Недавно на «ВО» появилась статья «В защиту пропаганды» Б. Джерелиевского. В ней уважаемый автор рассматривает некоторые вопросы информационного противостояния, глобальной информационной борьбы, которая сегодня ведется в мире. Он совершенно справедливо приводит в качестве примера первую чеченскую войну, когда мы проиграли один раунд этой борьбы, причем, что вдвойне обидно, проиграли у себя дома. Федеральные службы не смогли должным образом осветить события в Чечне, ну а дудаевцы, «включив» режим максимального благоприятствования журналистам (брать в заложники и резать их стали позднее), обеспечили себе комфортное информационное сопровождение «независимых СМИ».

Трудно не согласиться с Б. Джерилиевским и в том, что:

«…для достижения побед на информационном фронте гибридной войны недостаточно усилий армейских пресс-служб и подразделений психологических операций. Вопрос стоит о консолидированной работе силовых структур, СМИ, органов власти и патриотических сил в рамках единой пропагандистской парадигмы».
Но вопрос: а откуда у нас возьмется эта самая «единая пропагандистская парадигма»?

Что такое пропаганда? Это, по сути своей, инструмент формирования общественного мнения. Который, вообще-то, приводит это самое мнение к единому знаменателю – цель пропаганды заключается в том, чтобы сформировать единое мнение по какому-либо вопросу (или многим вопросам) у подавляющие большой части населения. И, строго говоря, пропаганда на первый взгляд вроде бы не связана с идеологией. Ведь идеология — это система идей об устройстве общества и государства. То есть идеология рисует нам эдакую картинку, каким должно быть наше бытие сейчас и в будущем, и к чему мы должны стремиться, о чем мечтать. Идеологию можно пропагандировать, с тем, чтобы добиться увеличения числа людей, которые ее разделяют. Пропаганда может быть частью идеологии – например, частью советской идеологии было просвещение рабочего класса других стран. Но в целом идеология и пропаганда соотносятся между собой примерно так же, как товар и его рекламная кампания.

Но это только на первый взгляд. На самом же деле…

Возьмем ту же рекламу. Любая рекламная кампания ориентирована на определенную группу населения и должна учитывать их интересы, быт и представления. Простой пример – нет никакого смысла рекламировать майонез эконом-класса, утверждая, что он придает неповторимый вкус лобстерам. Просто потому, что целевая аудитория, то есть основная масса потенциальных покупателей такого майонеза никогда оных лобстеров не ела, или, по крайней мере, не имеет лобстеров в своем постоянном рационе. В общем, реклама должна быть клиентоориентирована: то есть рассчитана на определенную группу людей, имеющих (как минимум) сходные потребности и возможности их удовлетворения, а лучше – сходные интересы и проч. Вообще говоря, одна из важнейших задач рекламщика — это определение целевой аудитории и ее интересов – ошибка в этом важнейшем деле за редчайшим исключением приводит к неэффективности рекламной кампании в целом.

Так вот, с пропагандой, как ни странно, все обстоит схожим образом. Она эффективно воздействует только на общество, имеющее какие-то общие, сходные интересы и представления. Поясним это на примере.

Возьмем воссоединение Крыма с Россией. Наша пропаганда представила этот процесс как есть – то есть возвращение оторванной от России, искусственно отделенной когда-то части нашей страны, которая не смирилась с этим и не желала становиться частью иного общества. Таким образом, присоединение Крыма является восстановлением исторической справедливости, и, одновременно с этим, свершением воли подавляющего большинства жителей Крыма, желающих вновь стать русскими людьми. Именно так акт присоединения Крыма и подавала нам наша официальная пропаганда.

А теперь давайте представим себе, как эта пропаганда подействовала на носителей различных идеологий, существующих в нашей стране. Возьмем рядовых членов ЛДПР и КПРФ – именно рядовых членов (а не руководства партий, чьи интересы, увы, далеко не всегда совпадают с декларируемой идеологией), которые полностью разделяют идеологию своей партии.

Надо сказать, что идеологии КПРФ и ЛДПР по сути своей антагонистичны. ЛДПР, выступая за либерализм и демократию, категорически отрицает коммунистическую идеологию и марксизм. Ну а коммунисты РФ, как и коммунисты СССР до этого, сохраняют неприятие капитализма, хотя и вынуждены идти с ним на какие-то компромиссы. Тем не менее, несмотря на всю разницу в идеологии, и коммунист, и член ЛДПР радуются возвращению Крыма в состав РФ. Почему?

