниров. Как потом мы узнали, Син Янг, помимо работы тренером, еще и учился на заочном отделении медицинского училища. Его темой была физиотерапия, так что на том собрании он не просто говорил, но и продемонстрировал графики, а также разобрал конкретные примеры. Меня более всего прочего изумили фотографии киберкоманд, взявших первые места в различных дисциплинах. Разумеется, я знал многих из них, смотрел их трансляции, читал написанные ими статьи и гайды, но как-то меня совершенно не волновал их внешний вид. Поэтому меня шокировало то, что чемпионы эти совсем не похожи на меня — их скорее можно было принять за команду по гимнастике или легкой атлетике, чем за компьютерных игроков. Все подтянутые, никто не сутулится, лишнего веса нет, да и мускулатура вполне рельефна.

Так как руководство университета выдало Янгу полный карт-бланш на составление тренировочного процесса, несмотря на все наше недовольство, следующим утром всем нам пришлось тащиться в спорткомплекс. Нас тогда ожидало физическое тестирование, по результатам которого каждому был подобран личный тренировочный комплекс упражнений и установлен график занятий. На этом тестировании и случилось то, что привело меня сюда… в эту маленькую каморку, по ошибке именуемую квартирой в японском стиле.

Первым же моим тестом оказалось в тот день подтягивание на турнике. Я не смог подтянуться и двух раз. К тому же во время второй попытки я так дергался на перекладине, что руки соскользнули, и я рухнул на пол. Вот что может случиться с молодым, не страдающим хроническими заболеваниями и хрупкостью костей человеком, который упал во время подтягивания на спортивный мат? Вроде бы ничего, даже ушибов не должно быть, но я умудрился… сломать запястье правой руки, да так, что рентген зафиксировал двенадцать переломов.

С тех пор прошло уже четыре месяца, два с половиной из них я проходил в гипсе и еще полтора пытаюсь восстановиться, вернуть прежнюю чувствительность, реакцию и точность позиционирования, но, как показывают отчеты тренировочных программ, кажется, я достиг в этом своего потолка. И этот потолок процентов на десять хуже моих результатов до травмы.

Благодаря заступничеству сэнсэя, меня не выгнали из университета после того, как я стал фактически бесполезен для команды. Официально я нахожусь в академическом отпуске по состоянию здоровья. У меня осталось семь месяцев на то, чтобы полностью вернуть свои прежние кондиции и даже превысить их, так как за год тренировок команда будет прогрессировать, а мне необходимо ей соответствовать, чтобы восстановиться в ее составе. Или же придется подтянуть все учебные предметы хотя бы до минимального уровня соответствия нормативам Технологического Университета. Иначе, если не получится ни того, ни другого, меня отчислят. Если смотреть глобально, то ничего страшного в этом отчислении для моей жизни или будущей карьеры нет. Самое худшее — это потеря одного года, что с легкостью компенсируется тем, что перевестись из ТУ я могу в гораздо более престижный вуз, нежели бы смог поступить по экзаменам общей очереди. Но это если смотреть на ситуацию отстранено. Правда же в том, что я хочу вернуться. АфАриДом клянусь перед его святым трехликим изваянием, нет ничего на свете такого, чего я хотел бы сильнее, нежели вернуться в университетскую команду! Только вот все мои усилия пока не приносят никаких результатов. Надеюсь, что мне удастся переломить ситуацию в свою пользу.

Чтобы успокоить нервы, расшалившиеся после просмотра логов тренировочной программы, достал из кожаного мешочка на поясе два полых медных шарика и начал катать их по правой ладони. Этот процесс не только успокаивает, но еще полезен для кисти и рекомендован физиотерапевтом.

