Noblesse oblige — 21: от элит глобальных к элитам профессиональным

Меня часто ругают за то, что я не в состоянии проиллюстрировать поведение лидеров элитных группировок. Все объяснения, что они не любят публичности, интерпретировались, как то, что я ничего не знаю и всё придумываю. Я честно пытался объяснить, что я знаю, но вслух сказать не могу. Опять же, смысла в этом нет, поскольку проверить это невозможно. Ну реакция понятная… И вот в той ситуации я сделал вывод, что нужно просто перейти от глобальных элит к элитам профессиональным. И уже на простых примерах прояснить элитную психологию.

Проще всего для меня, конечно, разобрать поведение элитных групп в экономической науке. И начну я разбирать ее с описания нынешней российской экономической элиты. Как и везде, есть мировая элита, разного рода Фридманы-Хайеки (нынешних я не очень знаю). Мы их можем увидеть (в отличие от «настоящей» элиты), поскольку они или уже получили премию им. Нобеля, или входят в «короткий» список на получение этой премии.

Это люди, которые имеют право на формирование правил игры. Вот эта тема — интересная, а вон та — маргинальная. Этот эксперт может быть приглашен на престижные конференции или включен в число авторов престижного журнала, а тот — ни за что. И их мнение никакому обсуждению уже не подлежит, разве что проявятся обстоятельства непреодолимой силы. Для примера: судя по темам, за которые дают сейчас пресловутые премии памяти Нобеля, нынешний экономический кризис не входит в число актуальных престижных тем в современной экономической науке.

Это, разумеется, создает определенные проблемы, поскольку кризис он вот, он на носу. Но внутренняя иерархия важнее, чем всякие там объективные обстоятельства, а премии дают за работы, сделанные довольно давно разными пожилыми дядьками, поэтому вопросы кризиса и не обсуждаются на «верхнем» научном уровне. К слову, тут важнее даже не иерархия, а институциональная структура научных элит, которая, как понятно, всегда страшно консервативна.

Чуть ниже по иерархии стоят экономические эксперты, которые имеют право обсуждать новые правила, но в «короткие» списки не входят. Либо по причине молодости, они просто не успели еще набрать своими властными группировками необходимый «вес» (получить достаточное количество кафедр, журналов и других полезных в науке институтов), либо слишком увлеклись побочной деятельностью (например, администрированием; так, Саммерс страшно был обижен, что Стиглицу премию дали, а ему нет; в то же время он был министром финансов и президентом Гарварда, ну и наворовал немеряно — и пойди определи, что лучше; впрочем, судя по всему, Саммерс хотел всего и одновременно), либо еще что. Но это, так сказать, второй эшелон.

Третий эшелон это как раз завкафедрами, редактора не самых престижных журналов, профессора и прочие разные персонажи, которым не положено обсуждать новые «правила игры» в мировой экономике, но которым разрешено трактовать те, которые уже приняты. Если сравнивать с иерархией ЦК КПСС, то это пропагандисты ЦК. То есть они уже в штате, но еще не вышли на верхний номенклатурный уровень.

И вот как раз этот уровень — тот, на котором есть единичные представители российской экономической науки. Именно единичные, индивидуально отобранные. Причем отобранные оттуда. Собственно, как это только и бывает. И подавляющее количество сотрудников всяких там ВШЭ или РЭШа к ним не относятся. Они еще одним этажом ниже.

Это нижняя часть властных группировок в экономической науке, которым разрешено с придыханием упоминать разные великие имена (и говорить о том, как им посчастливилось с ними поговорить в кулуарах конференций), но категорически запрещено интерпретировать «правила игры». Правда, можно их пересказывать своими словами и объяснять для наиболее тупых адептов. К ним, к слову, относятся разные экономические редактора разных либеральных СМИ. Еще раз повторю, не трактовать, а именно пересказывать объяснять. Это в советской иерархии — пропагандисты обкомов партии.

