(для тех, кто скучал на уроках истории в школе)

Наконец-то в Украине отгремели ментальные торжества вокруг 400-летия Хотинской битвы. Разной степени упоротости «мытци», историки из-под теплотрасс, общественники различных ориентаций, отдельные палаты и даже целые отделения нашего клинического санатория «Перемога» несколько месяцев соревновались в генерировании выводов и уроков (для потомков): от «Хотинская война стала вершиной казацкой славы» и «украинские казаки навсегда изменили геополитическую картину мира» до «Путину не остановить наше вековое стремление в Европу».

Особенно отличился великий флотоводец и ветеран этой самой битвы Гетьман Порошенко («Сывочолый»), который с бигбордов грозил гибридному агрессору – дескать, в единении сила!

Н-да, мысль про «єдність» - прямо скажем – так себе! Особенно в проекции событий четырехсотлетней давности на сегодняшние реалии. Ведь под Хотином, в далеком 1621 году, объединившиеся поляки и украинские казаки сражались против… турок и крымских татар – нашего сегодняшнего «великого друга» и коренного народа Украины.

А завертелось все двумя годами ранее – в ноябре 1619 года. Польский король Сигизмунд III Ваза усиленно размышлял: кудой заслать, желательно как можно быстрее и дальше, свою отмороженную на всю голову ОПГ – лисовчиков? Это такая иррегулярная легкая конница, которая состояла сплошь из добровольцев и финансировалась не за счет казны, а «подножным кормом». Читай – карательными акциями, грабежами и мародерством. Иногда и собственного населения.

А тут как раз начиналось общеевропейское веселье – Тридцатилетняя война. Европейцы еще не знали, что участвуют в столь грандиозном событии, но полные взаимопонимания отношения католиков и протестантов (в основе конфликта) сулили много чего интересного.

В общем, Сигизмунд командировал хлопцев на помощь шурину – императору Священной Римской империи Фердинанду II. Который как раз (сидя в осажденной Вене) боролся с венгерским сепаратизмом под руководством Дьёрдь I Ракоци. Лисовчики разбили войска сепаров (в битве при Гуменне в 1619 году). На что правящий князь Трансильвании Габор Бетлен нажаловался смотрящему – турецкому султану.

А тут еще молдавский господарь Гаспар Грациани - номинально вассал Османской империи, решил взбрыкнуть. Восстал и решил поддержал Речь Посполитую в войне против турок.

Осман II, как это и было принято в те времена, собрал войско и для начала знатно вломил полякам в Цецорской битве (сентябрь – октябрь 1620 года). Полякам, кстати, так понравилось, что больше они в разборки Тридцатилетней войны не совались.

Турки немножко, на радостях, пограбили Полесье - уменьшив численность польского войска еще на 6000 солдат (Столько же поляки потеряли под Цецорой). И с приходом зимы стали готовится к новым походам.

А в это время в степях Украины.

Традиционно, в будущем европейском государстве, на одну гетьманскую булаву приходилось сразу несколько кандидатов. Очень соперничали две основных политических партии: реестровые казаки под председательством гетьмана Петра Конашевича – Сагайдачного и вольноопределяющиеся во главе с тоже гетьманом Яковом Бородавкой.

Казакам нравился больше Бородавка. Он был в доску свой: рубаха – парень, по любому поводу хватался за саблю и последовательно продвигал два основных пункта своей партийной программы: «Геть усіх!» и, самое интересное – казаками следует считать тех, кто сами себя таковыми называют. Сельским хлопцам это было по душе – они самозаписывались в «лыцари», собирались в отряды и… тоже занимались боевой подготовкой за счет «подножного корма». Королевский агент ксендз Оборницкий свидетельствует: «Города и волости опустошены казаками. Людей нет: все ушли в казачество. Сам султан турецкий и хан не наделали бы больших бед». Что очень сильно напрягало всех вокруг, особенно - пузатую казацкую старшину, тяготевшую больше к благородному Сагайдачному. Тот слыл дипломатом и считал, что только верной и доброй службой Речи Посполитой можно достичь вершин евроинтеграции.

В конце 1619 года казаки отобрали булаву у Сагайдачного (пока тот ушел воевать татар на Перекопе) – за неудавшийся поход на Москву, разброд и шатание в войске, за Роставицкое соглашение с поляками. И вручили булаву Бородавке. Новый гетьман, дабы хлопцы не засиживались и занять эту дикую ораву делом, достал саблю и… как позже установило следствие – объявил самовольный морской поход против турок. Погуляли в 1620 году знатно! Константинополь и Варну не взяли, но такого шухера навели в предместьях и на побережье, что Осман II твердо решил покарать всех, в новой компании 1621 года – и поляков, и молдавских бунтовщиков, и казачество.

В апреле 1621 года османская армия двинулась в поход. Турецкому султану вызвались подмогнуть крымский хан Джанибек Герай, симпатизирующие молдаване и валахи.

В Сейме Речи Посполитой, получив от европейской братвы лишь глубокую озабоченность трудным положением, запаниковали и обратились за помощью к казакам.