Разглядывая, как шарики катятся по ладони, пытался отрешиться от любых мыслей, почувствовать полное расслабление. Но, как не старался, раз за разом, сделав круг, мысли возвращались к самой насущной проблеме. И проблема эта была на редкость банальной и приземленной — мне нужны были деньги. Находясь в академке, я лишился не только места в общежитии, но и пусть небольшой, но все же спортивной стипендии, а также бесплатного питания в универской столовой. Конечно же, меня поддерживал отец, но его помощи никак не хватало на съем жилья, питание и оплату врачей разом. Можно было попросить высылать больше, но моя семья не настолько богата, к тому же основные деньги уходят сестренкам, им они нужнее. Любое увеличение трат на меня автоматически будет означать, что им придется в чем-то ужиматься. Существует вариант вернуться в родной город и там заняться своим здоровьем и попытками подтянуть учебу, но этот выбор я оставляю на самый крайний случай. Потому как вернуться в родной дом и вновь садиться на шею старшей, как это делал почти всю жизнь ранее, мне будет стыдно. Настолько стыдно, что я вернусь в отчий дом, только исчерпав все иные варианты.

Так как в первый месяц учебы и пока не сняли гипс, я жил в общаге и питался в счет стипендии, то мне удалось поднакопить немного денег. И когда меня сняли с довольствия, изрядно побегав по столице, я все же нашел жилье, которое меня устроило.

Район, конечно, далеко не благополучный, а точнее, пользующийся изрядной дурной славой сектор старого речного порта. Десять лет назад старый порт закрыли, перенеся основные терминалы ниже по течению (вынесли их за пределы городской черты), и почти все население этого квартала потеряло работу. Последнее тут же сказалось на криминогенной обстановке. К тому же основными жилыми зданиями в этом квартале были «японские малоэтажки», построенные сразу после Великой Войны пленным японским контингентом. Это были четырехэтажные здания, больше напоминавшие квадратные коробки из-под торта, нежели жилые дома. Особенными эти здания делал не только их неказистый внешний вид, но и то, что в столь малый объем строители умудрились впихнуть множество отдельных квартирок. Причем именно квартирок, на слово «квартира» они явно не тянули. Все они однотипны и похожи на ту, что снимаю я: общая площадь девять квадратных метров, на которой умудрились разместить секцию санузла, совмещенную с душевой кабиной, небольшой кухонный уголок со столом, привинченным к полу, газовой плитой на две конфорки и минихолодильником, спрятанным в угол. Узкая тахта да небольшой шкаф у входа — вот и все, больше в эту квартирку ничего и не влезало. Мне стоило огромных трудов впихнуть сюда компьютерный стол и эргономическое кресло.

Зато при всех недостатках это все же была отдельная квартира, а не комната, которую нужно с кем-то делить. К тому же цена за съем была более чем приемлемой. А питаться можно и лапшой быстрого приготовления, когда-нибудь такое питание будет стоить мне гастрита, но это «когда-нибудь». Я не привередлив в еде, в принципе еще месяц продержусь на старых запасах и на том, что присылает раз в две недели отец. За это время, если я хочу остаться в столице, мне нужно найти работу. Сложность была в том, что не всякая работа мне подходила, так как мне нельзя было сильно нагружать правую кисть. Пока единственное, что я нашел, была разноска почты по утрам. Денег там платили немного, но работа всего на два-три утренних часа, а дальше свободен. Этот заработок покрыл бы две трети квартплаты, а значит, с деньгами отца я выходил почти в ноль.

К тому же я всегда мог подработать настройщиком компьютеров. Правда, этот приработок был нестабильным — на мое объявление в сети отзывались не чаще раза в неделю, но этого должно было хватить, чтобы закрыть вопрос с питанием. Оставалось только найти деньги на врача, но мой сэнсэй учится на физиотерапевта, можно попробовать его уговорить позаниматься со мной. Объяснить ему ситуацию, может, он найдет для меня время в своем плотном графике?

У подобного плана был только один недостаток. Работа на почте означает большое количество перемещений по этому кварталу. Несмотря на утренние часы, гопота тут тусит на каждом углу целыми сутками напролет. В средней школе я приобрел необходимый навык постоянного верчения головой, который позволял вовремя замечать хулиганов и скрываться от них. Но боюсь, при подобной работе существует большая вероятность того, что когда-нибудь я ошибусь и нарвусь на неприятности. А любая драка, учитывая то, что я выгляжу именно так, как люди привыкли представлять себе компьютерных игроманов, и к тому же не могу даже подтянуться больше одного раза, так вот, любое столкновение с гопниками приведет к очевидному финалу. В лучшем случае просто побьют, в худшем ограбят и снова повредят кисть. От одной мысли о подобном исходе, меня бросило в холодный пот.

