Глава Счетной палаты: Россия не способна развиваться без опоры на «сильное плечо»

На фото: Алексей Кудрин (Фото: Михаил Джапаридзе/ТАСС)

Материал комментирует: Владимир Шаповалов

Чтобы не впасть в рецессию и как-то развиваться России придется примкнуть к одному из мировых экономических лидеров. Такое мнение высказал председатель Счётной палаты РФ Алексей Кудрин, выступая на XIII Ежегодной международной конференции «Евразийская экономическая интеграция».

Мероприятие, организатором которого является Евразийский банк развития (ЕАБР), состоялось 22 ноября в столичном Центре международной торговли на Краснопресненской набережной. На этот раз центральными темами обсуждения стали вопросы формирования единого расчетного пространства и повышения роли национальных валют во взаимных расчетах.

Участие в дискуссии принял и экс-министр финансов РФ, который как раз не считает рубль стабильной валютой и придерживается мнения, что полный отказ от доллара при внешнеторговых расчетах даже опасен.

Кроме того, по мнению Кудрина, российская экономика не способна нормально развиваться без опоры на «сильное плечо» одного из мировых лидеров.

«Будут соревноваться три экономические зоны с примерно равными ВВП — США, Евросоюз и Китай, — заявил он. — Россия вряд ли в этом соревновании сможет (на равных) активно участвовать и определять будущее. Это, прежде всего, технологические стандарты. К таким стандартам мы должны примкнуть, чтобы производить продукцию, которая будет продаваться на всех рынках».

То есть, наши стандарты, вроде как, не котируются. Слишком низкая доля России на рынке высоких технологий, с точки зрения президента СП. В то время как в производстве Россия занимает 2% мирового рынка, в мировом экспорте — всего 0,5%.

Поэтому нам, чтобы быть конкурентоспособными, следуя совету Кудрина, нужно принять «их стандарты» и «развивать сырьевой экспорт».

Напомним, в октябре на заседании правления РСПП он заявлял, что основной задачей российской внешней политики должно стать улучшение отношений с Западом и смягчение санкционного режима. В противном случае, по его мнению, реализовать планы по развитию национальной экономики будет невозможно.

Надо сказать, что подтекст и того, и нынешнего выступления Кудрина, в общем-то, один и тот же: Россия на большее якобы не способна, поэтому ей надо поступиться своим суверенитетом и стать покладистей.

И, собственно, неважно, кто видится экс-министру в качестве нового «старшего партнера» нашей страны. Он не понимает почему-то главного: в успешной и сильной России никто из упомянутых им «гигантов» совершенно не заинтересован.

— Конечно, нужно, прежде всего, спросить самого Алексей Леонидовича, что он имел виду, говоря, что мы должны к кому-то примкнуть, — комментирует ситуацию замдиректора Института истории и политики МПГУ, политолог Владимир Шаповалов.

— Но можно предположить, что речь идет о том, что Россия должна вновь начать интеграцию в западные структуры и наладить тесные контакты с ЕС и США. Очевидно, Кудрин не имеет в виду Китай, в данном случае, а приводит его лишь в качестве некоего примера для того, чтобы показать свою «беспристрастность» и «объективность», констатируя существование сегодня в мире трех крупных экономик.

На самом деле, конечно, для России путь интеграции — и в Евросоюз, и в американскую экономику (кстати, как это можно себе представить на практике, достаточно сложно понять), — не является сулящим какие-то прибыли и дающим какие-то дивиденды. И, в общем-то, здесь речь даже не о том, что Россия, действительно, не хочет, не горит желанием интегрироваться в ЕС. Дело в том, что и западные структуры не видят нашу страну в своих рядах в качестве полноправного члена, одного из лидеров Западного мира.

Мы уже проходили множество этапов. Было время, когда даже делались заявления и попытки в Евросоюз войти. Но ничего из этого не вышло. Прежде всего, потому, что сам ЕС не намерен рассматривать Россию в качестве полноправного партнёра. То же самое, кстати, можно сказать и о других интеграционных проектах.

Более того, в настоящий момент, по сути, рвутся последние связи и контакты, которые в той или иной степени объединяют Россию и Евросоюз — например, Совет Европы.

Лишение российской делегации в 2014 году права слова в ПАСЕ и нынешнее заявление генерального секретаря СЕ о том, что Россия будет исключена из организации, как вы понимаете, прямо противоположны тем посылам, которые обозначает Кудрин, ориентируя Россию, видимо, на альянс с Западом.