Казаки для начала решили «порадытысь». И Казацкая Рада состоялась в июне 1621 года в урочище Сухая Дубрава на Черкащине. Опять всем понравилась вдохновенная программа Бородавки, который объявил: «Перед Войском Запорожским трепещет земля польская, турецкая и весь мир!» Очень многим, имевшим о «всем мире» довольно смутное представление, такая постановка вопроса пришлась по вкусу.

А когда уже Сагайдачный возложил себе на голову письмо с благословением патриарха Феофана: «… ярмо турецкой неволи грозит отечеству вашему от рук главного врага всего христианства…», помирившиеся политические партии решили воевать с басурманами единогласно. Но на переговоры к польскому королю – за вольностями, привилегиями и прочими плюшками отправили Сагайдачного. Бородавке поручили военную сторону вопроса.

Гетьман, вместо идти на соединение с польским войском, готовиться к сражениям и заниматься скучными вопросами обеспечения и тыла, схватился за саблю и…опять решил «погулять». Дескать, пусть сперва поляки переправятся через Днестр и начнут боевые действия, а там поглядим!

«Гуляли» по Молдавии до сентября. Пока из Варшавы, обласканный королем, не вернулся Сагайдачный. Он не знал точного местонахождения штаба Бородавки и нарвался на турецкий отряд. Был ранен, но смог уйти. И внезапно оказалось, что Бородавка – «зраднык». Горилки нет, фуража нет, припасов нет, к войне ничего не готово, хлопцы рассеяны мелкими отрядами и почем зря полегли по всей Молдавии, поляки сами с грустью возводят полевые укрепления. А Сагайдачный же вез казакам обещанные польским королем вольности и новую кредитную программу – за войну с турками! И чуть не погиб! Вместе с обещанными «грошами»!

После слова «гроши» воодушевленные казаки отобрали булаву у Бородавки, заковали в кандалы и припомнили ему всю подрывную деятельность против Войска Запорожского. И казнили в начале сентября 1621 года – как агента турецкой разведки (ходили упорные слухи, что Бородавка собирался перейти на сторону турецкого султана и напасть на союзников - поляков). Гетьманом опять стал Сагайдачный.

За саму Хотинскую битву не скажу дурного. С 2 сентября по 8 октября уложили в землю более 50 000 человек с обеих сторон. Резать друг друга прекратили только с началом распутицы и ранних заморозков. От голода, болезней и даже нехватки пороха стали страдать обе армии. Но поскольку туркам за припасами бежать было дальше (да еще и на теплолюбивых верблюдах), победу засчитали полякам и казакам. (Турецкие историки с этим категорически не согласны. И считают, что в этой битве османы очень даже победили гяуров). Как бы там ни было, Осман II согласился на переговоры, которые уже давно предлагали… победители.

По условиям Хотинского мирного договора (8 октября 1621 года) победители должны были: уйти из-под Хотина на свою территорию, соблюдать неприкосновенность границы Османской империи (по реке Днестр), исправно вносить в турецкую казну ежегодную дань. Варшаве запрещалось вмешиваться в дела османских вассалов.

Казакам – под строгим надзором Польши! – запретили совершать походы на Крым и морские набеги на Турцию. За что султан обещал не беспокоить «польские украины».

Хлопцы, особенно – вольноопределяющиеся, расстроились и стали бузить. И потребовали от Сагайдачного огласить королевскую грамоту со свободами, которые гетьман выторговывал во время летних переговоров.

Оказалось – внезапно! – что в письменном виде никаких гарантий и вольностей для казачества не существует. Чего-то там еще обещал и престарелый великий гетман литовский Ян Кароль Ходкевич. Но он умер в лагере во время битвы. И спросить было не с кого. Вместо документа с печатью и подписями Сагайдачный втирал хлопцам про воинскую «звытягу», об исполнении долга перед Речью Посполитой, о «перемоге» в деле защиты веры православной от ворога. И всем давал посмотреть на подаренную ему польским королевичем Владиславом золотую цепь на фиолетовой ленте: с одной стороны был королевский портрет, украшенный драгоценными рубинами, а с другой — гербовый орел, окаймленный сапфирами. И наградной меч, инкрустированный золотом и бриллиантами.

Хлопцы немного повеселели, когда в казацкий лагерь поляки прислали 25 бутылей греческого ви­на, 48 бочек меда и 24 бочки водки. И для раненого в бою Сагайдачного - шатер красного сукна, подбитый зеленым венецианским дамаскином.

Когда всю горилку выпили и казаки вволю наплакались под песни кобзарей, они вдруг поняли: их удачно поимели, отвлекли от возможности организовать бунт против шляхты, а с казнью Бородавки они очень поторопились…

Стали оглядываться в поисках живого гетьмана. Но Сагайдачный уже слинял в Киев. Где и скончался от ран в апреле 1622 года.

Казаки очень сильно расстроились, традиционно послали по матери поляков и ушли организованно на Сечь.

После окончания военной кампании король Сигизмунд III Ваза прислал для Войска Запорожского и для самого гетмана знамя, булаву в 3 тысячи талеров, 400 тысяч талеров для 50 тысяч всей военной бедноты.

Но, поскольку, учет личного состава той самой бедноты никто не вел, то все деньги пошли на… реформы.

Источник - Алексей Куракин .

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5