Ну а шлейф, разные мелкие преподаватели, аспиранты, и прочие персонажи, это, по советской модели — пропагандисты провинциальных райкомов партии. Им разрешено только с выражением читать вслух опубликованные в официальных органах (книгах «правильных» университетов, редакторских статьях «правильных» газет и так далее) мнения «великих». Вот меня на первом этапе знакомства с экономической общественностью поражало, что выпускники и младшие преподаватели РЭШ как только слышат какой-нибудь экономический термин, тут же с наслаждением вываливают целые главы из экономических учебников, посвященных этому термину. Вот они как раз из этой серии.

К ней же относятся профессиональные «клоаки» разных либеральных СМИ в интернете. Именно эти люди пишут комментарии к моим выступлениям на «Эхо Москвы», в ютубе и так далее. Они просто тупо повторяют методички, в надежде на то, что их заметят и пустят чуть дальше по иерархической лестнице. Ну и денежек заплатят, само собой. Хотя большая их часть, как это и свойственно «шлейфу», никогда никуда дальше не пойдет. К слову, к этой группе относятся и разные «эксперты», которые тупо отвечают мне, что Бреттон-Вудская система не существует с начала 70-х годов. Они не виноваты: так просто написано в методичках, отступать от которых они не имеют право.

Но самое интересное происходит в тот момент, когда по каким-то причинам иерархия нарушается. Как это произошло со мной. Довольно долго я был маргинальной фигурой, которая делает вид (с точки зрения властных группировок в экономической науке), что имеет к этой самой науке отношение. Именно делает вид. Лидеры российского сегмента этих властных группировок разделились на две группы: одни объясняли, что меня нужно игнорировать и не допускать до того, чтобы общественное мнение меня узнало (в основном, это были журналисты), другие пытались меня высмеивать. Получалось и то, и другое всё хуже и хуже, но поскольку «сверху», то есть от реальных лидеров властных группировок, никаких указаний на мой счет не приходило (а они что, смотрят на какие-то там мелкие провинциальные разборки? Ха-ха!), то и происходило это всё достаточно вяло.

А вот в 2014 году ситуация изменилась… Возможно, тут сыграло роль мое выступление на Дартмутской конференции 4-5 ноября 2014 года, которое сыграло такую важную роль в судьбах Трампа! Но интересно то, что лидеры властных экономических группировок, которые всё-таки озаботились проблемами Бреттон-Вудской системы, начали искать тех, кто может сказать что-то осмысленное по этой теме. И вышел сборник (на английском языке), который на первом этапе не то, что купить, даже посмотреть в интернете было нельзя, его распространяли по закрытой подписке. Впрочем, сейчас его можно заказать и купить. Вышел, кстати, и русский вариант этой книги, рецензию на которую можно прочитать у нас.

Про русский сборник говорить не буду. Интерес вызывает исходный вариант. Судя по его качеству и формату (предисловие написала глава МВФ Кристин Лагард), в него собрали как раз тех людей, которые, по мнению экономической элиты способны сказать что-то новое и интересное на эту тему. То есть, в соответствии с приведенной выше классификацией, попали во вторую сверху группу. Которым разрешено обсуждать новые правила. В случае этого сборника — о реформировании Бреттон-Вудской системы. И, кстати, те из них, которые правильно впишутся в академическую среду и не помрут, лет через 15 свои премии получат.

И от России туда вошли три человека (если не считать Татьяну Валовую, которая вошла по должности, как руководитель исполкома регионального финансово-экономического объединения, ЕврАзЭС). А именно Сергей Гуриев, Руслан Гринберг и ваш покорный слуга. За что вошел Гуриев понятно — он много лет руководил РЭШ, одним из главных инструментов по выкачиванию мозгов из России. И по должности он как раз соответствовал описанному выше третьему уровню в экономических властных группировок, его переход во второй уровень никаких вопросов не вызывает. Руслан Гринберг представляет умирающую советскую экономическую школу (в которой был даже один лауреат премии, Канторович), ему уже за 70, он попал в этот список, что называется, «за заслуги».

