Доктор Энтони Стивен Фаучи назначен главным медицинским советником нового президента США. До этого он получил статус «национального героя», который изо всех сил борется с коронавирусом. Но в своем темном прошлом доктор мог быть связан с лабораториями, которые занимаются исследованиями и разработкой вирусов.

Доктор Энтони Стивен Фаучи на днях официально стал главным медицинским советником нового президента США Джозефа Байдена. По его словам, он принял это предложение, озвученное ему еще в начале декабря прошлого года, «тут же, не сходя с места». Так или иначе, этот доктор медицины, иммунолог и специалист по инфекциям консультировал всех американских президентов, начиная с Рональда Рейгана. При этом у Фаучи в США в целом репутация этакого «национального героя» и доброго доктора, который вылечит всех.

Правда, внезапно в начале апреля 2020 года издание CNN сообщило, что в адрес Фаучи, на тот момент одного из ведущих специалистов правительственной группы американских ученых по борьбе с коронавирусом, стали поступать угрозы. Ему даже выделили постоянную охрану.

К слову, тогда даже Дональд Трамп выразил недоумение по этому поводу и заявил, что «Фаучи все любят» и очень странно, что ему кто-то мог угрожать. Однако все же определенные мотивы у возможных недоброжелателей были. Дело в том, что уже тогда стала выясняться связь Фаучи с лабораторией в китайском городе Ухань, из которой, по одной из версий (пусть и достаточно конспирологической, но весьма популярной), и вышел на свет нынешний коронавирус.

Чтобы понять логику этой истории, необходимо мысленно вернуться в 2014 год, когда Барак Обама наложил мораторий на работу с опасными вирусами в США. Этот запрет продлился до 2017 года. И если смотреть публикации того времени, то основной причиной называются «утечки вирусов» из лабораторий. Когда, например, коробку с образцами оспы обнаружили в одном из неприспособленных для этого исследовательских центров в Вашингтоне. В том же году по ошибке в одну из лабораторий США были направлены смертельные штаммы вирусов гриппа вместо нелетальных.

Однако первые, и куда более важные для истории с господином Фаучи события случились несколько раньше. В 2011 году лаборатории в Висконсине отчитались о том, что планируют создать более опасные и летальные формы «птичьего гриппа» N5H1. Собственно, после этих планов был введен первый временный мораторий по «усилению вирусов» на несколько месяцев. У многих ученых и общественников тогда возник резонный вопрос, а зачем вообще в лабораторных условиях создавать более опасные штаммы? Если только не с целью выведения нового биологического оружия.

Но история с подобными методами в вирусологическом сообществе США имеет под собой не только военную, но и коммерческую природу. Дело в том, что в 90-е годы прошлого века в США случилась фактически эпидемия ВИЧ/СПИД. И этой проблемой активно озаботилось правительство. К слову, именно тогда окончательно и восходит научная и карьерная звезда Энтони Фаучи, который постепенно становится «лучшим специалистом по проблеме СПИД», а также одним из авторов «Президентского плана помощи в отношении СПИД» 2003 года. И программа эта стимулировала разработку самых разных вакцин и препаратов против самых разных, потенциально опасных болезней. Тут же в американской медицинской среде появляется термин emerging viruses, или, если максимально близко по смыслу, то «потенциально опасные вирусы».

Суть этого явления была в том, что в дикой природе сейчас обитает и эволюционирует огромное количество штаммов самых разных болезней. Большинство из них пока не опасны для человека. Однако это только пока, поскольку эволюция — вещь вариативная и коварная. А значит, можно в лабораторных условиях продемонстрировать возможные опасные мутации того или иного вируса и получить грант на его более подробное исследование и создание, например, вакцины. Тут же появился и другой, ныне популярный термин в американской вирусологии — gain of function (приобретенные функции), под которыми подразумевалась работа по искусственному выведению новых, более опасных функций у таких «лабораторных» химерических вирусов. Некоторые противники такого подхода называли подобную логику «поиском в шахте утечки газа со спичкой в руке».