Но, как ни было мне страшно, возможность вернуться домой, да еще отчисленным, меня пугала гораздо больше.

Отключив комп, перелез через тахту к выходу, засунул ноги в кроссовки и, накинув на себя куртку, повернул ключи во входной двери. Хоть и не хочется, но надо искать работу, надо! С этой мыслью я резко распахнул дверь.

Сделал шаг вперед и едва не столкнулся с синим силуэтом, правая рука которого была поднята в замахе. У меня сердце в пятки успело опуститься за те пару мгновений, за которые мои глаза привыкали к тусклому освещению коридора. Первая мысль была: «нарвался на грабителя»! И еще к тому же очень услужливо сам открыл ему дверь.

Но, слава Лику Афродиты всемилостивому, все оказалось совсем не так, как мне почудилось от неожиданности и плохого освещения. У моей двери стоял не вор и не бандит, а местный домоуправ. Молодой мужчина, точный возраст которого мешала определить густая челка, закрывающая едва не половину лица, и бесформенная рабочая роба темно синего цвета, которая была как минимум на четыре размера больше, чем следовало. Этому высокому, почти на полголовы выше меня парню было от двадцати пяти до тридцати лет, точнее сказать трудно. Его старый и явно видавший лучшие времена комбинезон с множеством потертостей и заплат был вычищен идеально. В любое время дня этот человек всегда выглядел одинаково. За пару месяцев моего здесь проживания я видел его раз десять иногда утром, иногда днем, два раза поздним вечером, он всегда выглядел ровно так же.

— Напугал? — Его голос, тусклый как освещение в коридоре, и такой же сухой, как здешний спертый воздух.

— Не-е-ет. — Мое «нет» явно не настолько твердо, как мне бы хотелось. — Доброго дня.

— Спешишь? — Очень бестактный вопрос с учетом того, что он мне не друг, не родственник и даже не хороший знакомый.

— Я собирался… — Говорить, о том, что ищу работу, не хотел, так что решил сказать, что собираюсь выйти в магазин, но договорить мне не дали, беспардонно прервав.

— Слышал, ты работу ищешь? — Это уже было на грани прямого хамства, но взглянув на домоуправа еще раз, я как-то не решился с ним спорить и обвинять в наглости. Было в его позе что-то, что напрочь отбивало у меня любое желание ему перечить.

— Ищу. — Мне удалось совладать с наступающим и каким-то иррациональным страхом перед ним. Я применил старый, но действенный прием: представил, что в моих руках верный рельсотрон, и я смотрю на собеседника через снайперский прицел. А вот зачем сказал ему правду, а не заготовленную ложь про продукты, сам не знаю. И вообще, как он узнал о моих поисках, от кого «слышал», если я ни с кем не делился своими планами?

— Ты вроде как с компами в ладах? — в этот раз он пояснил, откуда знает о моих «талантах». — Видел твои объявления.

— Умею немного… — Вот почему в сети я такой мачо и уверенный в себе парень, а в реальности блею что-то, как испуганная барышня?

— Сети тянуть?

— Могу…

— С тачэкранами и основными интерфейсами под них знаком?

— Планшеты чинил, операционку переставить или рут получить умею…

— Как насчет поработать на меня? — прежде чем я успел хоть как-то обдумать это предложение, он продолжил: — Плачу не много, зато если сойдемся, за квартиру будешь должен только коммуналку плюс еда бесплатная.

— А в чем заключается работа?

— Э-э-э… — домоуправ на мгновение задумался, а потом взял меня под локоть. — Пошли. Легче показать, чем объяснять, — сказав это, он вытащил меня из дверного проема и, не утруждая себя моим согласием, захлопнул дверь и потащил к лестнице.

— А если бы у меня не было ключей с собой?! — вяло возмутившись на такое насилие, я послушно последовал за ним.