А вот я… Я не просто попал во второй уровень (с учетом того, что у меня как раз превалирует административный опыт), я попал в него минуя всю российскую иерархию, что вызвало у нее сильнейшие фрустрации… Но проблема в том, что, с учетом этой книги, мой рейтинг во властных группировках в мировой экономической науки, оказался чуть ли не самым высоким в России (ну, может еще есть пара человек, но тоже с административным «душком», Гуриев, как понятно, к России уже не относится). И это значит, что критиковать меня эти ребята уже не могут…Просто права не имеют.

В результате, ситуация очень сильно изменилась, официальная критика в мой адрес практически исчезла. Резко изменились мои личные отношения с лидерами экономических групп в России, они стали куда более лояльными. Ну, клака «Эха Москвы» не изменилась, но так она, скорее, журналистская, чем экономическая, к журналистам я никогда никакого отношения не имел. Изменились, кстати, отношения и с западными структурами, но там все очень сложно, так что эту тему я пока трогать не буду.

В Любом случае, описанная история очень показательна: как властные группировки «строят» находящиеся на более нижних ступеньках свои собственные структуры. И как элиты, в случае необходимости, ищут новых персонажей, которые должны тем или иным способом спасать их (точнее, всей науки) репутацию и повышать капитализацию. Поскольку меня уже ввели в иерархию, то как только мы какую-нибудь экономическую модель легализуем, ее немедленно введут в корпус либеральной экономической науки (независимо от ее содержания). Ну и это, конечно, намек мне: типа, зачем ругаться, мы же тебя признали. А на местных дураков внимания можешь не обращать, кто они такие! Если что, обращайся, мы их укоротим (последнее было сказано практически явно). Впрочем, укорачивать уже некого, все всё и так поняли.

Отмечу, что это совершенно не требует от меня изменения моих взглядов, наоборот, их нужно активно развивать. Но меня попросили сильно не злобствовать в адрес экономиксистов-монетаристов — впрочем, я в том месте особо никогда и не усердствовал. И, главное, нужно понимать, что этот пример связан не со мной, он лишь показывает типовое поведение элиты, когда ей реально нужно решать конкретные серьезные проблемы. В нашем случае — как экономическое сообщество, ее элита, должна реагировать на проблемы экономического кризиса, с которыми, как понятно, есть серьезные трудности. И для того, чтобы анализировать поведение элит, нужно просто разобраться с типовыми моментами описанной выше истории.

Noblesse oblige — 22: Время выбирать себе cюзирена 

Несколько моих предыдущих текстов (в том числе Noblesse oblige — 21 и про Чубайса) вызвали довольно странную реакцию читателей, которые решили, что я их пишу с целью получить какие-то «гешефты» от тех персонажей, которые в них обозначены. Такая позиция вызывает у меня не только искреннее удивление (с точки зрения здравого смысла, если уж идти в этом направлении, то это нужно было делать лет 20 назад; а если я это делал и не получилось, то какие есть основания считать, что получится именно сейчас?), но самое главное, профессиональное негодование.

Дело в том, что во всех своих текстах, посвященных стратегическому развитию ситуации, я постоянно говорю о том, что наше будущее становится всё более и более неопределенным. Это очень хорошо видно по многочисленным внутренним и международным конфликтам, которые «плодятся и множатся» как на международной арене, так и внутри разных стран. Можно упомянуть и Великобританию с ее «брекзитом», и Ближний Восток, и конфликт США с Китаем, и Евросоюз с Германией, не говоря уже о США с Трампом и финансистами. И в такой ситуации любая конкретная ставка представляется всё более и более опасной.

В нормальной ситуации серьезные игроки обладают инсайдерскими знаниями и большим опытом и по этой причине близость к ним не то, чтобы гарантирует, но серьезно увеличивает шансы на жизненный (то есть социальный) успех. Достаточно посмотреть на соратников Чубайса в Роснано или, чуть раньше, на его же соратников по разгрому РАО «ЕЭС России». Неважно, что они делают, главное — что политически их прикрывает большой игрок и по этой причине свою поляну они могут «окучивать» спокойно и уверенно.