Апофеозом этого подхода стало дело о сибирской язве 2001 года. Когда американский биолог Брюс Айвинс, работавший в Медицинском исследовательском институте инфекционных заболеваний армии США (USAMRIID), в Форт-Детрик, разослал несколько писем со штаммом этого вируса в офисы СМИ и сенаторам США. По одной из версий, таким образом он хотел показать важность и эффективность программ emerging viruses и обратить внимание правительства и финансовые потоки на разработку новых вакцин, а также на дальнейшие исследования по выведению «потенциально опасных вирусов».

Несмотря на то, что Айвинс покончил жизнь самоубийством, цели своей он достиг. С 2001 по 2003 годы бюджет борьбы с биологическим терроризмом, выделенный Национальному институту аллергических и инфекционных заболеваний, вырос с 53 миллионов долларов до 1,7 миллиарда. Директором института с 1984 года является, кто бы вы думали? Правильно, Энтони Стивен Фаучи.

И тут же начинаются исследования Ральфа Баррика в Университете Северной Каролины. В 2002-2003 годах он экспериментировал с вирусом гепатита летучих мышей, воспроизводя его у хомяков. Цель эксперимента была в «бесшовном», то есть максимально похожем на естественное, природное, создании межвидового вируса. И хомяки, а также прочие грызуны в этой истории — тоже крайне важный момент. При этом в 2006 Баррик получает зеленый свет на работу тем же методом, но уже с вирусами группы SARS.

А в 2010 все тот же Фаучи лоббирует эксперименты по принципу gain of function по созданию нового вируса птичьего гриппа. Суть этих экспериментов и у Баррика, и у многих других ученых — благо деньги-то выделяются — была в модификации вируса до такой формы, чтобы он стал потенциально пандемическим. И эксперименты в тот раз шли на хорьках. И тогда более 200 ученых публично высказались против подобных экспериментов, как не только не этичных, но и элементарно опасных для всего человечества. Однако Фаучи придерживался, да, видимо, и сейчас придерживается, кардинально иной точки зрения.

Но вернемся в 2014 год — в Форт-Детрик, где, как оказалось, активно велась работа в направлении emerging viruses. Об успехах в работе ученые сообщили правительству, а потом в 2015 году опубликовали статью в одном из ведущих мировых научных журналов Nature. Суть исследований была в том, чтобы скрестить коронавирус летучих мышей и штамм вируса SARS (тяжелого острого респираторного синдрома).

У исследователей это получилось, о чем они прямо и говорят:

«9 ноября ученые исследовали вирус под названием SHC014, который обнаружен у подковообразных летучих мышей в Китае. Исследователи создали химерный вирус, состоящий из поверхностного белка SHC014 и основы вируса SARS, который был адаптирован для роста у мышей и имитации человеческого заболевания. Химеры инфицировали клетки дыхательных путей человека, что доказывает, что поверхностный белок SHC014 имеет необходимую структуру, чтобы связываться с ключевым рецептором клеток и инфицировать их. Он также вызвал болезнь у мышей, но не убил их».

То есть мышь в этой конструкции — первичный переносчик, а человек — и переносчик, и жертва. При этом, забегая вперед, стоит сказать, что сейчас все больше сомнений в том, что нулевым пациентом стал человек, работавший с инфицированными летучими мышами на рынке в Ухане. Поскольку еще один вариант распространения говорит о первых пациентах в ноябре 2019-го. А есть версия про октябрь 2019 года, и уже не в Китае, а в США. Но о ней чуть позже. 

И здесь снова стоит вернуться к хорькам, а точнее, уже к норкам. Это первое инфицированное коронавирусом животное, обнаруженное в США в 2020 году. Дело в том, что у норки и хорька дыхательная система крайне похожа на человеческую. И потому вирусы SARS очень часто проверяют именно на этих животных. Собственно, в Нидерландах в 2012 году ученые лаборатории в Эразмусе пишут все в тот же журнал Nature статью о работе с аэрозольными свойствами вируса гриппа. То есть «учат» вирус передаваться воздушно-капельным путем еще эффективнее. Именно с этими экспериментами и нахождением зараженных зверей связано недавнее тотальное уничтожение норок в Дании. Сейчас зараженные животные обнаружены еще в ряде стран Европы: в Нидерландах (что неудивительно), Британии, Испании, Италии, и, как было сказано выше, Соединенных Штатах Америки.  