«СП»: — Альянса не получится?

— Очевидно, что в той ситуации, которая существует сейчас, мировая экономика становится все больше полицентричной. И те интеграционные связи и константы, которые были, которые формировались, они как раз распадаются.

Мы наблюдаем, видимо, начало процесса разрушения Евросоюза — я имею в виду Brexit.

Соединенные Штаты разрушили Транстихоокеанское партнерство и так и не создали Трансатлантическое партнерство. Достаточно агрессивно Вашингтон ведет себя с двумя своими основными экономическими партнерами по НАФТА — Канадой и Мексикой. Наконец, США в настоящий момент вместе с рядом стран Европы очень серьезно настроены на разрушение Всемирной торговой организации (ВТО), которую сами и создавали.

По сути, речь идет о том, что не интеграция сегодня является базовым трендом, а, к сожалению, дезинтеграция. И это означает, что даже если бы у России было большое желание начать большой интеграционный проект с Западом, ничего из этого не вышло бы по определению. Западные центры силы настроены отношения рвать, а не укреплять их, не объединять какие-то страны вокруг себя.

Это с одной стороны.

А с другой, видно, что Россия обладает мощными конкурентными преимуществами в рамках мировой экономики, и это, конечно, не только углеводороды. Это и территории, и географическое положение, и природные ресурсы разнообразные. И наши передовые технологии, наша атомная энергетика, военно-промышленный комплекс, IT-технологии, аграрный сектор… Масса других.

«СП»: — Почему-то Кудрин обо всем этом умалчивает, предлагая переходить на чужие технологические стандарты. Но кто нам их предложит?

— Он об этом не говорит, это не укладывается в ту идею, которую он достаточно активно старается продвинуть.

Поэтому, очевидно, что Россия в настоящий момент занимает неподобающее место в мировом разделении труда и в мировом ВВП. У нас есть колоссальный потенциал развития, и нужно думать об этом.

Нужно думать о том, как России максимизировать выгоду из тех безусловных конкурентных преимуществ, которые у нас есть.

Да, к этому еще нужно отнести, конечно, компетенции населения, поскольку у нас страна, имеющая один из самых высоких уровней образования в мире, и высокий научный потенциал. Это тоже очень серьезный ресурс на мировом рынке.

Поэтому я думаю, России не нужно ни с кем объединяться, ни с кем рвать — т.е. объединяться с Западом и рвать с Китаем, как, видимо, следует из приоритетов Кудрина. Россия должна диверсифицировать свою экономику, чем, собственно, мы и занимаемся все последние 15−20 лет. Это касается и импорта, и экспорта, и других секторов экономики.

«СП»: — Есть предложение развивать сырьевой сектор. Но, вроде как, только слезли с нефтяной иглы, опять на нее садиться?

— Это тупиковый путь. Нужно развивать высокотехнологичные отрасли, в том числе, конечно, сырьевой экспорт. Но не сам по себе, а как, собственно, элемент большого кластера с акцентом на переработку.

«СП»: — Кудрин уверен, что мы не сумеем этого сделать. Почему он так уничижительно судит о возможностях страны?

— Думаю, что это не столько научная, экспертная позиция, сколько идеологическая позиция Алексея Леонидовича. И эта позиция в достаточной степени спорная.

Очевидно, что Россия обладает колоссальным потенциалом развития технологий. Конечно, чего-то, наверное, в настоящий момент у нас и нет. Но нужно думать, прежде всего, о том, чтобы формировать у себя эти производства, эти технологии.

Создавать их у себя, а не заимствовать вовне. Мир (это сложно не заметить) идет именно в этом направлении — в направлении повышения экономической и политической конкуренции. И он сводит на нет любые стратегии, основанные на долгосрочной кооперации. Поскольку страны, которые мы избираем в качестве партнеров (в частности, если речь идет о США), могут в какой-то момент стать ненадежными партнерами.

Если бы мы в настоящий момент в большей степени были интегрированы с одной из западных экономик — американской или европейской — то у нас было бы существенно больше проблем, и мы находились бы в большей зависимости от санкционного режима.

А то, что российская экономика относительно безболезненно (не сказать, что полностью, но относительно безболезненно) принимает удары санкций, это как раз опровергает все выводы Кудрина. И, напротив, свидетельствует о том, что мы должны добиваться того, чтобы технологии и полный цикл производства — все это было у нас, а не вовне.

Светлана Гомзикова

• • 0
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5