И это президент США, выступающий против войны. Теперь добавьте к нему остальную официальную команду Вашингтона, всю принадлежащую к «незаменимой нации», и что бы вы не делали, не забудьте различных всё более агрессивных отставных генералов и адмиралов. Например, взгляните на генерала, в которого Дональд Трамп был до смерти влюблён за прозвище «Бешеный пёс», бывшего министра обороны Джеймса Мэттиса. Недавно президент назвал его «самым переоцененным генералом в мире». Мэттис ответил: «Я заслужил признание на поле боя… Дональд Трамп получил такое признание в диагнозе врача: остеофит, костная шпора»[2].

Кстати, посреди подобного хаоса можно наблюдать за президентскими дебатами демократов (или комментариями республиканцев), пока ад не замерзнет, и поскольку от Сирии до Афганистана и далее продолжают гибнуть невинные, вот тема, обсуждение которой вы не найдёте нигде: рост американского милитаризма дома в эру нескончаемых войн и  резкого рост бюджета «государства национальной безопасности». Вот почему мы счастливы, что историк и подполковник ВВС в отставке Уильям Астор, постоянный автор TomDispatch, предлагает редкую оценку ущерба, который наши войны наносят не в отдалённых частях планеты, а прямо тут, в стране, но что проходит незамеченным.

Том.

*  * *

Когда американцы думают о милитаризме, они, возможно, представляют себе марширующих по улицам солдат в сапогах, когда ликует размахивающая флагами толпа, или, подобно нашему президенту, они могут думать об масштабных парадах с демонстрацией войск, ракет и танков, и пролетающими а над головой самолётами. Или националистических диктаторов в военной форме, увешанных медалями, лентами и значками, подобно столь многим цепляющимся за свое место на тонущем корабле государства. (Разве Дональд Трамп недавно только шутил, когда сказал, что ему бы хотелось наградить самого себя Почётной медалью Конгресса?[3]) И они ещё могут думать — это не мы. Это не Америка. В конце концов, Статуя Свободы приветствует прибывающих с факелом, а не с автоматической винтовкой AR-15 в руках. Мы не  обносим себя стеной, пока бомбим других в отдалённых частях мира, верно?

Но милитаризм есть нечто большее, чем кровожадные диктаторы, хищническое оружие и несгибаемые войска. Есть более мягкие формы, не менее значимые, чем «жёсткие». На самом деле в самопровозглашённой демократии, подобной США, такие мягкие формы зачастую более эффективны, поскольку кажутся намного менее коварными, намного менее опасными. Даже в самом сердце известной электоральной базы Трампа большинство американцев продолжают отвергать откровенно воинственные образы вроде фаланг танков, катящихся по Пенсильвания-авеню.

Но кому в голову придёт возражать против чествования «героев родного городка» в униформе, что в Америке двадцать первого века регулярно происходит на спортивных мероприятиях любого вида? Или против вежливых и улыбчивых военных вербовщиков в школах? Или против шапкозакидательских фильмов на военную тематику, вроде последней версии «Мидуэя», приуроченной к Дню ветеранов 2019 года и знаменующей американскую морскую победу 1942 года над Японией, когда мы были не только хорошими парнями, но и аутсайдерами?

Что я имею в виду под более мягкой формой милитаризма? Я футбольный фанат, так что в недавний воскресный день смотрел игру НФЛ по «Си-би-эс». Люди сожалеют о насилии в подобных играх, и правильно, учитывая количество травм среди игроков, особенно сотрясений мозга, которые негативно влияют на состояние здоровья. А как насчёт жестокой рекламы во время игры? В тот день я отметил повторяющуюся рекламу морских котиков, спецподразделений, и ФБР, всё это гонит «Си-би-эс»  в этот тихо милитаризованный момент Америки. Иными словами, мне продемонстрировали массу стрелкового оружия, взрывчатых веществ, наручников и тому подобного, но больше всего передо мной мелькали крутые мужчины (и одна или две женщины) в форме, у которых есть те ответы, которые нам нужны и, как снабжаемая Пентагоном полиция в Фергюссоне, Миссури, в 2014-м, они вооружены до зубов. («Модели с оружием», как называет их моя жена).