Именно по этой причине мечтой очень многих начинающих бюрократов, которые сами не готовы играть в политические игры (с сопутствующими рисками) является место на среднем уровне во властных группировках, которые возглавляют относительно молодые (сколько было лет Чубайсу в 1998 году, когда он окончательно потерял официальные политические позиции?), но достигшие больших высот политики. Можно переходить с места на место, получать большие зарплаты и бонусы и, по большому счету, ничего не делать… Вообще ничего. Риски практически нулевые.

Таких людей в конце 90-х — начале 2000-х появилось очень много. Сейчас им в окрестности 50 лет и они начинают понимать, что ситуация обостряется. Но опыт уже есть, накопления тоже есть и, в крайнем случае, они могут просто тихо выйти на пенсию. Главное тут — не рыпаться, в противном случае власти могут найти и заначки в неположенных местах, и не совсем официально приобретенные земельные участки и так далее. Кстати, по этой причине я прогнозирую досрочный уход довольно большого количества чиновников среднего звена (до федерального замминистра включительно) в частную жизнь в ближайшие пару лет.

Но для людей, у которых есть политический опыт, но уже давно нет никаких административных позиций (как у меня) возврат в такой ситуации просто невозможен. Хотя бы потому, что они ни в какие властные группы не входят, административных «команд» у них нет и в условиях высокой напряженности и усиливающихся административных схваток они практически не имеют шансов выжить. Молодежь в такой ситуации еще может рискнуть (как рискнул в 1998 году Кириенко, четко понимающий, что он не карьеру делает, а просто получает уникальный административный опыт, который ни за какие деньги не купишь), а человек опытный — ни за что.

Но с точки зрения теории Власти такая ситуация создаёт ещё одну большую проблему. За исключением авантюристов (вроде Березовского), подавляющая часть членов властных группировок, по мере продвижения по карьерной лестнице (как профессиональной, так и властной), начинают уделять всё больше и больше места безопасности. Им есть что терять. И в результате возникает всё более и более острый конфликт между самыми верхушками властных группировок, которые обязаны соответствовать моменту и, подчас идти на запредельные риски (именно отказ пойти на такой риск и стоил карьеры Чубайсу, а переиграл его Березовский, который как раз на такой риск пошёл; кстати, Березовский своих вассалов целенаправленно учил идти на риск и пренебрегать мерами безопасности). Поскольку руководители этих группировок давят на своих вассалов с целью добиться от них активных действий, а подчас и просто подставляя их под конкретные политические разборки, а сами вассалы от этого активно уворачиваются. Чем, разумеется, подставляют своих сюзеренов.

Собственно, во вчерашнем тексте про Чубайса я об этом конфликте частично и писал, но в рамках одной конкретной личности и конкретной группировке он виден не так отчетливо. Опять же, как только народ видит слово «Чубайс» он тут же начинает подставлять в текст свои собственные ассоциации и конструкции. А в целом, ситуация конфликта внутри самих властных группировок реально имеет место (причем во всем мире), причем этот конфликт всё время нарастает. И даже личные открытые разговоры тут не помогут, не говоря уже о скрытых подставах. Я хорошо помню свой разговор с Уринсоном летом 1996 года, когда он мне предложил прямо нарушить Указ Президента по Агропромбанку, а я его спросил про гарантии… Было очень весело.

Что в такой ситуации может делать руководитель властной группировки? Он не может бросаться (до того) верными вассалами, с которыми прожито, быть может, несколько десятилетий. И потому позиция банальная: он начинает выводить наиболее близких, но политически пассивных вассалов на боковые позиции (важные, например, с точки зрения добывания денег для «общака» властной группировки, но в которых нет прямого влияния на политические процессы), а на их место вытаскивать молодых и активных. И, чего уж греха таить, менее искушенных, а потому не имеющих привычки защищаться от грамотных провокаций и подстав сюзерена.