Потому что, несмотря на антагонистичность идеологий, и ЛДПР, и КПРФ, как ни странно, имеют некий общий базис, общность ряда глобальных целей. И либерально-демократическая идеология (в исполнении ЛДПР), и коммунистическая стремятся к тому, чтобы вернуть России статус великой державы, сделать ее могучим и процветающим государством. То есть в данном случае и ЛДПР, и КПСС имеют одну и ту же цель, но расходятся в способах ее достижения. Вне всякого сомнения, возвращение Крыма в состав России способствует возрождению России как великой державы, и потому оно горячо приветствуется и рядовым членом ЛДПР, и рядовым коммунистом.

Таким образом, мы видим, что официальная пропаганда события в том виде, в котором она была применена, вызвала сходную реакцию представителей антагонистичных идеологий – но лишь потому, что, несмотря на противоречия, в идеологиях КПРФ и ЛДПР есть и общие цели.

Ну а теперь представим себе эдакого классического отечественного «западника» времен 90-х с его базовым набором идеологических установок: он живет в «этой стране», вечно отстающей на 500 лет от демократий Запада, в котором не было, нет и никогда не будет ничего хорошего. Разве что хватит ума что-то на Западе купить, но ведь все равно тут же сломают или потеряют... Пренебрежение к согражданам сочетается с заискиванием перед иностранцами. Любая неудача России воспринимается им со злорадством: ну как же, вот оно, подтверждение правоты его точки зрения! Любое достижение объявляется ложью или пропагандой, потому что в «этой стране» не может быть ничего хорошего, а если вдруг появилось, смотри параграф первый.

Могла ли наша официальная пропаганда воздействовать на такого гражданина? Да нисколько. Понятие патриотизма ему чуждо, потому это «басни для ваты», ну а то, что люди целого полуострова по собственной воле желают войти в состав «этой страны» — вообще какая-то дикость и говорит лишь об умственной неполноценности населения Крыма. Ну, или о том, что на самом деле их заставили войти в Россию силком, под дулом автомата. Соответственно, у такого человека официальная наша пропаганда ничего, кроме презрительно-гнусной усмешки, не вызовет.

Или возьмем другого человека, скажем, мелкого предпринимателя, хлебнувшего горя и с бандитами в 90-х, и с госорганами, во всем разочаровавшегося и живущего по принципу: «Вот я и моя семья, я буду о них заботиться, а весь остальной мир мне до лампочки и плевать я на него хотел с высокой вышки». Будет ли он радоваться патриотической риторике при возвращении Крыма? Нет, не будет, ему от этого ни холодно, ни жарко.

Вообще говоря, официальная пропаганда может воздействовать и на таких людей. Но для этого ее нужно будет совершенно перестроить. О патриотизме, исторической справедливости и прочем лучше даже не упоминать, но выпячивать экономические выгоды такого воссоединения (если их нет – придумать!). В общем, что-то в таком стиле: «Мы вернули Крым и теперь нам не надо платить аренду Украине, не надо тратить денег на строительство базы флота в Новороссийске, мы «отжали» у незалежной первоклассные судостроительные заводы, теперь россияне получат доступный отдых на замечательных крымских курортах, прилавки завалят фрукты из солнечного Крыма, крымские вина станут дешевле, и вообще, это очень по-европейски, вот вспомним объединение Германии, ФРГ и ГДР, падение Берлинской стены» и т.д. и т.п.

Что-то подобное может и затронуть какие-то струны в душах «западника» и «разочарованного», но нужно понимать, что подобная пропаганда вызовет чувство неприятия и гадливости у коммуниста и члена ЛДПР, реакцию которых мы разбирали ранее. Патриот, конечно, все равно будет радоваться возвращению Крыма, но ему будет претить такая, чисто утилитарная позиция правительства, озвученная официально. «Все рубли считаем, а на людей, значит, плевать? За кого они нас принимают?!» — вот какие чувства вызвала бы подобная пропаганда.

Но вот что интересно: ни патриотическая, ни «утилитарная» форма пропаганды никак не затронет чувств… скажем, некоего татарина, которому привили крайние националистические идеи и который мечтает о выделении Татарстана в самостоятельное государство. Для него Россия – угнетатель, и никакое ее усиление такого человека не обрадует: он, конечно, патриот… но только другой страны.

И к чему же мы пришли?