Изменилась ситуация в Чёрти-где-стане? Отправляйте морпехов. Убийца разбушевался? Отправляйте полицейский спецназ. Со своим превосходным вооружением и служебным рвением, специальные силы разного рода наверняка одержат победу (кроме, конечно же, когда они не побеждают, как в нынешней серии  нескончаемых войн Америки в далёких землях).

И вряд ли закончится этими тремя показами. Подумайте, например, об обновлённом  Magnum P.I., шоу «Си-би-эс» об отпадном частном детективе. В первоначальном Magnum P.I., который я смотрел подростком, Том Селлек играл персонажа с лёгким шармом. Военное прошлое Магнума во Вьетнаме признавалось, но не гиперболизировалось. Неудивительно, что сегодняшний Магнум гордо рекламируется как бывший морской котик.

Полицейские и военные шоу на американском телевидении не новы, но я никогда не видел такое их количество, новых и старых и настолько хорошо обставленных оружием. На одном только «Си-би-эс» вы можете добавить к списку Hawaii Five-O (ещё больше моделей с оружием и перевооружённых со времен моей юности), три шоу  NCIS (Морская служба расследования преступлений) и Blue Bloods (по иронии в главной роли поседевший и потерявший очарование Том Селлек) — и кто знает, что я ещё не заметил? Хотя сегодняшние полицейско/военные шоу характеризуются намного большим разнообразием в отношении пола, этничности и расы в сравнении с классикой вроде сериала Dragnet, они характеризуются ещё и намного большим числом перестрелок и других форм кровавого насилия.

Слушайте, как ветеран я ничего не имею против реалистичных шоу о военных. Происходя из семьи службистов — я считаю четверых пожарных и двух полицейских в моей семье — мне в юности нравились такие шоу, как Adam-12 и Emergency! Я против чего — против странной милитаризации всего, включая, к примеру, идею, явно нынешнего момента, что те, кто первыми реагируют на проблемы, нуждаются в собственной версии американского флага, чтобы выполнять служебные обязанности. Возможно, вы видели эти флаги с тонкими синими полосками, иногда с добавкой красной полосы для пожарных. Как ветеран военных действий я чувствую, что должен быть один американский флаг и его должно быть достаточно для всех американцев. Подумайте о распространении флагов, как о ещё одном виде мягкого перевооружения (на этот раз патриотизма).

Говоря об этом, что там случалось с сержантом Джо Фрайдей в  Dragnet’s на улицах на службе своим любимым согражданам и следуя задачам правоохранителя по призванию? Ему не нужен был флаг с тонкими синими полосками. И он редко прибегал к оружию, это был особый случай. Нынешняя версия Джо больше похожа на G.I. Joe, обвешанного оружием и с автоматом, когда он выходит из подобного танку транспортного средства, возможно даже  из списанной бронемашины с усиленной бронезащитой с проигранных Америкой имперских войн.

Милитаризм в США

Помимо телешоу, фильмов и рекламы есть много признаков усиления распространения в стране милитаристских ценностей и отношений. Результат: наличие военных в тех местах, где их быть не должно, эти чрезмерно чествуемые, чрезмерно раздутые и получающие  чрезмерно много денег и власти персонажи вдобавок ещё и  фактически не подвержены какой-либо серьёзной критике.

Позвольте мне предложить девять признаков этого, которые были намного менее вообразимы во времена, когда я мальчиком смотрел повтор Dragnet:

1. Приблизительно  две трети представленного федеральным правительством бюджета на 2020 год пойдёт, что совершенно невероятно, Пентагону и связанным с ним военным задачам, причём с каждым годом «оборонный» бюджет всё более приближается  к триллиону долларов. Такие колоссальные суммы редко обсуждаются в Конгрессе, на самом деле они пользуются широкой двухпартийной поддержкой.
2. Войска США в нашем обществе остаются вызывающей наибольшее доверие организацией, так сказали 74% американцев в опросе «Гэллап». Ни одна другая организация даже близко к ним не стоит, определённо не президентство (37%) или Конгресс (который недавно получил монументальные 25% на волне импичмента). Но те же самые войска обеспечили бедствия и застряли в трясине Афганистана, Ирака, Ливии, Сирии, Сомали и повсюду. Различные волны «наращиваний» постоянно терпели неудачу. Сам Пентагон даже аудит пройти не может. Откуда же столько доверия?
3. Состояние перманентной войны в Америке считается нормальным. Сегодня войны автоматически рассматриваются как войны на поколения, и почти не вызывает озабоченности то, как перманентная война может разрушить нашу демократию. Антивоенные протесты довольно редки, как  глас вопиющего в пустыне
4. Генералы Америки продолжают оставаться, и без малейшей иронии, «взрослыми в комнате». Мудрецы вроде бывшего министра обороны Джеймса Мэттиса (прославленного феерическими цитатами на недавних дебатах среди 12 надеющихся стать демократическими кандидатами в президенты) спасут Америку от неумелых и буйных политиков вроде Дональда Трампа. В президентской гонке 2016 года казалось, что ни один кандидат не мог обойтись без поддержи крикливого генерала (Майла Флинна для Трампа и Джона Аллена для Клинтон).
5. По обыкновению СМИ используют отставных офицеров США в качестве говорящих голов, чтобы объяснять рекламировать военную активность американскому народу. Вместе с тем, когда войска отправляются на войну, штатские журналисты «включаются» в эти силы и потому полностью зависимы от них. В итоге мы получаем вдохновляющие СМИ, поддерживающие войска во имя патриотизма — равно как повышающие рейтинги и корпоративные прибыли.
6. Американская иностранная помощь всё более уходит в военную сферу. Рассмотрите, например, нынешние противоречия из-за помощи Украине, которую президент Трамп заблокировал до печально известного телефонного звонка, который, конечно, частично касался вооружений. Это должно послужить напоминанием, что США стали основным мировым торговцем смертью, продавая намного больше оружия, чем любая другая страна. Опять же, нет никаких реальных дебатов о моральности наживы на столь массированных продажах, будь то за рубеж ($55.4 миллиардов только в этом финансовом году по данным Управления военного сотрудничества министерства обороны) или дома (ошеломляющие 159 миллионов нового стрелкового оружия произведено в США с 1986 года, подавляющее большинство остаётся в руках американцев).
7. В этом контексте подумайте об использовании для военных целей находящихся в тех самых руках вооружений, от  снайперских винтовок калибра .50 BMG (12,7х99 мм НАТО) до различных армейских штурмовых винтовок. В собственности обычных американцев находится около 15 миллионов полуавтоматических винтовок AR-15. Мы говорим об оружии, разработанном для быстрой стрельбы и максимального ущерба в бою. В 1970-е, когда я был подростком, в моей семье охотники имели однозарядные ружья для охоты на оленей, дробовики для охоты на птиц и пистолеты для защиты дома и чтобы просто пострелять. Ни у кого не было оружия военного образа, поскольку оно не было нужно, и никто его не хотел иметь. Теперь же встревоженные горожане его покупают, считая, что получают «подтверждение мужественности», если имеют такое оружие.
8. Парадоксально, даже когда в ходе массовых расстрелов и самоубийств американцы убивают друг друга и самих себя (около 40 000 смертей только в 2017 году), они игнорируют заморские войны Вашингтона и продолжающиеся бомбёжки многих стран. Но игнорирование — не блаженство. Молчаливо выдавая карт-бланш во имя безопасности родины, американцы свободно принимают эти войска и неправомерное использование ими насилия на значительной части планеты. Стоит ли удивляться, что страна, которая убивает столь бессмысленно за рубежом столь длительный период времени, получает массовые расстрелы и другие формы насилия у себя дома?
9. Даже пока американцы «поддерживают наши войска» и чествуют их как «героев», сами военные стали новой «кастой воинов», что когда-то — во времена призывной армии — была противоположной традициям граждан-солдат страны, главным образом сформировавшихся и продемонстрированных «великим поколением» во время Второй Мировой.

Что эти девять пунктов добавляют к сдвигу парадигмы, так это смену духа времени. Войска США больше не являются инструментом, который демократия неохотно финансирует и использует. Они стали мнимой «силой добра», добродетельной организацией, группой братьев (и сестёр), основными миссионерами Америки за рубежом и самыми любимыми и обожаемыми героями дома. Это восприятие военных я и назвал бы мягким милитаризмом. Возможно, солдаты в сапогах и не маршируют по нашим улицам, но они всё более, кажется, маршируют беспрепятственно через — оккупацию — наших умов.