— У меня есть ключи от всех квартир. — Впрочем, я мог бы и догадаться. Но то, с какой легкостью он проигнорировал мой возмущенный тон, неприятно задело. — Видел, мы делали ремонт первого этажа?

— Да. — Это трудно было не заметить: все время, что я проживал здесь, первый этаж здания опутывали леса, а внутри велись какие-то интенсивные работы.

— Внутренняя отделка завершена, завтра повесят вывеску, и можно будет открываться. — Я вообще не понимал, о чем он говорит. — Но тут я подумал… что многим будет непонятно, и люди будут путаться, а мне этого не хотелось бы. — О чем он вообще?! — И тут вспоминаю, что буквально пару месяцев назад сдал квартиру компьютерному задроту, который за все время проживания высунул свой нос из комнаты от силы дюжину раз. К тому же ему нужна работа! — тут он остановился и, как-то подозрительно прищурившись, принялся разглядывать меня сквозь плотную челку. — Невероятное совпадение… Не правда ли?..

— Э-э-э… Да?! — А что мне оставалось ответить? Тем более этот парень был каким-то иррационально пугающим, от него будто исходила аура, подавляющая чужую волю.

— Иногда бывает… Да… Когда случайная встреча приносит пользу всем. Надеюсь, это наш случай?

Он что, ждет моего ответа? Или это был риторический вопрос? Пока я собирался с мыслями что мне сказать и стоит ли вообще отвечать, мы уже спустились на первый этаж.

— Надеюсь, ты справишься с возникшей проблемой. Не то чтобы она была очень сложной, но, как оказалось, со всем этим никто кроме меня разобраться не может, а у меня дел и так… — он провел ладонью над своей головой, видимо, отмеряя этим жестом собственную загруженность.

— С чем с «этим»? — Меня начало бесить, что я веду себя как кролик перед удавом, и эта злость на себя самого придала немного сил и решимости.

— Мы открываем свой ресторанчик… Ну… как ресторанчик — забегаловку, скорее… Бар, быстрое питание, специфическая кухня. Пока ничего, что потребовало бы твоей помощи, не так ли?

— Готовлю я отвратительно, — сразу предупреждаю возможного работодателя.

— Не сомневаюсь… Но проблема не в поваре, а в том, что я несколько погорячился, заказывая оборудование. — Тут мы подошли к неприметной двустворчатой дверце, и он распахнул ее во всю ширь. — Собственно вот… — Он сделал широкий жест рукой, явно не подумав, что его спина загораживает мне все, и я банально ничего не вижу.

Обогнув фигуру в бесформенной робе, оглядел помещение. На первый взгляд обычный ресторанчик, с кухней в зале, как принято во многих заведениях Авалона. Высокая барная стойка, судя по всему, из тиса как бы разделяла помещение на две неравные части, отделяя зал для посетителей, от, так сказать, «производственной» части. Отделка стен была выполнена в некогда популярном, но довольно мрачном стиле теневых аллюзий. Стены увешаны фотографиями и различными картинами, выполненными на стекле, но каждая из них закрыта тонкой полупрозрачной бумагой. Калькой, которая тускло подсвечена маломощными светодиодами со стороны изображения. Я далеко не любитель подобного стиля, но не могу не признать, что здесь поработал человек со вкусом. Общее динамическое освещение зала проработано на славу, игра теней в помещении не вызывает тревогу… Обычно меня от мест в подобном стиле воротит, но сейчас этого не произошло.

Довольно большое помещение было использовано вопиюще нерационально. В такой зал для посетителей легко можно было поставить больше двадцати обычных столиков на четыре персоны. Здесь же разместили всего восемь массивных, отливающих металлическим блеском столов. У каждого вместо стульев разместили по два кожаных дивана с очень высокими спинками — на три персоны. Казалось, что тот, кто это проектировал, хотел создать некую иллюзию приватности. Благодаря спинкам диванов вокруг каждого стола была образована «своя» зона. Причем мебель была размещена так, что посетители, ежели таковые будут, с любого места видели бы бар, но не могли бы разглядеть, кто сидит за другими столами. Интересно, какой мастер поработал над такой обстановкой? Я одно время увлекался математическими моделями сада камней и примерно представляю себе: так все расставить — задача не из простых.