Возвращаясь в 2014-2015 годы, стоит отметить, что Правительство США, которое ознакомилось с результатами исследований несколько раньше, чем появилась статья в Nature, все же решило, что такие эксперименты уж слишком опасны. А потому на них и был наложен мораторий, при этом в тексте документа особо подчеркивалась недопустимость работ по «укреплению» SARS-вирусов.

Но как покажет дальнейшая история, мораторий на проведение экспериментов по «укреплению вирусов» на территории США вовсе не закрыл возможности для американских специалистов и Энтони Фаучи по работе в сфере emerging viruses и gain of function. И вот на этом этапе как раз и появляется Китай, а точнее вирусологическая лаборатория в провинции Ухань, с которой, по одной из версий, все и началось. Но это уже отдельная история, которая появится на страницах ФАН в ближайшее время.

«Биология войны»: главные создатели и борцы с коронавирусом. Часть 2

 
«Биология войны»: главные создатели и борцы с коронавирусом. Часть 2

В первой части расследования про «главного медицинского советника» в США, а по совместительству и главного врача-иммунолога Энтони Фаучи, мы остановились на введении моратория на работу по «укреплению» SARS-вирусов Правительством США. Мораторий был наложен, по официальным данным, «после нескольких инцидентов» с ошибками по хранению и распределению смертельных штаммов различных заболеваний. По другой версии — после доклада ученых из Форт-Детрик Правительству Штатов (с последующей публикацией результатов в журнале Nature) об успешном выведении новой формы коронавируса, которая по факту имела пандемический потенциал.

Эксперименты в сфере разработки emerging viruses (потенциально опасных вирусов) и gain of function (вирусов с приобретенными функциями) тогда были официально прекращены на территории Соединенных Штатов.

Однако то, что в США делать нельзя, можно делать на территории других государств. И вот здесь уже появляется биологическая лаборатория в китайской провинции Ухань. В 2014 году, видимо, сразу после моратория в США Национальный институт аллергии и инфекционных заболеваний под руководством Энтони Фаучи, по некоторым данным, чуть ли не с непосредственного согласия Барака Обамы инициирует для Уханьского института вирусологии и ряда других центров пятилетнюю программу по увеличению «функциональности» коронавирусов у летучих мышей. Всего на нее было выделено 3,7 миллиона долларов. Закончилась она в 2019 году, чтобы снова возобновиться. И снова с суммой в 3,7 миллиона долларов США. То есть на конкретные исследования коронавирусов летучих мышей, по методу химеризации этих вирусов методом скрещивания с SARS, со стороны США было выделено 7,4 миллиона долларов.

Важный момент здесь в том, что «антивирусный мораторий» в США был снят в 2017 году, поскольку работы с вирусами по методу химеризации и выявление потенциальной опасности — это уж очень прибыльное дело.

Несмотря на мораторий, работа в Уханьском институте активно продолжалась все эти годы. В программе с американской стороны, помимо института Фаучи, принимали участие неправительственная организация EcoHealth Alliance и ее бессменный глава Питер Дасзак. Он также многие годы занимался вирусами летучих мышей, в частности коронавирусными культурами.

Когда в апреле 2019 года Национальный институт здравоохранения США потребовал прекратить финансирование Уханьской лаборатории, а также устроить там всестороннее расследование, сопротивлялись такому вторжению со стороны Штатов не только китайские власти, но и Дасзак. Как указывает в своем расследовании американский журналист Николсон Бейкер, Дасзак мгновенно инициировал публикацию научной статьи-манифеста в журнале The Lancet за подписью 27 ученых, в которой версия об искусственном происхождении нынешнего коронавируса называлась теорией заговора. Также он приложил массу иных «кулуарных» усилий, чтобы версия с Уханьским институтом серьезными государственными и международными медицинскими структурами попросту не рассматривалась.

В итоге все эти инициативы с проверками сошли на нет. Да и Национальный институт здравоохранения внезапно сменил гнев на милость и финансирует теперь участие EcoHealth Alliance в международной программе по поиску редких вирусов летучих мышей в ряде азиатских регионов.

Больше того, Дасзак вошел в комиссию ВОЗ, которая расследует причины и ход пандемии. Многие отметили, что такое назначение Дасзака похоже на типичный конфликт интересов. И это в данном случае максимально мягкая формулировка.

