Уже не день который — который месяц наблюдаю баталии вокруг украинской мовы

Запрещать? Не запрещать? Изучать? Не изучать?

Депутат какой-то, говорят, запретить потребовал. Дорогой друг и брат Аким Апачев возмутился. Акима можно понять. Он украинскую мову покрал и сделал из неё хитовую песню. Потому отстаивает.

Тут, собственно, и таится краеугольный камень дискуссий об украинской мове.

Мова хорошо подходит для песен. Для балачек и деревенских заговоров. Для того, чтобы сидеть на завалинке и петь «Ой у лузи червона калына».

В качестве полноценного языка — языка общения дипломатического, литературного, научного — это искусственный конструкт.
Практически гениальный Иван Котляревский (он, а вовсе не Тарас Шевченко), создавший то, что мы считаем украинским литературным языком, в поэме «Энеида» из деревенской балачки, не запустил его в массы. Долгие годы мова оставалась искусственным конструктом, забавой для салонов. Тот же Шевченко вёл свои дневники на русском языке, хоть и предпочитал самовыражаться на украинском. Дерзновенно предположу, что это от малого таланта и понимания, что если не выстроить грамотную маркетинговую стратегию, то означенного малого таланта не хватит, чтобы по-настоящему выделиться. Некоторую массовость мова приобрела только при Союзе, когда её начали изучать в школах. Вот тогда — да. Тогда она перестала быть прибежищем песенников и селян и начала расползаться по городам.

…Помилуйте, я бы не имела ничего против украинской мовы. Но так случилось, что мне довелось столкнуться с таблицей Менделеева на украинском. «Оксыгэн», «гидрогэн», «карбон» и прочие кастрированные латинские наименования пеплом Клааса стучат в моё раненое сердце.

Нет, украинская мова должна оставаться в песнях. Нельзя изучать высшую математику, физику и химию на украинском языке — и не потому, что это попросту смешно. А потому, что мова вне деревни, вне песни — это искусственный, ненужный конструкт, который легко и быстро вымрет, не сможет самоподдерживаться, выветрится, как тяжёлый запах лилий, за пару пятилеток. Если не внедрять её в школьную программу, её просто не захотят. Не понадобится запрещать — достаточно не навязывать.
А песни — песни останутся. Кто ж их запретит? Они же памятники. Культуры.

Анна Долгарева

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5