Я уже хотел сделать комплимент, сказать что-то вроде «уютно» и все же поинтересоваться — а для меня-то что здесь за работа? Как вдруг увидел то, что по идее должно было броситься в глаза сразу. Столы для посетителей…

Даже протер глаза, не веря тому, что вижу.

Затем подошел вплотную и провел рукой по стеклянной поверхности.

Нет, мне не привиделось.

Данное заведение укомплектовали сенсорными экранами с умным интерфейсом! Шокирован я был тем, что читал о подобном оборудовании примерно месяц назад. Насколько помню, в мире сейчас всего два ресторана, принадлежащих одной из крупнейших отельных сетей, были оборудованы такой ультрасовременной начинкой! И вот я вижу точно такое же в какой-то заурядной забегаловке, расположенной на отшибе в самом неблагополучном районе Новой Женевы. Даже не представляю, сколько стоит каждый такой стол. Не меньше автомобиля среднего класса — это уж точно. Один сплошной не бьющийся тачэкран на всю поверхность, а это без малого примерно полтора метра на восемьдесят сантиметров, уже выливается в пятизначное число. А судя по тому, что рабочая зона барной стойки также тачскрин, то эти столы не просто так тут стоят, но связаны в единую обслуживающую сеть. Неужели все это и в самом деле работает? Реально?! Если «да», то это просто невозможно! Даже если забыть о цене оборудования, то все равно не сходится. В прочитанной мной статье говорилось о том, что заказы у фирмы-производителя данного товара расписаны на год вперед. Подобный комплект «электронного ресторана» никаким образом не мог оказаться здесь, в этом совсем, как мне кажется, не подходящем для него месте. Два вопроса: на какие шиши и вообще какого Тартара?! Во что меня втягивают?

— Я тут сеть протянул, настроил все, — как о чем-то будничном, а не о труднейшей работе с мало кому знакомым новейшим оборудованием произносит домоуправ за моей спиной. — Но нужно забить меню, установить плагины, накачать игр, помогать здесь по мелочи и основное… Первое время помогать клиентам в освоении всего этого, а то думаю… Думаю, для местного контингента подобные современные игрушки будут поначалу непривычными.

Если он это о местной гопоте и о людях, живущих на пособия, а именно они составляют основное население этого микрорайона, то, думаю, он даже преуменьшает размер проблемы. И вообще, какие же здесь должны быть ценники на еду, чтобы отбить затраты?! А… Хотя… А были ли эти фантастические затраты? Не думаю, что кто-то все это официально покупал. Ставлю один франк против всей моей будущей зарплаты, что это оборудование ворованное и скорее всего досталось местному хозяину за сущие гроши. Только вот что я знаю точно, так это то, что не мое это дело, как и где все закупалось. Жизнь в портовых городах, таких как Новая Женева или мой родной Китеж, быстро учит не совать нос не в свои дела.

— Возьмешься?

Ворованное, не ворованное? А какая мне разница?! Тем более, что эта работа точно интереснее, чем беготня с почтовой сумкой.

— Если договоримся о зарплате. — Каким бы застенчивым и скромным я не был, как только дело касается финансов, вся моя скромность волшебным образом испаряется.

Домоуправ молча протянул руку к поверхности стола, одним нажатием вызвал программу-калькулятор и набрал сумму. Это число было ненамного больше того, что обещали платить на почте, но с учетом обещанной скидки на жилье и бесплатного питания это предложение было все же намного лучше. Тем не менее соглашаться вот так сразу я не собирался. Не произнеся не звука, прибавил к его предложению пять сотен и нажал ввод. В ответ он наклонил голову так, что его челка немного съехала в сторону, покачал головой и, нажав отнять, ввел число шестьсот и суммировать. Это что получается?! Его нынешнее предложение на целых сто франков меньше первого? Это что за торговля такая? И судя по всему, если я попытаюсь увеличить свое требование еще раз, он в ответ опять понизит предложение. Не люблю подобных умников, захотелось уйти и послать его предложение к Кроносу. Глубоко вздохнув, я наступил на горло этому желанию и протянул руку в знак согласия.