Также есть и официальная версия, озвученная ведущим специалистом по коронавирусам у летучих мышей Уханьского института вирусологии Ши Чженли. Ученая утверждает, что во время исследований с 2011 по 2015 годы она нашла «несколько смертельно опасных для человека коронавирусов» у летучих мышей из провинции Юньнань. Допустим, что лабораторных утечек в Китае не было, а отсутствие международного и публичного расследования деятельности китайского Института вирусологии — это политическая позиция КНР по поводу своего реального суверенитета.

Есть еще одна цепочка странностей, в которой фигурируют Энтони Фаучи и ряд обозначенных выше американских структур. Здесь стоит вернуться в 2017 год, когда доктор Фаучи на выступлении в Джорджтаунском университете заявил:

«Будет вызов следующей президентской администрации в смысле хронических и инфекционных заболеваний, но также будет внезапная вспышка мировой пандемии».

А в феврале 2020 года сенатор-республиканец Ричард Берр, возглавлявший комитет по разведке, внезапно скинул свои акции примерно на 1,5 миллиона долларов. Есть подозрение, что в самом начале пандемии Берру сообщил доктору Фаучи, что «коронавирус обрушит Уолл-Стрит». Многие задаются вполне резонным вопросом: откуда у доктора такой талант к прогнозированию, что в 2017-м он предсказывает внезапную пандемию, а в начале 2020-го — уже и финансовые последствия этой самой пандемии для мирового и американского финансовых рынков?

Может быть, потому что в Форт-Детрик исследования по методике emerging viruses продолжились как только был снят мораторий? А версия о том, что исследовались именно штаммы SARS, имеет все основания. Дело в том, что еще в августе 2019 года по распоряжению инспекторов Центра по контролю и профилактике заболеваний закрываются лаборатории все в том же Форт-Детрик. В том самом, где работал «почтовый террорист» Брюс Айвинс, который рассылал по почте штамм сибирской язвы в 2001 году. В том самом, где в 2014-м велись исследования по химеризации вирусов SARS с белковой оболочкой коронавируса летучей мыши.

Официальная причина закрытия — проблемы с безопасностью и нарушение регламента удаления биологически опасных материалов. И тут же в штатах США, например в Мичигане и Нью-Йорке, появляется «болезнь вейперов», которая была охарактеризована следующими симптомами:

 «<...> затрудненное дыхание, кашель и боли в груди, причем симптомы с каждым днем ухудшались. У некоторых болезнь сопровождалась повышенной температурой, тошнотой, рвотой или болью в животе».

Тогда в США основную причину нашли в электронных сигаретах и ароматизированных смесях. При этом уже в середине сентября больных зафиксировали в 14 штатах. К началу октября заболевших насчитывалось уже 1299, погибло 26 человек. Но затем информация про эту новую болезнь перестала поступать.

И эти факты также дали основания говорить о том, что болезнь пошла по миру совсем не из города Ухань. Хотя он и мог стать очагом заболевания, поскольку в конце октября 2019 года в этой китайской провинции проходили Всемирные военные игры, куда приезжала и команда из США.

Понятно, что сейчас вокруг коронавируса, его появления и распространения возникает огромное количество самых разных теорий. В том числе и «теорий заговора». Особенно в контексте того, как мировые политические элиты пытаются решать глобальные экономические и политические проблемы в ситуации коронавирусного кризиса. Дело доходит даже до прямых обвинений мировых правительств в сознательном использовании биологического оружия против мирного населения.

Но если все же несколько отойти от дискурса романов Тома Клэнси и предположить, что речь идет о банальной ошибке ученых и утечке опасных материалов? Тем более и про лабораторию в Ухане, которая работала с самыми опасными вирусами, и про лаборатории Форт-Детрик имеются сведения, что там ослаблены меры защиты. О том, что при третьем-четвертом (самых высоких) уровнях биологической опасности система безопасности этих учреждений несколько не дотягивала. В том же Форт-Детрик уже была организована вполне сознательная утечка штамма сибирской язвы в 2001 году, которая вылилась в акт биотерроризма. Но почему не предположить тогда трагическую случайность в силу халатности или банальной усталости сотрудников американской или китайской лабораторий?