Упадок демократии

Пока американцы поддерживают своих военных, менее насильственные варианты принижаются или игнорируются. Подумайте о Госдепартаменте, дипломатическом корпусе Америки, теперь  крошечной, всё хуже финансируемой ветви Пентагона, возглавляемой Майком Помпео (которого чествовал Дональд Трамп как великого руководителя, поскольку он  хорошо себя проявил в Уэст-Пойнте). Подумайте и о президенте Трампе с ярлыком изоляциониста, и его потрясающей неспособности на самом деле вывести войска и закончить войны. Недавно в Сирии войска США были передислоцированы, а не выведены по меньшей мере из региона, ведь ещё больше солдат направлено  в Саудовскую Аравию. В Афганистан в 2017 году Трамп направил несколько тысяч солдат в его собственной версии мини-наращивания, и она всё ещё остаются там при том, что мирные переговоры с Талибаном заброшены. Это решение в свою очередь привело к новому  наращиванию («почти рекордного уровня»), Соединённые Штаты бомбили эту страну в сентябре, естественно во имя приближения мира. Результат: ещё более высокий  уровень смертей мирных жителей.

Как США всё больше отказываются от дипломатии и демократии ради милитаризма и плуто-автократии? Частично, я думаю, из-за отсутствия военного призыва.  Именно потому, что военная служба является добровольной, её оценку можно поднять. Её можно ещё более повысить, как призыв, уникально героический и жертвенный. Даже при том, что большая часть солдат  из рабочих и стали добровольцами по различным причинам, их мотивацию и несовершенство навыков можно игнорировать, поскольку политики расхваливают свыше крыши. С этим связан и культ воина типа Рэмбо и касты воинов, теперь он превозносится, как нечто желаемое в Америке. Такая каста с лёгкостью соответствует войнам Америки на поколения. В отличие от призывников, воины существуют исключительно для того, чтобы вести войну. Они с меньшей вероятностью обладают сомнительным отношением солдата-гражданина.

Не поймите меня превратно: возрождение призыва — не решение, решение — возрождение демократии. Нам необходимо активное участие не информированных граждан, в частности сопротивление бесконечным войнам и раздуванию бюджетных расходов на американское оружие массового уничтожения. Истинная стоимость нашего ранее мягкого милитаризма (ныне, возможно, ужесточающегося) видна не только  в ускорении движения страны в направлении милитаризованного авторитаризма. Его ещё можно измерить в количестве убитых и раненых в наших войнах, в том числе погибших, раненых и изгнанных с мест проживания в далёких землях. Его можно еще увидеть в наращивании всё более хорошо вооружённых, самопровозглашённых националистов внутри страны, обещающих решения с помощью стен, оружия и «хороших парней» с винтовками. («Стреляйте им по ногам», вроде как сказал Трамп об иммигрантах, нелегально пересекающих южную границу).

Демократия — не в чествовании высших чинов в форме. Ныне широко распространена вера в то, что Америка более разделена, более партийна, чем когда-либо, погружаясь, возможно, в новую гражданскую войну, следуя из риторики нашего нынешнего президента. Стоит ли удивляться, что возбуждающая риторика нарастает, а список врагов страны удлиняется, когда американцы столь мягко, но и лихорадочно охвачены милитаризмом.

Приношу свои извинения великой Роберте Флик, но Америка нежно убивает себя военными песнями.

Примечания:

1 — организация, запрещённая в РФ.

2 — игра слов: earned one’s spurs, заслужить шпоры (признание) и получить диагноз spurs (шпоры).

3 — Высшая военная награда в США; учреждена в период Гражданской войны в 1862 г., вручается президентом США от имени Конгресса. Представляет собой бронзовую звезду, обрамленную лавровым венком, покрытым зелёной эмалью. Существует в двух вариантах для сухопутных сил и ВВС и для ВМФ и морской пехоты. Во время второй мировой войны эту награду получили около 500 человек. Среди награждённых был Д. Эйзенхауэр, но он отказался принять медаль, заявив, что не заслужил её. Награжденным этой медалью по достижении 65-летнего возраста выплачивалась пенсия в размере 10 долларов в месяц, по ставкам 1861 года. На основании решения Конгресса 1964 года по достижении 40-летнего возраста они имеют право на ежемесячное пособие (100 долл.).

Уильям Дж. Астор

оригинал статьи: TomDispatch, США