Что это значит с точки зрения общего карьерного фона? Поскольку такие выскочки «сгорают» далеко не сразу, да и какой-то их процент вполне себе выживает после всех перипетий (значительная роль тут, как и всегда, принадлежит сюзерену, чем он устойчивей, тем выше шансы у вассалов), то они успевают притащить за собой «второй» и «третий» слой молодежи. У которой, кстати, шансов удержаться куда больше, чем у их руководителей. И это значит, что нас ждет очередной этап открытия «карьерных лифтов».

Произойдет это, скорее всего, уже в этом году. Главное, что нужно понимать: что во властные группировки нужно входить уже сейчас, максимально там светиться и демонстрировать лояльность и готовность работать и даже некоторую тягу к риску. Но при этом понимать, кто тебя будет тянуть наверх и почему. Идти в непосредственное подчинение к руководителям властных группировок в такой ситуации крайне опасно, поскольку можно стать «политическим пушечным мясом». В общем, как всегда, любая карьера это, в первую очередь, голова и точный расчет, потом — грамотные актерские способности и тонкое понимание социальных сетей и раскладов, и только потом — профессиональные качества, которые, в общем, иногда и не нужны бывают вообще.

И в заключение отмечу, что поскольку я, все-таки, «Лестницу в небо» написал и соответствующие расклады понимаю, считать, что я могу сейчас набиваться в вассалы к каким-нибудь руководителям властные группировок — это значит, вообще ничего не понимать в жизни. А мнения дурачков нам не очень интересны. 

Noblesse oblige-23: Когнитивный диссонанс элитных группировок 

Частично я уже об этом писал, но последняя статья Виктора Мараховского "В США заявляют, что их демократию разрушила «книжка для тупых»" вдохновила меня на более подробное описание коллизии, связанной с усилением межэлитных споров внутри одного государства.

Как следует из теории Власти, описанной в «Лестнице в небо», элита любой страны представляет собой верхушки подчас довольно многочисленных властных группировок (которых может быть десятки, если не сотни). История с арестом сенатора, случившаяся пару дней назад, показывает, например, что региональные элиты очень сильны (недаром в СССР была практика ротации элит; правда, работала она в основном только на русских территориях) и предъявлять претензии главе Карачаево-Черкессии бессмысленно: с учетом разделения кланов и национальностей, у него просто не было выбора в части назначений на должности.

Теория глобальных проектов говорит о том, что та политика, которую та или иная властная группировка вменяет государству, зависит от того, ценности и принципы какого глобального проекта она исповедует. Или, иначе, те властные группировки, которые пытаются следовать идеям альтернативных по отношению к политике государства властных проектов, всегда находятся в достаточно серьезной оппозиции. Исключение — когда отдельные функции государства разделены между проектами, например, у нас внешняя политика определяется Путиным, который явно симпатизирует Капиталистическому проекту, а вот экономическая и финансовая политика полностью определяется элитой «Западного» проекта, причем ее носители вообще на территории нашей страны не находятся.

Для нас, впрочем, интересны сегодня те страны, в которых такого противоречия не было, как у нас в 90-е годы или, до недавнего времени, в США. Дело в том, что идеологическая модель любого глобального проекта в принципе не предполагает возможности альтернативных ценностных конструкций. Тут может быть только полная монополия, достаточно почитать, что пишут на Западе про коммунизм или что писали про капитализм при Советской власти. При этом один из двух доминирующих с 1945 по 1989 годы «Западный» глобальный проект довольно мирно относился к проекту «Капиталистическому», который он только что (вместе с проектом «Красным») благополучно разгромил во II Мировой войне. Остальные проекты в этот период особого интереса, с точки зрения реализации своих глобалистских конструкций, не представляли.