А все остальное, в том числе и нежелание отвечать на вопросы со стороны Энтони Фаучи (а неприятные вопросы по поводу финансирования Уханьской лаборатории господину Фаучи задают все чаще) и Питера Дасзака, — все это попытки прикрыть пресловутую халатность вкупе с неумеренным энтузиазмом в исследованиях по «укреплению и химеризации вирусов»?

Дело ведь здесь действительно в огромных деньгах, которые продолжают выделяться на исследования emerging viruses. И это десятки и сотни миллионов, если уже не миллиарды долларов. 

И окончание данной истории с подробностями про связь США и Уханьской лаборатории при проведении весьма сомнительных экспериментов последует в заключительной части этого расследования.

«Биология войны»: главные создатели и борцы с коронавирусом. Часть 3

Завершая историю с возможным участием американских ученых и высокопоставленных чиновников в создании нынешнего коронавируса, стоит отметить, что и у журналистов в США возникает все больше вопросов. Одной из таких медиа-персон, стал ведущий Стив Хилтон с Fox News. Интересно, что это видео с эфиром по данной теме буквально через несколько дней было «удалено пользователем» с площадки Youtube, но оно успело набрать несколько сотен тысяч просмотров. И стать весьма резонансным. К тому же, история, рассказанная Хилтоном и вопросы, которые Fox попытались задать и Энтони Фаучи, и Питеру Дасзаку, о которых речь шла в предыдущих частях нашего расследования о «биологических войнах», раздаются все громче и с самых разных сторон. Правда, отвечать на них доктор Фаучи и другие фигуранты истории с финансированием Уханьского вирусологического института не торопятся. Впрочем, иногда демонстративное молчание куда красноречивее любых ответов.

Стоит напомнить, что пандемия коронавируса сейчас, как минимум, на уровне медиа и мер, принимаемых во всем мире, стала одним из самых разрушительных событий в глобальной истории за последние сто лет.

При этом, ряд американских журналистов, вроде того же Хилтона прямо говорят о той странности, что Энтони Фаучи, который финансировал «усиление коронавируса» в лабораториях Форта Детрик, а потом и Уханя, о чем ранее подробнее мы рассказывали в двух предыдущих материалах, вместо того, чтобы подвергнуться расследованию или как минимум оказаться под «ограничениями на деятельность» получил еще больше власти, и стал главным медицинским советником Джозефа Байдена. А также, судя по всему, основным контактным лицом между США и Всемирной Организацией Здравоохранения.

О чем, кстати, доктор Фаучи прямо заявил несколько дней назад: «Для меня большая честь объявить, что США останется членом ВОЗ, поскольку вчера президент Байден подписал ряд указов, отменяющих намерения предыдущей президентской администрации об отзыве членства Штатов в Организации. Письма от Байдена были переданы секретарю ООН, а также вам, доктор Тедрос (генеральный директор ВОЗ – прим. Авт.), мой дорогой друг».

Есть мнение, что после того, как история с финансированием лаборатории в Ухане стала достоянием общественности, Энтони Фаучи действительно понадобятся «дорогие друзья». И, кажется, эти «друзья» уже начали действовать, хотя бы потому, что видео Хилтона планомерно удаляется из открытого доступа.

Расследование американских журналистов с Fox началось с истории массового уничтожения норок в Дании. А также с того, что первым диким животным с обнаруженной коронавирусной инфекцией в США стала норка, обитавшая в штате Юта. Обнаружили её примерно в середине декабря 2020 года.

И как было сказано ранее, история с инфицированными норками вносит некоторые коррективы в официальную версию о том, что коронавирус пришел к человеку от летучих мышей. Как минимум, не только от них.

И здесь снова стоит напомнить тот факт, что у норки и у человека весьма схожие дыхательные системы. Настолько, что если речь идет о респираторных заболеваниях, то эксперименты в этой отрасли, результаты которых будут релевантны и для человека, ставятся на норках или хорьках.

В Нидерландах, в медицинском центре города Эразмус ученые еще 10 лет назад приступили к серии экспериментов на хорьках. Целью опытов было выяснить, может ли вирус разновидности SARS (острая респираторная недостаточность), который изначально не обладал способностью передаваться воздушно-капельным путём усилить настолько, чтобы он эту способность получил.

