Татьяна Воеводина. Комсомол, который мы потеряли

Я вступила в комсомол в 7-м классе. Была активной пионеркой, даже одно время председателем совета отряда, и намеревалась стать активной комсомолкой. Зачем? Чтобы быть в первых рядах. Мы так и писали в заявлениях о приёме: «Хочу быть в первых рядах», – кстати, чего? Кажется «строителей коммунизма». Но главное – «быть в первых рядах».

Мне нравилось писать сочинения о пионерах-героях, делать политинформации, вырезать из газет и складывать в папку заметки о важных событиях в нашей стране и за рубежом, выпускать стенгазеты.

Верила ли я во всё это? Разумеется! Свято и дословно! Собственно всё, что ребёнок усваивает в процессе воспитания и обучения – это предмет веры, а не опыта. Опыта у него нет, иных знаний – тоже. Он верит в первый закон Ньютона, в то, что надо писать «молоко», а не «малако», что наша страна – самая лучшая в мире. Когда в Перестройку некоторые стали писать, что они де ещё в школе осознали ложь и лицемерие официальной пропаганды, мне всегда было неловко за это враньё.

Для вступления в комсомол требовалась либо одна рекомендация члена КПСС, либо две от комсомольцев. Мне дала рекомендацию зам. директора школы: она меня знала по разным мероприятиям. Велено было выучить Устав ВЛКСМ и информацию про шесть орденов комсомола. Сказали, что при вступлении ещё будут спрашивать про международное положение и внутреннюю политику.

Про политику – это мне было не впервой, газеты тогда читали класса с шестого, а вот Устав показался трудноват. Наконец нас вызвали на заседание школьного бюро. Мне очень нравилось серьёзное, взрослое выражение «вызвали на бюро»; задали кое-какие вопросы и всех приняли. Меня спрашивали про демократический централизм о советских мирных инициативах – я с честью ответила. Через некоторое время уже в райкоме после подобной процедуры утвердили наш приём и вручили нам билеты и значки.

И вскоре был т.н. Ленинский зачёт, приуроченный ко дню рождения Ленина. Мы писали обязательства (впоследствии переименованные в личный комплексный план). Писали искренне, неформально. Я серьёзно размышляла, в чём и к какому сроку могу что-то усовершенствовать в своей жизни. Помню, я поставила перед собой задачу не откладывать выполнение заданий на последний момент.

Любопытно, что сегодня я провожу занятия со своими продавщицами, на которых мы ставим цели, составляем личные планы, говорим о том, что не записанная цель как бы и не существует. Правда, сегодняшние мои продавщицы ставят – в духе времени – очень приземлённые цели: заработать к такому-то числу столько-то денег и купить кухонный гарнитур, а через два года заработать на квартиру.

Помимо обязательств к Ленинскому зачёту надо было законспектировать выступление Ленина «Задачи союзов молодёжи». Я очень старалась, красиво оформила свой конспект в виде отдельной тетрадочки с разрисованной по-девчачьи обложкой.

В конце учебного года меня выбрали в бюро, где я заведовала сектором интернациональной работы. Мы переписывались с детьми из стран народной демократии. Приходили письма от тамошних школьников, и я их раздавала желающим общаться. Проводили всякие встречи, где кто-то рассказывал о поездке за границу – тогда это была редкость. Делали доклады на разные темы; я сделала доклад о вьетнамской войне, меня даже посылали с ним в другие классы. Обновляла стенд с вырезками из газет, повествующих о самых важных событиях международной жизни.

Вообще мы, жившие за железным занавесом, были гораздо более гражданами мира, чем нынешние молодые. Тогдашние СМИ, как и нынешние, тоже что-то скрывали, но в целом давали гораздо больше информации и достоверных знаний про зарубеж. Мы, никогда не бывавшие за границей, жили в более просторном и парадоксальным образом более знакомом мире, чем нынешнее поколение. Отчасти это объясняется тем, что мы хоть как-то знали географию, а нынешние в нефигуральном смысле полагаются на извозчиков.

Чему научил меня школьный комсомол? Ставить и выполнять задачи. Немножко – руководить людьми. Убеждать и даже чуть-чуть манипулировать – для пользы дела. До всякого нейролингвистического программирования я поняла, что прежде чем убеждать и призывать нужно понять внутреннюю позицию человека. Я научилась говорить на публике, притом без бумажки. Всё это через много лет мне помогло в бизнесе.

Ругать сегодня комсомол – было бы для меня чёрной неблагодарностью.

Сегодня искренне желающим «быть в первых рядах» некуда податься. Все политические организации по работе с молодежью рассчитаны на тех, кому за 20, в ком уже нет искренней детской веры, а довлеет взрослый и порой весьма циничный карьеризм.

Источник - Татьяна Воеводина .