Пожав мою ладонь, домоуправ хлопнул меня по плечу и сказал:

— Ну… Начинай тут осваиваться, а я пока трудовой контракт оформлю.

— Прежде чем приступить, не дадите ли вы мне мануал на это оборудование для начального ознакомления?

Моя простая и в принципе логичная просьба была встречена холодной улыбкой и сочащейся сарказмом фразой:

— Мануал? Откуда он у меня? — Мне показалось, что разглядел усмешку в его закрытых челкой глазах. — Ты что, идиот?

— Хорошо, разберусь без него! — тут же иду на попятную, очень мне не нравится, каким тоном это было произнесено.

— Вот и славно…

Он садится за барную стойку и достает из папки листы и ручку. А я полностью уверяюсь в том, что комплект «электронного ресторана» краденый, следовательно, мануала к нему и правда никто не предоставит.

Кожаный диван, казавшийся неудобным из-за высокой спинки, меня приятно удивил — сидеть на нем было весьма уютно. Скинув куртку, легким касанием по тачповерхности вызвал меню настроек и посмотрел тип операционной системы и ее установленную версию. Ничего экстраординарного, обычный «Робот» [Аналог операционной системы «Андройд», но не копия.] пятой редакции с установленной поверх оболочкой производителя. Если не брать в расчет эту оболочку, то операционка мне хорошо знакома, с ознакомлением трудностей быть не должно, а дальше возможна своя специфика. Но там видно будет.

«Железо» приятно впечатлило. Помимо огромного тачэкрана во всю поверхность и внутренняя начинка была на высочайшем уровне. Больше всего поразило то, как все оборудование было соединено в одну сеть — просто и надежно.

— Тебя же Утис зовут?

— Да.

— А фамилия? Мне для контракта надо, — не отрывая взгляда от листа, бормочет домоуправ.

— Иржеч.

— Славен значит… — Мне нечего возразить на его очевидную догадку.

Хочется плоско сострить, как-нибудь вроде: «А что, похож на японца?», но вовремя одергиваю себя и спрашиваю более актуальное:

— Мне нужен доступ админа в сеть.

— Хорошо, — он быстро пробегает пальцами по стойке. — Сделано.

То, с какой легкостью его ладони летают над тачпанелью, а также его слова о том, что именно он настроил здесь все и проложил сеть, заставляет меня подумать о том, что первое впечатление об этом парне в старой спецовке у меня было ошибочным.

— Что мне записать в графе «занятость»? — с несвойственной ранее тактичностью осведомляется мой новый работодатель.

— Студент.

— Тогда вуз писать надо…

— ТУНЖ.

Его ручка замерла, и он медленно повернулся всем телом.

— Ты, это… — судя по возникшей паузе, он пытался подобрать вежливый синоним слову «врать», а на ум приходят, как на зло, одни матерные аналоги.

— Реально, — прерываю эту паузу. — Студенческий показать? Но я в академке до начала следующего учебного года, — проясняю ситуацию, давая понять, что не настолько загружен, чтобы не справиться с предложенной работой.

— Кхм-м-м, — он не стал углубляться в подробности. — Возраст?

— Девятнадцать. Могу кинуть профиль соцсети, там все указано, что потребуется для дальнейшего заполнения бумаг.

Следуя его кивку, прямо со стола выхожу в сеть и скидываю на барную стойку свою страницу. Удобно. Неожиданно процесс ознакомления с редкой новинкой увлек меня с головой, время летело совершенно незаметно.

— Освоился? — через два часа надо мной навис работодатель. — Все понятно?

— Освоился, но вопросы есть и пара не очень понятных моментов…

Дальше пошел деловой разговор, который завершился подписанием рабочего контракта — пока на месяц, но с возможностью пролонгации по обоюдному согласию сторон.

— По уму, надо дать тебе хотя бы дня два на полное освоение… — сокрушенно вздохнув, домоуправ продолжил: — Но то по уму, а не через филейную часть, как у нас обычно бывает. До открытия времени в обрез. Так что вот тебе файл с фотографиями блюд и названиями, вот блок-схема, каким я хочу видеть меню и переходы между разделами. Тут тебе никакой отсебятины пороть не надо, пользуйся предоставленным производителем интерфейсом. Твое дело разместить блюда по древу меню.