И ответ был – «да». О чем ученые рассказали в статье в журнале «Science» 22 июня 2012 года. Они обнаружили, что инъекция вируса гриппа даже без последующих мутаций передается аэрозольно от одного хорька к другому. И здесь стоит напомнить, что контагиозность, то есть способность передаваться от одного организма к другому у коронавируса в несколько раз сильнее, чем у обычного гриппа.

Но важнее всего то, что результаты нидерландских экспериментов легли в основу нового направления исследований в сфере генетических технологий или «геномики». То есть всего того, что сейчас называется gain of function research, или «поиск по укреплению функции» у того или иного потенциально опасного вируса (Public Health Emergency report. 6 марта, 2019 г.).

Если максимально упрощать, то идея таких экспериментов в том, чтобы взять природный вирус, как в случае с хорьками, и лабораторно сделать его сильнее, заразнее и опаснее.  Вирус, прошедший такое «усиление», получает новые функции, отсюда и название исследований.  Таким образом gain of function-вирусы показали ряду исследователей огромные перспективы. В идеале, создавая максимально опасный штамм, искусственно модифицируя его, можно было бы узнать о потенциале лечения и изобрести вакцину, без реальной массовой вспышки заболевания.

Основной принцип исследования в сфере gain of function, в самом начале был весьма благороден: знай своего врага, чтобы можно было лучше подготовиться к борьбе с ним. Без опасности для огромного количества людей.

С годами исследования в сфере gain of function проводились уже по всему миру. И в основном спонсировались из Американского Национального института аллергий и инфекционных заболеваний (NAID). Того самого, директором которого с 1984 года является Энтони Фаучи. И одна из ведущих лабораторий в сфере gain of function, которую финансировал NAID, как раз и была основана в Китае при Уханьском институте вирусологии.

Однако, исследования подобного рода кроме потенциала несут в себе и опасность. Например, опасность аварийной ситуации в лаборатории и утечки такого модифицированного штамма в открытый мир. И помимо своей повышенной заразности и «усиленных функций» такая болезнь посеяла бы дополнительный хаос и панику просто потому, что была изобретена человеком.

По этой причине исследования в сфере gain of function всегда воспринимались весьма противоречиво. В 2014 году дошло до того, что администрация тогдашнего президента США Барака Обамы наложила на подобные исследования мораторий. При этом причина моратория официально озвучивалась следующим образом: «после недавнего инцидента, связанного с биобезопасностью на федеральных исследовательских объектах».

Также, в тексте моратория говорилось: «приостановка финансирования будет применяться к проектам исследования вирусов усиленных функций, которые, как можно разумно ожидать, придадут атрибуты вирусам гриппа или SARS, таким образом, что вирус будет иметь повышенную патогенность и/или передаваемость у млекопитающих респираторным путём».

Но несмотря на споры в научной среде и административный запрет со стороны Обамы, у исследований gain of function всегда был главный и последовательный сторонник – Энтони Фаучи. Который, при этом был и ведущей фигурой в мире инфекционных заболеваний.

NAID, где и был директором Фаучи, финансировал и то самое, первое исследование норок и хорьков. Более того, Фаучи был соавтором научной статьи по результатам этого исследования в «Вашингтон Пост» от 30 декабря 2011 года.

При этом доктор Фаучи активно защищал исследования gain of function, соглашаясь, что риск есть, но неизменно ставя потенциальную пользу от таких исследований выше любых рисков.

Незадолго до того, как администрация Обамы наложила мораторий на исследования подобного рода, Фаучи заказал проект исследований по оценке рисков от новых, «усиленных коронавирусов», которыми болеют дикие животные. Например, летучие мыши. И одной из целью этих экспериментов было посмотреть, какие вирусы могут в равной степени заражать и передаваться между летучими мышами, хорьками и норками, и человеком.  

Весьма характерно резюме данного проекта. В нем говорится о том, что «Прогнозируемые (предективные) модели носителей, т.е. потенциал их появления, будут исследованы экспериментально с использованием обратной генетики (reverse genetics). Будут проведены анализы «псевдовируса» на предмет связывания рецепторов и эксперименты по заражению вирусом ряда культур/клеток из разных видов гуманизированных мышей». Под «гуманизированными» тут подразумеваются такие виды, которые позволят говорить о потенциале инфицирования псевдовирусом человека.