После 1991 года «Западный» проект почивал на лаврах и его идеологические концепты стали основной для любых образовательных институтов во всем мире. Даже если где-то и делали какие-то оговорки, тем не менее правильность либеральной логики под сомнение, в общем, не ставилась. А вот дальше начались проблемы…

Как понимают наши читатели, проблемы эти носят абсолютно имманентный характер с точки зрения модели экономического развития капитализма и сделать с ними ничего нельзя. Поэтому проблемы будут только нарастать. Беда в том, что идеологические конструкты в принципе не принимают такую позицию, они продолжают генерить свои монопольные конструкции. Что категорически не устраивает довольно много людей, которым требуются результаты, в том числе и любой ценой. Поскольку в условиях падения уровня жизни значительной части населения, управлять социумом становится всё сложнее и сложнее.

Поскольку идеологические конструкты «Западного» проекта оказались в условиях нынешнего кризиса слишком «жесткими», началась работа по поиску альтернативных идеологем. В рамках других глобальных проектов. «Красный» проект пока молчит (поскольку уровень жизни населения еще достаточно высок), Иудейский традиционно прячется за другие проекты (сегодня — за Капиталистическим), Исламский предлагает слишком радикальные меры (ИГИЛ). И вверх пошел проект Капиталистический.

И в России (Путин и «силовики»), и в США (Трамп), и в Великобритании (хотя тут есть намеки на то, что как раз тут за маской Капиталистического проекта скрывается Иудейский) начинают появляться политики (а за ними, как понятно, скрываются элитные группы), которые начинают выдвигать альтернативные «Западному» проекту идеологические конструкции. Что создаёт последнему очень серьезные проблемы.

Да, «Западный» проект контролирует практически все СМИ (хотя бы потому, что вся журналистика и управление СМИ были выстроены людьми, выученными в рамках проектных институтов «Западного» проекта). У нас иногда этому искренне удивляются (как можно так врать?), хотя это совершенно естественно, для любого проектного идеолога модели, в которых его проект проигрывает, просто недопустимы. Они бы и рады сказать, что Россия никаких Скрипалей не травила, да вот только слов у них таких нет. Точно также, как все, кто пытался сказать, что Грузия напала на российских миротворцев в 2008 году тут же выкидывали с американского телевидения (или заранее в СМИ не пускали), точно также, как вроде бы российская радиостанция «Эхо Москвы» до сих пор пытается поддержать эту точку зрения. Хотя она даже на официальном уровне руководства стран Запада не поддержана.

Но тогда возникает вопрос, что делать? Пока альтернативные проекты занимали в политической системе глубоко маргинальное положение, их можно было в СМИ не пускать или просто игнорировать. Но как на сегодня игнорировать Трампа? С его идеями разрушения ВТО и восстановления системы мировой торговли классического капитализма? Которые автоматически разрушают систему приоритетов банковского капитала в мире, Бреттон-Вудскую систему и господство элиты «Западного» глобального проекта?

Смолчать тут уже совершенно невозможно и поэтому была придумана довольно простая конструкция, которая состоит в том, что Трамп якобы «поёт с чужого голоса»! Изначально выдвигалась идея о том, что Трамп — идиот, который постоянно несёт тяжелый бред, но он оказался очень последователен и аккуратен и эта гипотеза не прижилась… Да и повышение уровня жизни населения в США и некоторые другие проекты Трампа показали населению, что он, скорее, фигура позитивная, так что либеральным идеологам пришлось искать новую идею.

Ну и нашли! Что Трамп — агент России. Россия сама по себе тут не причем, просто признать, что Трамп может быть носителем альтернативной либеральной идеологии никак невозможно, для либеральных идеологов другой просто нет! Ее вообще быть не может, это обязательное условие для любых глобальных проектов. То, что говорит Трамп может быть либо бредом (но эта концепция в публичном поле уже не работает), либо — вражескими происками (пока еще эту концепцию двигают). И такая ситуация будет продолжаться до тех пор, пока Капиталистический проект (в его американской части) не развернет свою собственную сеть СМИ, которые уже в полный голос начнут разрушать идеологическую монополию «Западного» глобального проекта.