— У блюд есть фото, название и метки раздела, но нет описаний и цены, — замечаю я.

— Завтра придет Иллея и займется. Это не твоя забота.

Кто такая Иллея не знаю, никогда не видел, но раз это ее работа, то мне же лучше.

— Один вопрос, — прежде чем он уйдет, решаюсь спросить я.

— Да?

— Я забыл, как вас зовут… — Он точно представлялся во время первой встречи, когда я въезжал в квартиру. Но я не посчитал нужным запомнить его имя, и теперь мне так стыдно, что хочется провалиться в Тартар.

— Тен. Тен Даас. — А по его внешнему виду не скажешь, что он гельвент. Внешне больше похож на славена, но фамилия и имя выдавали его корни гораздо четче, нежели внешность. Впрочем, за почти три века сосуществования на землях Авалона эти две основные нации государства так переплелись между собой, что впору говорить о новой национальности — «авалонец».

— Извините… — Мое раскаяние искреннее. Не запомнить чье-то имя — значит показать малозначительность для вас данной личности. Неудобно получилось, очень.

— Забыли, — он дает понять, что не обижен, и уходит опять за стойку.

Работа была легкая, но требующая внимательности и некоторой привычки для оперирования столь огромным экраном. Перекидывать файлы с предоставленной флешки в группу «ресторанное меню» и там уже сортировать по видам, согласно припискам к фото: горячее блюдо, холодная закуска, суп и так далее. Я не особо вглядывался в фотографии, больше внимания уделял не внешнему виду блюд, а аннотации к ним, где указывалось, в какой раздел меню его помещать. Но тем не менее не смог не отметить одну деталь: все фото были сделаны на очень хорошем уровне. Не просто кто-то пришел и снял на телефон, а фотографировали хорошим широкоугольником, предварительно отлично поработав со светом. Я не очень хорошо разбираюсь в фотографии, но из-за того, что моя старшая сестра увлекается ей довольно долгое время, кое-какие детали подметить могу.

Поймал себя на мысли, что мне начинает здесь нравиться. Все вокруг сделано на совесть, никакого тяп-ляп. Материалы отделки недорогие, но и далеко не дешевка, работы по ремонту выполнены качественно, ламинат так похож на паркет, что отличить можно только прикоснувшись. Даже если не учитывать комплект «умного ресторана», то подобное заведение не смотрелось бы белой вороной где-нибудь в городском центре, на одной из многочисленных пешеходных улочек около Центральной набережной. Раскладываю фото, а сам пытаюсь понять, зачем ресторан подобного класса открывать там, где люди не могут позволить себе его посещать? А те, у кого есть на это средства, не рискнут зайти в данный городской район, который и полиция-то старается обходить стороной. Странно…

Завершив размещение фотографий блюд согласно указанным на них разделам, на всякий случай дважды проверил сделанное. Не хотелось допустить ошибку в первом же рабочем задании. Тен Даас бегло проверил мою работу, выборочно просмотрев случайный каталог меню. Судя по всему, он остался доволен, если я правильно понял его наклон головы.

— Ты быстро управился. — Мне так не показалось, я, наоборот, все делал медленно, стараясь перепроверять по три-четыре раза. Но раз он так считает, то не буду его переубеждать. — Пора обедать, а газ у нас подключат только завтра. Я пока закажу пиццу, а ты подбери какие-нибудь игрушки, чтобы посетители могли развлекаться, пока ожидают свой заказ, — он поводил пальцем по воздуху и добавил: — Так, чтобы нормально смотрелись на таком большом экране, и желательно, чтобы играть можно было компанией. Ну-у, аэрохоккей или похожее.

— Постараюсь подобрать. — Никогда не увлекался тачиграми, и мой голос прозвучал не очень уверенно.

Отойдя к стойке, домоуправ, судя по всему, воспользовался онлайн сервисом заказа еды, а затем, посидев полминуты в задумчивости, развернулся ко мне.