Собственно, в первую очередь именно на такие исследования и такие вирусы и накладывался мораторий Барака Обамы. Однако, Фаучи это не остановило. Даже после моратория, он продолжил работу в данном направлении, просто передав субподряд на исследования неправительственной группе Ecohealth Alliance Inc Питера Дасзака.

Помимо того, что Дасзак – зоолог с многолетним стажем, именно он более 10 лет назад обнаружил у летучих мышей эпидемию SARS. Что интересно, Дасзак установил, что вирус SARS поразивший летучих мышей перешел к ним через обычного кота на, как это ни странно, одном из китайских рынков. После этих открытий Дасзака неформально стали называть «бэтманом», поскольку все свое внимание он сосредоточил именно на летучих мышах и исследованиях их заболеваний.

В свою очередь, проект, который утвердил Фаучи дал организации Дасзака три с половиной миллиона долларов на исследования, длительностью в 6 лет, эпидемических штаммов летучих мышей. И это несмотря на мораторий Обамы.

А Дасзак, в свою очередь, также оформил субподряд на исследования в ключевой части этого проекта, именно на «усиление функций» вирусов, Уханьскому институту вирусологии.

И главный вопрос, который сейчас беспокоит западных журналистов, да и не только их, а не получилось ли так, что этот Уханьский институт в силу каких-то внешних причин, «упустил» вирус из лаборатории, после чего тот и вырвался на свободу?

Интересно здесь посмотреть и на то, чем конкретно занимались уханьские вирусологи и к каким результатам пришли. Ведущим специалистом в сфере данных программ с китайской стороны была Ши Чженли. Которая, к слову, тоже получила неформальное прозвище «бэтвуман». За время исследования она публикует несколько научных статей с 13 глобальными результатами по экспериментам в сфере gain of function коронавируса летучих мышей.

Одна из этих статей была опубликована в 2017 году в соавторстве с Питером Дасзаком. Это своего рода «отчет о проделанной работе». Помимо прочего в статье есть раздел финансирования с цифровым идентификатором проекта. То есть, это своего рода «денежный след». И он ведет к Дасзаку, а от него к Энтони Фаучи. И вот что интересно после того, как Fox сделал официальный запрос Дасзаку и Ecohealth Alliance Inc, страница с описанием проекта была «загадочным образом» удалена.

Тем не менее, данные с описанием работ сохранились, поскольку «интернет помнит всё». Что же конкретно делали ученые из Уханя и группа Дасзака? Они собирали фекалии летучих мышей из пещер в районе Куньмина провинции Юньань, в которых и обнаружили множество новых коронавирусных культур.

Далее, они анализировали и секвестировали полученную генетическую информацию. А затем начали процесс «химеризации». То есть, скрещивания этих вирусов с другими культурами для «усиления функций» и, более того, заражали «химерическими» штаммами человеческие клетки. И в лабораторных условиях в Ухане «усилили» вирус до той стадии, когда, он стал пандемическим для человека. То есть мог нормально заражать и размножаться в человеческом организме.

Проще говоря, американо-китайская группа вирусологов на деньги Энтони Фаучи открыла вирусу весьма специфическую дверь в человеческий организм. И самое главное, что нынешний covid-19 использует ту же самую «дверь» при заражении людей.

При этом, стоит подчеркнуть, что ни один из штаммов, созданных в 2017 году в Китае, не был точной копией нынешнего коронавируса. Или, по крайней мере, в открытом доступе нет данных о создании в Ухане такой «точной копии». Тем не менее, эти эксперименты подтверждают тот факт, что такой вирус можно было создать в лабораторных условиях, в рамках проекта, профинансированного Энтони Фаучи.

Уже после создания первых химерических культур, эксперименты по их усилению проходили еще три года. Больше того, нынешний коронавирус обладает рядом свойств, которые дают основания подозревать, что данный штамм всё же «рукотворен», несмотря на заверения многих ученых в обратном.

Дело в том, что COVID-19 взаимодействует с клетками человека и поражает их в 10-20 раз активнее и плотнее, нежели оригинальные культуры SARS. Обычно такое усиление эффекта контагиозности в природной среде происходит через целые циклы мутации того или иного штамма. Однако, ряд экспертов утверждают, что с коронавирусом все совсем иначе. Он уже изначально был мутировавшим.