А вот к чему. Мы видим, что для победы в информационной войне (или хотя бы в достижении некоего паритета, при котором мы не позволяем иностранной пропаганде промывать нам мозг), мы должны противопоставить ей собственную централизованную пропаганду. Но пропаганда будет лишь тогда эффективной, когда она ориентирована на группу людей, имеющих сходные взгляды на устройство государства. Таким образом, официальная пропаганда будет успешной среди большой части населения страны, если это население объединено какими-то общими взглядами, общими представлениями о государственном устройстве, о жизненных целях, о стране, в которой они живут…

Другими словами, будет объединено общей идеологией. Но как же тогда свобода слова, волеизъявления и прочего? Ведь государственная идеология – это прямой путь к монополизации власти, ликвидации многопартийности, конца демократии и т.д. и т.п.? И как быть с Конституцией Российской Федерации, статья №13 которой гласит:

"1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие.

2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.

3. В Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность.

4. Общественные объединения равны перед законом.

5. Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни".

Тупик?

Похоже, что да. Но давайте посмотрим, как разобрались с этим американцы.

В США есть куча политических партий различного толка. Мы привыкли говорить о США как о двухпартийной системе, но там есть достаточно «третьих партий»: Партия «зеленых», Либертарианская партия, Независимая партия и т.д. Есть и свобода слова, причем этой самой свободы там много. То есть, прибыв в США и владея английским языком, вы можете включить телевизор и найти себе канал по вкусу – тот, где, к примеру, превозносят нынешнего президента США Д. Трампа, или тот, где мешают его с грязью, или тот, на котором высказывается более взвешенная или нейтральная оценка его деятельности.

Партии США вовсе не дублируют друг друга – их демократы и республиканцы представляют собой тот еще антагонизм. Интересно, что многие американцы голосуют не за конкретного кандидата в президенты США – они голосуют за того, кого выдвинула партия, которой они симпатизируют. А еще стоит вспомнить деление на штаты, и очень широкие полномочия, которыми эти штаты пользуются – тут и различные законы, которые действуют в одних штатах, но не действуют в других (вплоть до смертной казни!), принципиально различные судебные системы (в большинстве штатов действует английское право, но вот в Луизиане – романо-германское) и прочая и прочая.

Казалось бы, при таком плюрализме и полярности в мнениях США были бы просто обречены, попав под воздействие враждебной им пропаганды: раскол общества, можно сказать, гарантирован. Между тем мы видим обратную картину: несмотря на множество партий, внутренних противоречий, свободу слова и прочее, общество США весьма и весьма монолитно, и очень устойчиво к внешним информационным воздействиям.

Как же так?

А очень просто. Дело в том, что при всей широте американского плюрализма этот плюрализм содержится в определенных рамках, которые каждый американец буквально впитывает с молоком матери. Что это еще за рамки такие? Вот основные их положения:

1. Соединенные Штаты Америки – Великая Страна. С двух больших букв, да.

2. США круче всех в мире. Точка.

3. Иногда другим странам удается сделать что-то лучше американцев (японцам – автомобили, русским – ракеты и т.д.). Но в сравнении с США они все равно лузеры, потому что… смотри п. 2.

4. США стали такими крутыми, потому что у них есть демократия. У некоторых других стран тоже есть демократия, и они тоже крутые, но американцы все равно круче, потому что американская демократия – самая демократичная демократия в мире.

5. Каждый гражданин США имеет права – они даются ему от рождения, он хорошо их знает и умеет добиваться их исполнения. И даже имеет право владеть оружием и применить его в защиту своих прав.

6. Поскольку все граждане США имеют права, то все они равны. Черные, белые, желтые и зеленые (от наркотиков). Но некоторые граждане раньше были не равны и преследовались по национальному, гендерному или еще какому-либо признаку. За это США очень стыдно, и они чувствуют себя виноватыми перед теми, кого раньше преследовали. Подобные преследования в США отныне и навечно категорически запрещены.

7. Раз все граждане равны, то и закон един на всех, а его нарушения недопустимы. Но нужно понимать нюансы. Например, если вы увидели, как ваш сосед сел за авто в пьяном виде и сообщили об этом прискорбном факте в полицию, вы примерный гражданин. Но если ваш сосед негр, то вы, скорее всего, просто нацист и куклуксклановец. Впрочем, если вам удастся закосить под лицо нетрадиционной сексуальной ориентации, то, может быть, вы все-таки примерный гражданин, но это уже как решит суд. А он может решить по-всякому, потому что если на суде выяснится, что негр – «голубой», то быть вам тогда нацистом, без вариантов. И поскольку негру закосить под «голубого» не в пример проще, чем «голубому» под негра, то, если только Вы сами не афроамериканец, дело ваше однозначно проигрышное, а значит, не стоит и начинать.