И, еще раз повторю, Россия тут не причем. Просто она подвернулась под руку, больше ничего «такого» не нашлось. Китай, конечно, был бы лучше, но в него никто не поверит. Его еще не «раскрутили» так, как раскручивали Россию/СССР много десятилетий. Ну, просто не получается. В реальности, его боятся уже куда сильнее, чем Россию, но в идеологическом поле он пока сильно меньше, чем Россия.

В результате возникает довольно смешная картина. Поскольку бОльшая часть американских СМИ несёт откровенную пургу, которая (в каждом конкретном случае) легко опровергается и/или осмеивается. Но — ее так много, что до всего этого массива ни у кого просто руки не доходят, альтернативную по масштабу систему СМИ никакой глобальной проект пока не создал. При этом попытки высмеивать такую политику со стороны отдельных информационных агентств или СМИ (RT тому пример) вызывает организационное противодействие: поскольку у нас «демократия», и все СМИ пишут (в рамках, как мы понимаем, монополии одной идеологии), то вашу «чушь» можете писать, но — будьте любезны давать и официальную позицию, причем в правильной пропорции. И — не забывайте писать, что вы, как и Трамп, иностранные агенты. Ах, по Трампу это пока не доказано? Ну и так и зачем доказательства, когда он говорит ту же самую чушь, что и RT?

Понятно, что такая политика с американскими СМИ, которые контролируются капиталистическими (промышленными) элитами США, не проходит. Но, как уже отмечалось, в части «плана по валу» они пока сильно уступают либеральным СМИ. Впрочем, успех RT как раз показывает, что население уже начинает отходить от монопольных либеральных конструктов. Но это, в свою очередь, ставит серьезные проблемы перед идеологами «Западного» глобального проекта. Поскольку работать в рамках информационной конкуренции они разучились очень основательно. Собственно, два поколения уже этому не учили. А «старые» кадры, которые выросли в рамках противодействия «Красному» проекту, и обладают соответствующими навыками, имеют другой недостаток. Они недостаточно либеральны, поскольку их еще учили в рамках чисто капиталистических концепций и авраамических ценностей (Трамп тому пример).

Так что у «Западного» проекта начались крайне серьезные проблемы, к которым он судя по всему оказался не готов. Но и к его конкурентам это предъявляет некоторые требования. Пришло время резко наращивать свою активность, поскольку это начнет давать быстрые и серьезные результаты!

Noblesse oblige — 24: Роль элиты в глобальных проектах 

Каждый глобальный проект формирует свою собственную модель глобализации. Не так давно мы видели схватку двух таких моделей, «Западного» проекта и «Красного».

ИГИЛ продемонстрировал нам одну из моделей современного Исламского проекта (поскольку он находится, после реинкарнации в результате разгрома Османской империи в 1918 года, в сетевой стадии, то таких моделей у него несколько). Отметим, что  после почти неизбежной реинкарнации «Красного» проекта после исчезновения «среднего» класса в результате предстоящего кризиса, новую модель, скорее всего, предъявит и он. И по этой причине интерес вызывает то, как именно проектная элита относится к региональным элитам тех территорий, на которые распространяется влияние проекта.

Вариантов тут довольно много. Наиболее гуманным поведением отмечаются проекты, построенные на авраамических принципах. В их логике, местные элиты,  в случае принятия принципов соответствующего глобального проекта, не просто остаются на своих местах, но и имеют право на вхождение в элиты самого проекта. Так, испанцы давали вождям индейцев дворянское достоинство, а их дети вполне могли приехать в Мадрид и предстать перед королем. А дети эмиров, шахов и князей Средней Азии и Кавказа так просто становились российскими военачальниками и высокими сановниками (можно упомянуть только Багратиона, происходящего из грузинского царского рода Багратидов).

Если признание власти глобального проекта состоялось, но вхождение в него было признано региональной элитой нецелесообразным, то ее, в общем, не ликвидировали и она существовала параллельно с внешней администрацией, которую ставила проектная элита. И только прямое военное сопротивление вызывало адекватную реакцию. Хотя и тут были варианты, судьба Шамиля и его сыновей тому пример (напомню, один из них стал русским генералом, а другой, которого отпустили в Османскую империю, стал генералом армии турецкой).