В журнале Nature (статья от 2 января 2020 года) Ши Чженли подтверждает, что основа пандемического вируса COVID-19, соответствует образцу из базы данных собранных образцов Уханьского института.

В статье Дасзака и Ши Чженли от 2017 года описываются генетические манипуляции над коронавирусными культурами. А именно, как ученые меняли местами части коронавирусов летучих мышей и аналогичных культур, найденных у других животных для того, чтобы сделать вирусы более заразными. Говоря проще, это все рукотворные версии, и пандемический вирус сейчас, выглядит как комбинация двух очень разных вирусов летучих мышей, смешанных с частями вируса из совершенно другого вида животных. Собственно, нынешний коронавирус очень похож на результаты опытов лаборатории в Ухане. Хотя, стоит повториться, и не полностью копирует эти результаты.

Тем не менее, снова стоит повториться о том, что речь о специальной диверсии или намеренном применении вирусной культуры на мирном населении в масштабах всей планеты не идёт. Однако, от аварий и ЧП не застрахован никто.

И в этом отношении стоит вспомнить 2004 год и первую вспышку заболевания вирусами вида SARS, когда два исследователя, снова в китайской лаборатории, случайно заразились и стали разносчиками болезни (The Scientist 25 апреля 2004). В том же году, уже в Сингапуре также в силу непредвиденных обстоятельств заразился еще один ученый, который даже непосредственно не работал над культурами SARS (The New England Journal of Medicine, 22 апреля 2004). Он стал переносчиком от своих коллег по лаборатории.

Даже с надлежащими мерами предосторожности эти утечки могут произойти, ведь исследователь в Сингапуре работал в лаборатории с третьим уровнем биобезопасности. А лаборатория с рейтингом биобезопасности 4, была построена в Уханьском институте только в 2015 году. Но коронавирус там исследовался и модифицировался за годы до этого, и в менее безопасных условиях.

При этом буквально на днях представители Госдепартамента США заявили, что нескольким ученым в Уханьской лаборатории стало плохо осенью 2019 года. У них выявили скрытые симптомы covid-19 (US State Dept. 15 января 2021).

Бывший глава британской внешней разведки, MI6, сэр Ричард Дирлов в июле 2020 года заявил в эфире Sky News о том, что «это случайная утечка из института Уханя. Я не говорю ничего, кроме факта того, что это было результатом несчастного случая».     

Собственно, опасность подобных утечек, а также ряд аналогичных инцидентов и послужили причиной моратория от администрации Барака Обамы в 2014. Больше того, после снятия моратория в 2017, уже в 2020 администрация Трампа урезала финансирование на данные исследования (Politico 27 апреля 2020), хотя, в общем-то было уже поздно.

И в нынешней ситуации остаются главные, уже не совсем биологические и медицинские вопросы: почему Фаучи не остановился еще тогда, как только мораторий Обамы был анонсирован в 2014 году? Почему ВОЗ так отчаянно пытаются исключить наиболее вероятное объяснение пандемии?

И ответы, которые напрашиваются сами собой совсем не в пользу американских и международных высокопоставленных чиновников от медицины: потому что это опозорило бы два весьма могущественных правительства в мире: Китайское правительство и правительство США, чья лаборатория в Ухане, скорее всего, позволила вирусу просочиться. И что еще хуже, правительство США в 2014 г. заказало исследование, которое и произвело на свет этот вирус.

Если учесть тот факт, что Питер Дасзак сейчас входит в комиссию ВОЗ по расследованию распространения вируса, то скорее всего, версия с лабораторной утечкой в принципе не будет рассматриваться. Тем более, что этот зоолог уже приложил усилия к тому, чтобы документы из уханьской лаборатории не были обнародованы, о чем мы говорили ранее.

Более того, Энтони Фаучи, который «пошел на повышение», также не заинтересован в том, чтобы эксперты и инспекторы ВОЗ «копали» именно эту версию. А потому нам остаётся лишь пространство догадок и косвенных улик. Тем не менее этих улик, или, если хотите, «странных совпадений» какое-то настолько большое количество, а молчание причастных к истории лиц настолько оглушительно, что данная версия с утечкой из уханьской лаборатории или из Форта Детрик, всё больше кажется не просто досужей конспирологией.

Автор: Александр Чаусов

• • 80
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5