8. Гражданину США следует быть успешным. Успех измеряется деньгами, которые ты зарабатываешь, и твоим материальным достатком. Однако понятие «успех» в Америке не делит страну на «миллионеров» и «лузеров», потому что оно завязано не только на абсолютные, но и на относительные значения: понятие «успех» распространяется как на тех, кто достиг заоблачных высот, так и на тех, кто просто становится лучше, чем был до этого. Другими словами, грузчик-мусорщик, ставший водителем мусоровоза, в своем роде успешен. А общая успешность граждан является базисом успешности США как сверхдержавы.

9. Профессионализм – одна из формул успешности. США уважает профи – только став профессионалом, можно добиться успеха в выбранном роде занятий, т.е. быть успешным.

10. Гражданин США любит свою страну, потому что ни в одной другой стране мира он не сможет быть настолько свободен, иметь столько прав и быть настолько успешным, насколько это возможно для него в США. Это называется американским образом жизни, и он лучший из лучших.

Все вышеописанное можно назвать… да как угодно. Национальной идеей, например. Сверхидеологией, если хотите. Но перечисленные выше постулаты объединяют американцев, дают им единый базис, превращают их в общество единомышленников на некоем макроуровне, а все эти партийные республиканские, демократические, либертарианские и прочие идеологии – это уже ступенька вниз. Потому что, как бы ни были антагонистичны идеологии тех же демократов и республиканцев, они в общем и целом признают все перечисленные выше 10 пунктов и не выходят за их рамки.

То есть, как и в примере с рядовыми членами ЛДПР и КПРФ, антагонистичность идеологий проявляется скорее не в целях партий (так, например, и демократы и республиканцы хотят видеть США успешной сверхдержавой, они ратуют за сохранение «американской мечты», «американского образа жизни», не дают в обиду черных, точнее, позволяют им безнаказанно обижать белых и т.д.), а в средствах достижения этих целей.

Конечно, не все в США безоговорочно разделяют перечисленные выше 10 пунктов их национальной идеи. Но тех, кто разделяет, большинство, причем, можно сказать, подавляющее большинство. Таким образом, несмотря на множество партий, общество США, в общем, едино в восприятии того, каким должно быть государство, в котором они живут, каковы цели, роли, права и обязанности граждан этого государства.

Это, в свою очередь, означает, что американское общество представляет собой единую целевую аудиторию для централизованной, официальной пропаганды. И, конечно, правительство США вполне эффективно это использует, представляя те или иные события в мире так, чтобы это было понятно и приемлемо для граждан США. Иными словами, у США есть государственная идеология, национальная идея, если угодно, и, хотя мы можем посмеиваться над отдельными ее постулатами, она разделяется большинством американцев. При этом официальная американская пропаганда, конечно, строго ориентирована на данную аудиторию. Вот, собственно, и причина того, что наши потуги с RT и аналогичными средствами вещания в США более всего походят на попытки комара перезудеть рок-фестиваль. Обладая национальной идеей и не чураясь использовать методы современной пропаганды, США, по сути, представляют собой неуязвимый бастион информационной войны.

А мы? Увы, но об РФ ничего подобного сказать нельзя. Причина очень простая – мы умудрились перепутать понятия плюрализма мнений и национальной идеи. В США есть свод правил, которые не обсуждаются и за покушение на которые можно запросто угодить за решетку: это национальная идея. Но вот пути ее реализации обсуждаются – тут плюрализм и свобода слова. Тут свобода идеологий любых партий, но! Ровно до тех пор, пока эта идеология не выходит за рамки, очерченные национальной идеей. У нас же никакой национальной идеи нет – мы не создали ее и уничтожили саму возможность ее возникновения 13-ой статьей Конституции, спутав национальную идею с партийными идеологиями.

Таким образом, мы не создали предпосылок для возникновения России как общества, объединенного неким сводом общих идей. И это очень плохо, причем по многим причинам…

Продолжение следует…

Автор: Андрей из Челябинска

Источник - Военное Обозрение .

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5