Проект Капиталистический к региональным элитам относился крайне прагматично. Если это выгодно и не стоит слишком дорого, то она уничтожается. Если слишком дорого, то ее терпят на региональном уровне. Включение региональных элит в элиту проектную теоретически возможно, но каждый раз это результат индивидуальной активности конкретного представителя элиты. И, к слову, тот же путь может проделать и просто региональный представитель, даже если никто из представителей его элиты такой путь не прошел. Типичный пример — отношения элиты Британской империи и элиты многочисленных индийских княжеств. Или отношения элиты Германской империи и многочисленных германских княжеств.

Но, по крайней мере, эти элиты автоматически не уничтожаются и, при прочих равных условиях, признаются, хотя бы на региональном уровне. Это, конечно, не Российская империя с ее автоматическим включением представителей региональной элиты в элиту проектную (в случае принятия православия), но, хоть что-то. А вот проект «Западный» подходит к региональным элитам еще более жестко. Он их не признаёт в принципе.

Возможно, это связано с тем, что главный ресурс «Западного» проекта — контроль над валютной системой.  И контроль этот осуществляется через институты, которые никаким образом к ведению региональных элит не относятся, они даже себе представить не могут, как там всё устроено, а потому, повлиять на их деятельность не могут. А что касается региональных экономик, то их капитализация или крайне низка (поскольку ее проектной валюте оценивают проектные же рейтинговые институты), или же служит для повышения капитализации проектных структур (как у нас конечным бенефициаром «Юкоса» оказались совсем странные и не имеющие отношения к России лица).

Региональные элиты могут попытаться, что называется, «порыпаться». Но это неминуемо нарушает внутренние проектные принципы и правила, начинается довольно жесткая охота, За нарушение «демократии», «совбоды», «священного права частной собственности». Типичный пример — атака на современные российский власти, конфискация национальных активов, разворовывание арестованных средств. Управление регионами при этом осуществляется либо местными администраторами по внешним лекалам (пример такой работы даёт нам Набиуллина), либо же напрямую, внешними наместниками (как это частично происходит на Украине). При этом одним из главных признаков «демократии» является возможность быстро удалить «неправильного», то есть не устраивающего элиту господствующего глобального проекта, чиновника.

Классический способ для этого — поощрение коррупции. Внешняя администрация, во-многом, занимается не столько прямым управлением (это не совсем удобно с точки зрения пропаганды на региональных территориях), сколько тем, что следит затем, чтобы честные и патриотические чиновники не могли сделать карьеру. Я с такой ситуацией сталкивался очень много раз и поэтому могу сказать, что инструментарий для этого создан крайне эффективный, от кампаний по очернению в прессе до лишения финансирования (что для политика в условиях публичной демократии смерти подобно). Ну и, конечно, санкции, использование агентуры, подкуп и так далее.

Именно этот коррупционный инструмент использовался (в сочетании с другими, конечно) в Японии (чиновников после войны специально содержали в одних камерах с мафиози-якудза), Южной Корее, сегодня мы его видим в России. Чем больше времени проходит с 90-х, тем больше мы узнаем о тотальном воровстве в процессе приватизации и о том, насколько приватизационная элита контролирует сегодня всю исполнительную власть. Ее в любом случае придется выкорчёвывать, но это процесс очень дорого обойдётся России.

В общем, можно сказать, что у разных глобальных проектов совершенно разные способы взаимодействия с региональными элитами. Но только у «Западного» для этих элит путь в проектные элиты закрыт полностью, всеми проектными принципами и институтами. И поэтому как только начал сокращаться финансовый поток, которым «Западный» проект покупал региональные элиты, они начали, вначале подспудно, но затем всё более и более активно, процесс получения самостоятельности от элиты «Западного» проекта. И этот процесс будет продолжаться и дальше.

Источник - Михаил Хазин .

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5