Ну здравствуйте.

Помните, мы недавно оправдывались, почему наш тяжёлый охранительский канал такое непомерное внимание оказывает приключениям боевых меньшинств на другой половине глобуса?

Мы оправдывались примерно так. Это всё может прийти к нам, говорили мы. У нас есть свои боевые меньшинства (во всех смыслах), говорили мы. И они точно такие же, как там - упоротые и неостановимые.

И там у них эти боевые меньшинства тоже в своё время казались смешными и безобидными. Над ними прикалывались. Комики, общественные деятели и политики позволяли себе такое, о чём сейчас даже подумать вспотеют. Им сочувствовали и говорили «не, ну это же взрослые люди - кто может за них решать, что им делать со своим телом?»

Но Они - упороты и неостановимы. И мы в душе не представляем, почему все поверили, что Они остановятся на своих телах.

В принципе мы хотели начать сегодняшний рассказ с лёгкой смешной истории про британского трансформера, который подал в полицию заявление на порнографа, отказавшегося спать с ним. Порнограф узнал, что у модели по-прежнему пенис, осознал, что это ловушка и попытался соскочить. Но теперь против него начато расследование по факту hate crime и дискриминации. Вряд ли оно чем-то закончится - но заявление в полиции приняли и следственные действия идут.

Но мы не хотим о взрослых. Мы хотим о детях.

Техасский суд отфутболил просьбу простого жителя Джеффри Янгера, пытавшегося остановить начало «трансформации в девочку» своего семилетнего сына Джеймса.

Дальнейшее просим прочесть очень внимательно. Потому что это - происходит прямо сейчас. И на нашей планете.

Джеффри был женат на Анне Георгулас, у них родились двойняшки. Родители развелись, и очень скоро мальчик Джеймс стал участником программы по смене пола.

Ещё раз: мальчику семь.

Психологическая экспертиза признаёт, что Джеймс ещё нетвёрдо определился с тем, хочет ли он быть девочкой. В его поведении «имеется флюидность», так что доктора тоже потеют от страха и боятся сказать что-то определённое.

А между тем мама настаивает на химической кастрации сына путём блокады мужских гормонов. И на ограничении посещений бывшего мужа (который, напротив, бегает по потолку и умоляет передать ему опеку над детьми).

Ещё раз: мальчику семь. И вокруг куча взрослых людей с полномочиями - но никто не отваживается сказать «слушайте, что за фигня, ребёнок в этом возрасте ещё вообще не несёт никакой ответственности. Он понятия не имеет, что такое быть мужчиной или женщиной. Он вообще ни черта не понимает. Что вы несёте вообще? Отберите пацана у этой сумасшедшей и девочку тоже, нам за неё тоже страшно».

Вместо этого взрослые люди говорят: «Не, ну смотрите. У нас же нет закона, по которому легальный опекун не имеет права давать ребёнку блокираторы гормонов. Опять же у мамы есть письмо от Центра терапии гей-детей, они рекомендуют начинать кастрацию. В общем (обращаясь к папе), иди-ка ты, мужик, не связывайся».

...Вот поэтому наши боевые меньшинства - нужно остановить. Мы не можем помочь несчастному техасскому мальчику и его несчастному отцу. Но мы можем, по крайней мере, защитить детей своей страны хотя бы от этой формы произвола безумных взрослых.

Да, у нас такие есть. Да, они такие же. И да, сейчас они всего лишь ноют «мы взрослые люди, почему мы сами не можем решать, что делать со своими телами».

Но ещё раз повторяем: на своих телах они не остановятся. Потому что они больные ублюдки.

Спасибо за внимание.

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5