Виктор Мараховский: «В Европе хаос»: западные СМИ раскрывают хитрость России » Вселенная

«Остается неясным, является ли Sputnik V тем медицинским прорывом, который объявил в прошлом году Путин, но она уже доказала свою эффективность в распространении хаоса и раскола в Европе»

Статья (надо отдать должное – почти не отступая от фактов) излагает историю о том, как после пришествия русской вакцины в ЕС начался переполох и противоречия, в частности:

Президент Франции говорит с российским коллегой о возможности поставок «Спутника», а его собственный министр иностранных дел зовет вакцину «пропагандистским инструментом»;
Канцлер Австрии сцепился с канцлером Германии: Себастьян Курц в гневе оттого, что европейские регуляторы тянут с одобрением «Спутника», и оспаривает программу вакцинации ЕС, в которой предусмотрены только западные вакцины;
Премьер-министр Словакии, у которого на руках был самый высокий в мире уровень смертности от ковида на душу населения, наивно решил обрадовать страну, заполучив 200 000 доз «Спутника», но напоролся на такое яростное противодействие прозападных сил, что в итоге лишился поста, а «Спутник» так и не применяют.

В общем, хаос и раздрай.

...Что показательно в статье NY Times: даже ее автор говорит, что в принципе в эффективности российской вакцины сомневаться не стоит («большинство экспертов уверены, что она работает»).

Он признает, что единственная причина раскола, раздрая и беспорядка в Европе в связи со «Спутником» – в том, что ее наотрез, резко, априори отвергают по политическим причинам антироссийски настроенные силы, политики и правительства.

Однако виноваты – не они со своей тупорылой иррациональной русофобией, нет. Виновна – сама вакцина. Почему? Ну она же, хотя было заведомо известно, что тупорылые русофобы обзовут ее инструментом российской пропаганды и российского влияния, – тем не менее взяла и появилась. Да еще и смеет предлагаться миру на удобных условиях. И, что отдельно обижает – ничего не известно о том, что от нее умирают, в отличие от какой-нибудь AstraZeneca.

С точки зрения здравого смысла этого просто не понять:

«Ваше лекарство зло, потому что у нас вас многие ненавидят. Поэтому, когда вы предлагаете нам свое лекарство – у нас раскол и споры. Значит, в этом и была ваша цель»

Это даже не «готтентотская» логика. Это логика какого-то запредельного инфантилизма, утверждающего, что иррациональная безмозглая неприязнь части европейцев к России – нормально и хорошо, ее нужно уважать и с ней нужно считаться, а если Россия предлагает свою вакцину, то она тем самым оскорбляет чувства европейцев и их священное право не любить Россию, следовательно, она несет ответственность за все истерики, которые они по данному поводу катают.

...Но фокус в том, что понимать эту ситуацию следует не в пространстве здравого смысла.

Ее следует понимать в культурном, так сказать, контексте. Мы не поймем западного отношения к нам во всех наших проявлениях, если не будем помнить, из чего состоит Россия в их масскультурном сознании и какую роль она выполняет.

Тут надо отметить, что любая заграница в любой стране – это, безусловно, зеркало. Когда представители любой культуры смотрят на любую другую культуру – они видят там собственные черты, собственные проблемы и собственные хотелки, зачастую гипертрофированные.

Так, Вольтер в своем «Простодушном» видел совершенно не настоящих индейцев: он видел сугубо западную умозрительную концепцию «благородного дикаря», свободного от свойственного французскому сословному обществу лицемерия. Ганс Христиан Андерсен в своем «Соловье» изображал даже близко не настоящий Китай, а скорее европейское эстетство. Наконец, наш собственный «Шерлок Холмс» с Ливановым и Соломиным – это вовсе никакая не Англия, а мечта позднесоветской интеллигенции о цивилизованной стране независимых профессионалов, всеобщей учтивости, клубов, смокингов, дворецких и дам в огромных шляпах.

