Для начала – некоторые азы, которые широко известны, но всё же не худо их повторить. В традиционной экономике деньги являются как бы тенью продукта, вторичным и производным от продукта условно-учётным знаком.

Вначале появляется продукт, потом средствами разума доказывается его полезность, и по итогам, в самом конце процесса, он оформляется в сравнительной с другими полезными продуктами, стоимости.

Так работает экономика, которую мы склонны называть «нормальной». Обосновываем мы этот свой подход тем, что рационально доказуемая полезность выступает источником стоимости, а не наоборот.

Однако же очевидно и другое: не везде так и не у всех. В инвестиционной модели современной глобальной экономики (с её «резервными валютами» - мировыми деньгами) всё происходит наоборот, в обратном порядке. Не продукт выступает источником денег, а наоборот, деньги оказываются источником продукта. Инвестирование предполагает заказ на производство продукта, которого, без этого изначального вложения денег, просто не было бы. Вначале куда-то приходят деньги, а только потом, на их основании, появляется продукт.

Это отчуждает массы от рационализации продукта, осознанной необходимости его общественной полезности. Мы уже и знать не знаем, и гадать боимся – для чего нужен заказанный нам инвестором продукт, какая и кому от него польза, мы сколачиваем за деньги непонятную нам конструкцию, которая вполне, по итогам сборки, может оказаться для нас виселицей. То есть мы не участники, а слепое и неодушевлённое орудие производства, вроде лопаты, которая сама не копает, а когда копает – то не знает, что, зачем и для кого.

Начинается хорошо нам знакомая по современности (с её очевидным безумием) ИРРАЦИОНАЛИЗАЦИЯ обменных процессов в рамках разделения труда и производственной кооперации. Здравый смысл не может объяснить, почему вдруг отключилось производство очевидно полезных продуктов, и наоборот, начался бурный выпуск продуктов, с точки зрения здравого смысла, бесполезных, или прямо вредных.

У инвестора какие-то свои планы, в которые он не посвящает наёмных подрядчиков всех уровней, ни рабочих, ни включённых в инвестиционную схему капиталистов-собственников производственного участка. Деньги, полученные от инвестора – оказываются достаточным основанием для отключения здравого смысла, всякой логики и понимания жизни. «Раз он за это готов платить – значит, оно нужно». Кому и зачем – нам не важно. Мы своё получим и пойдём…

+++

Масонство с его 33 градусами посвящения – выступает лишь забавной игрой, баловством – до тех пор, пока сетка градусов не совмещена с денежной эмиссией. Ну, в самом деле, собрались какие-то чудаки, закопали в тайном месте «секретик», и от всех скрывают его местоположение! Детский сад! Верховные руководители знают то, о чём не скажут руководителям среднего звена, те тоже знают что-то своё, запрещённое к разглашению в среде рядовых исполнителей. Ну, такая вот игра в «страшную тайну», некое инфантильное удовлетворением «посвящённостью»: я знаю, где наше тайное общество спрятало конфеты, а ты нет…

Всё это смешно и глупо – но, повторимся, до тех пор, пока не сложилось в один флакон с печатанием (и вообще выпуском) денег. Причём не тех, «старых» денег, которые эквивалент товара, и в этой роли безобидны, а денег «нового типа» - являющихся не учётными единицами товара, а источником продукта.

Например, любой может прочитать в Энциклопедии, что «деньги» – якобы, «всеобщий эквивалент, выступающий измерителем стоимости товаров или услуг». Там же сказано, что «основные функции денег: средство обмена, расчётная единица, средство сбережения». Это старомодно. Это привязано к продукту – потому что меняться, учитывать и сберегать можно только реальные блага, правда? Энциклопедия умалчивает, что деньги «нового типа» - не итог производства продуктов, а его источник, изначальное основание. Инвестирование стоит у истоков любого продуктового производства, и наоборот, его отсутствие – после некоторого времени «бартерных мучений», прекращает продуктовую линейку.

Когда мы говорим о «мировой власти» - то, в отличие от чокнутых конспирологов, имеем в виду вовсе не то, что какие-то старики собрались в Бильдерберге или Давосе, хорошо там покушали и поболтали. Мы имеем в виду, что феномен «мировых денег» (трансграничных расчётов, конвертируемости, резервных валют) выступает разрешительной системой для старта производств. Она же – запретительная. То есть, грубо говоря, сидит какой-то чувак на Ваал-стрите, и решает: на каком поле заокеанского континента выращивать репу. А на каком – так и нет, пусть бурьян растёт…

Интересный вопрос: а каковы мотивации этого чудака в его разрешительной и запретительной производственную деятельность практике? Чем он руководствуется, принимая решения о выращивании или запрете выращивания репы?

В традиционной экономике тоже были инвесторы (разумеется), но их мотивация была понятна: заработать денег. Они рассчитывали производство репы (как и любого другого продукта) от потребностей в ней рынка, снабжали людей репой – и за это клали к себе в карман выручку.

Но если люди сами печатают деньги, в неограниченном и бесконтрольном количестве (попросту до бесконечности) – зачем им заморачиваться с зарабатыванием денег? Это раньше для получения энной суммы денег нужно было СПЕРВА вырастить и продать сколько-то репы. А теперь всё наоборот: не производительность труда на грядке определяет конечный доход инвестора, а изначальные вложения инвестора определяют производительность труда на грядке.

Невозможно совместить безразмерное и бесконтрольное производство денег – и зарабатывание денег на реальном производстве. Второе просто не нужно, как пятое колесо в телеге. Денег у хозяев денег ИЗНАЧАЛЬНО столько, сколько им захочется. Если дом завален хлебом – зачем вам идти в булочную? Тратить время и силы – разве что шутки ради, рассматривая поход в булочную как своеобразное хобби, развлечение…

Как пишет всё та же наша старая добрая Энциклопедия – «Исторически первыми были товарные деньги, но почти все современные денежные системы основаны на деньгах, неприменимых для непосредственного потребления как физический товар — бумажные деньги, чеки или долговые расписки, в том числе в электронной форме. Такие деньги получают свою ценность, будучи объявленными законным платёжным средством; то есть их физическая форма и способы обращения законодательно регламентированы, и они обязательны к приёму в уплату по всем обязательствам в границах государства-эмитента».

Прочитали? Согласитесь, уклончиво! «И нашим, и вашим», говорят про такие тексты. Интересное выражение «деньги, неприменимые для непосредственного потребления». А для посредственного? И кто посредник?

Получается, что законодательно вменено – то и средство оплаты. Наставил револьвер – считай, оплатил то, что забрал. А как же эквивалентность? Её утрата – и есть главный нерв иррационализации отношений в обменных процессах…

Источник - Вазген Авагян, экономист, команда ЭиМ .

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5