В 1913 году в США был принят закон о «Федеральном резерве», который обеспечил контроль над эмиссией и денежным обращением со стороны частных лиц (бенефициаров банковской системы). Именно этот момент и можно назвать точкой окончательного формирования «Западного» глобального проекта, который в этот момент еще находился в сетевой стадии.

Кстати, сразу отвечу разным критикам, что якобы ФРС является государственной структурой, поскольку ее руководителя назначает президент США (с согласия Конгресса). В реальности совет управляющих ФРС состоит не только из назначаемых президентом членов (которых, кажется, 4 или 5), но и из ротируемых председателей резервных банков (всего их 12), которых в совете управляющих всегда больше половины. А резервные банки — частные, так что контрольный пакет не у государства.

В то время доллар был еще привязан к золоту (как видим, это далеко не специфика бреттон-вудской модели), и потому печатать их вот прямо, без ограничений, для удовлетворения интересов банкиров, было сложно. Поэтому во время «Великой» депрессии использовалась другая схема, которая позволяла перераспределять активы в пользу банкиров, которые могли получать кредит (в условиях денежного голода) практически в неограниченных масштабах. Они их получали, выкупали интересные активы, а затем ФРС убирала с денежного рынка избыточную ликвидность. Иными словами, ФРС фактически облагала специальным налогом всех владельцев денег в пользу своих бенефициаров.

Тем не менее доля финансистов в перераспределении прибыли была на тот момент ограничена, не более 5% от её общего объема. Беда была в том, что банкирам нужна была эмиссия и для её получения был придуман замечательный инструмент: бреттон-вудская модель. Смысл её был прост: доллар должен был стать главной мировой валютой и заменить в резервах и обращении другие региональные валюты. Именно для этого и была проведена бреттон-вудская реформа мировых финансов.

На первом этапе она касалась только Западного мира (СССР в конференции участвовал и документы подписал, но затем их не ратифицировал, а в 1950 году привязка рубля к доллару была отменена, и он был привязан к золоту). Но в результате образовался колоссальный ресурс эмиссии доллара (сфера обращения которого серьёзно увеличивалась), который и позволил бенефициарам ФРС легализовать эту эмиссию как свою прибыль.

Экономический смысл этой операции состоял в том, что вся Западная Европа (с которой и начался процесс превращения доллара в мировую валюту) представляла собой в 1945 году гору битого кирпича. И даже если построить заводы (а они строились), то продавать их продукцию было некому. И фокус состоял в том, что для стран Западной Европы открыли не только план Маршалла (то есть долларовые инвестиции!), но и рынки США. На которых можно было получать прибыль, продавать свой товар. Но! Только за доллары.

Соответственно, уже под эти доллары (получившие название «евродоллары») можно было выпускать национальные валюты (под присмотром бреттон-вудских институтов, МВФ, Мирового банка и ГАТТ, которое потом сменило своё название на ВТО) и платить ими зарплату, обеспечивая внутренний спрос. Но вся эта модель могла работать только потому, что на тот момент доля США в мире, и по потреблению, и по производству, составляла более 50% мировой.

Затем эта схема была повторена для Японии и Тайваня (после провозглашения в 1949 году социалистической КНР), для Южной Кореи и Гонконга и, наконец, для самого Китая. К слову, сравнивать рост Китая и СССР совершенно некорректно: если бы доступ на рынки США получил бы СССР, экономический рост в нём был бы колоссален. Но ни СССР, ни Россия доступа на американские рынки не получили.

После кризиса 70-х годов (который был связан с тем, что все потенциальные сферы расширения доллара были исчерпаны, а доля финансового сектора в перераспределении прибыли выросла в США до 25%) начавшаяся политика «рейганомики» придала бреттон-вудской модели окончательный вид.

Теперь она выглядела так. С одной стороны, транснациональные банки за счёт эмиссионных долларов инвестировали в страны с дешёвой рабочей силой, что позволяло создавать там производство дешёвой продукции. С другой — за счёт этих же эмиссионных долларов кредитовался частный спрос в США (и других странах западного мира), что позволило резко повысить уровень жизни населения и сформировать доминирующий в социальной системе «средний» класс, сформировав тем самым устойчивый стереотип потребительского поведения.

С 1981 по 2008 год средний долг американского домохозяйства вырос с 60−65% от реально располагаемых доходов до более чем 130%. При этом стоимость обслуживания этого долга всё время сокращалась, поскольку падала стоимость кредита (учетная ставка ФРС за этот же период упала с 18% практически до 0). При этом покупательная способность средней заработной платы в США находится сейчас на уровне конца 50-х годов. Зато доля финансового сектора в части перераспределения прибыли в свою пользу выросла уже до 50% (а в отдельные моменты поднималась даже выше).

К 2008 году ситуация стала критической: граждане «развитых» стран тратят устойчиво больше, чем реально зарабатывают, частный долг запределен, а рефинансировать его при низких ставках невозможно. Бреттон-вудская система зашла в тупик. Обращаю внимание, кстати, что к механизму валютных обменов эта система вообще никакого отношения не имеет.

Тем не менее бреттон-вудские институты (МВФ, ВТО, Мировой банк и аффилированные с ними рейтинговые агентства, консалтинговые и аудиторские компании) продолжают жестко требовать соблюдения принимаемых ими правил. В частности, вывод бюджетных денег из российской экономики (т. н. «бюджетное правило», в соответствии с которым все нефтяные доходы от превышения мировых цен выше некоторого уровня, выводятся из страны), запрет на ограничение валютных спекуляций, рестрикционная кредитно-денежная политика — всё это требования МВФ.

Беда всей системы в том, что она больше не способна обеспечить экономический рост в мире. Эмиссия больше не вызывает рост, более того, уже более 10 лет капитал в мире не воспроизводится. Банкиров это не очень бы волновало, если бы они имели контроль над эмиссионным институтом, но бреттон-вудская реформа мировых финансов в 1944 году не была доведена до конца, ФРС осталась в национальной юрисдикции. Банкиры за прошедшие с тех пор годы пытались эту ситуацию изменить, в частности в 2011 году, но у них ничего не получилось (знаменитое дело с арестом Стросс-Кана). Теперь уже Трамп активно и небезуспешно подминает под себя руководство ФРС, выводя её из-под номинального контроля банкиров.

В общем, на сегодня можно сказать, что бреттон-вудская модель мировых финансов закончила свою историю, и самый главный вопрос, который при этом возникает: какой будет новая модель…

Источник - ИА REGNUM .

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5