— Постой… Не надо аэрохоккей закачивать и вообще игры, в которых руками размахивают усердно. Сразу их исключай. Выпьют, начнут играть, посуду побьют. Нет… Мне такого не нужно. Подыщи игры поспокойнее. Да… Но и с шахматами, и подобными настольными играми не переусердствуй. Тут найдется не много любителей подобного времяпрепровождения. Что-то среднее между этими крайностями, в общем, сам разберешься…

Моя задача только что усложнилась в разы. Хорошо, что есть сеть и не обязательно иметь собственные знания. Загрузив несколько популярных игровых сайтов, посвященных тачигрушкам, углубился в изучение рейтингов и читательских симпатий.

Мы успели съесть принесенную пепперони, а я все еще не смог найти ни одной игры.

— Подобрал что-нибудь?

— Это оказалось сложнее, чем я думал. Нет ничего, что мне бы понравилось.

Если на первую часть моей фразы Тен Даас согласно кивнул, то услышав вторую, он горько усмехнулся.

— Никто тебе такую задачу не ставил. Посетителям нет дела до твоих вкусов. У тебя открыты игровые чарты и рейтинги популярности, вот на них и ориентируйся, а не на свой вкус. Или ты считаешь, что вкусы посетителей будут такими же, как у тебя?

— Не-е-ет. — Его отповедь прозвучала неожиданно резко. Я только расслабился после обеда, и она застала меня врасплох.

— Ладно, — он махнул рукой. — Завтра закончишь. На сегодня твой рабочий день завершен.

— Но я не закончил работу.

Согласно подписанному контракту, у меня был ненормированный рабочий день, однако общая загруженность не должна была превышать пяти часов в сутки. Сегодня же я проработал всего четыре часа десять минут.

— Иди к себе. Если хочешь что-то подобрать сегодня, то воспользуйся своим компом.

— Но… — Мне понравилось работать за столь большим экраном, было в этом что-то необычное.

— Проваливай!!!

Его окрик был настолько неожиданным и похожим на рык, что я даже не заметил, как ноги сами понесли меня к выходу.

— Постой, — уже в дверях остановил меня Тен Даас. Оборачиваюсь. — Не хотел грубить, мои извинения за повышенный голос. Но… На будущее, если я говорю уйти — ты уходишь. Без вопросов. Без возражений. Просто уходишь… Ясно?

— Да.

— Жду завтра здесь же к восьми утра.

— Хорошего вечера, — поклонившись по-японски, попрощался я.

— Давай, давай… — он устало махнул рукой, явно намекая, чтобы я выметался поскорее.

Вернувшись к себе, сразу включил компьютер, но минут десять просто сидел, глядя в окно. Давно у меня не было столь насыщенных дней, с момента получения травмы. Оторвав взгляд от накрапывавшего за окном мелкого моросящего дождика, наклонился к клавиатуре. Нет, я не ринулся искать подходящие тачигрушки, а зашел на сайт имущественного реестра Новой Женевы. Введя свой новый адрес, нашел и организацию-домовладельца: ОАО «Равновесие 42». Новый запрос поисковика, и пробившись через сотни различных акционерных обществ, в названии которых встречается слово равновесие, нахожу нужный мне сайт. Данному ОАО принадлежит не только этот дом, но и соседний с ним складской комплекс площадью в полтора гектара. Но я ищу не это, мне требуется другая информация. Обнаружив ее, удовлетворенно откидываюсь в кресле. Директором «Равновесия 42» являлся не кто иной, как Тен Даас. Значит, мне не показалось, что домоуправ как-то слишком мелко для подобной личности. И тут до меня доходит — все можно было узнать гораздо проще. Внимательно прочитав реквизиты, указанные в шапке трудового договора, удостоверяюсь, что являюсь теперь работником данной организации, а Даас поставил свою подпись как директор. Что-то я, кажется, все больше и больше полагаюсь на компьютеры и сеть, нежели на собственную голову. Нет чтобы идти более простыми и не менее эффективными путями.

Источник - knizhnik.org .

• • 0
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5