В случае с Россией в западном сознании – мы должны вообразить себе огромную державу невероятного шика и невероятного же зверства. То есть роскоши, превосходящей все представления западных домохозяек, и в то же время жестокости, превосходящей всю бытовую и историческую жесть западных стран (что, как мы понимаем, задача не из легких).

Чтобы не углубляться в историю клюквы, существующей уже лет двести (и магическим образом оказывающей влияние на российскую творческую интеллигенцию, воспринимающей собственную страну через западные культурные карикатуры), мы можем просто ознакомиться со своеобразной выжимкой в форме какого-нибудь модного сериала.

В этом смысле полезно посмотреть на свежий многосерийный телевизионный фильм «Тень и кость», созданный в оригинальном жанре «царь-панк» нетфликсовскими профи по книжке израильско-американской писательницы.

Те, кто уже ознакомился с шедевром, помнят, что дело там происходит в фантазийной стране Равке, списанной, как пишут в рецензиях, с России XIX века. На самом деле она списана с голливудско-европейского кино по «Войне и миру» и с потаенных фантазий упомянутых домохозяек о жестоких и необузданных Russians, которые, выпив водки, избив друг друга в кровь во имя звериной маскулинности и поправив папаху, надевают крутой мундир и идут во дворец, поражающий лепниной с наядами и дриадами, и там принимают решение завоевать какую-нибудь новую страну, подавить какое-нибудь восстание голодающих и прочее.

Российскому зрителю потребуется усилие для того, чтобы не взвыть от демонстрируемых пороков «русского» общества в данной картине (лично я взвыл на том месте, где девушке-рядовому с азиатскими чертами повар военно-полевой кухни отказывает в ее законной порции гречки, потому что расизм – и вообще вокруг всюду звучат выкрики про полукровок). Всех вокруг периодически отправляют на Верную Смерть, цветет жуткий сексуальный харрасмент, все страдают, всюду предубеждения и очень много Абсолютной Власти.

Легко видеть, что такая Россия есть не Россия, а Европа/Америка, грубо говоря, белый Запад, глядящийся в зеркало собственных бед, проблем и преступлений.

И поэтому ему, конечно, совершенно необходима Россия не настоящая, а та, в которой все его жутковатые черты гипертрофированы и доведены до карикатурного абсолюта.

И поэтому, выслушивая обвинения в том, что мы повинны в западной русофобии, мы имеем дело с простейшим психологическим переносом: даже худший европеец не может быть, конечно, так плох, как плоха Россия. Европейцы могут быть ксенофобами – но в России ксенофобия обязана быть чудовищной; европейские страны могут иметь в шкафах несколько сотен миллионов скелетов порабощенных и ограбленных стран – но жертвы России должны идти на миллиарды; у европейцев могут быть проблемы с социальным расслоением – но в России, конечно, олигархи и siloviki ездят в золотых бэтээрах прямо по одетым в мешковину прохожим.

Из России не может быть ничего доброго – не потому, что западный человек не верит в мощь российской науки (еще как верит), а потому, что «добрая Россия» звучит для западного базового сознания как «черствый закат» или «ездовой гусь»: представить себе сани, запряженные гусями, оно не в состоянии.

«Национальная специализация» России в западном базовом сознании – быть складом и зеркалом западных грехов. Естественно, кривым и фантастическим – но нам с этим придется жить еще очень долго. А российские попытки (вольные и невольные) разбить или выпрямить это зеркало будут сами по себе восприниматься как злое зло – что мы и наблюдаем в истории с вакциной.

Хорошая новость тут в том, что дискредитация данного образа – вопрос времени. Чем больше будет появляться прорывов, подобных «Спутнику V», и чем дороже будет Западу обходиться упорное соблюдение собственных иллюзий в ущерб реальности (стоит вспомнить, что сейчас он уже расплачивается за это смертями от того же коронавируса) – тем более хрупким и нелепым будет кривое зеркало и тем меньше оно простоит.

Виктор Мараховский