С другой стороны пусть ничто это этого вас не тревожит. Войска,  возможно, и не возвращаются домой, но войны продолжаются тут уже долгое время. Это должно быть очевидно, поскольку по меньшей мере с 2004 года местная полиция, используя снаряжение далеких полей сражений Америки, устроила подобный общественный всплеск в ответ на протесты в Фергюсоне, Миссури. От тысяч войск, направленных к американо-мексиканской границе, до беспилотников-шпионов Пентагона, которые давно летают над частями США, всё это дальнейшие примеры растущей милитаризации страны. Возможно, самой недавней, о чем сообщила «Гардиан», стала новость, что теперь «проводят проверки наблюдения широкого охвата по шести штатам Среднего Запада с использованием экспериментальных воздушных шаров на большой высоте… Передвигающиеся в стратосфере на высоте до 65 000 футов эти воздушные шары  должны «обеспечивать постоянную систему надзора с целью определения и фиксации наркотрафика и угроз внутренней безопасности», судя по данным от имени Корпорации Сьерра Невады, аэровоздушной и оборонной компании. На воздушных шарах размещены высокотехнологичные радары, разработанные для одновременного отслеживания множества отдельных транспортных средств днём или ночью в любую погоду».

Как оказывается, почти незаметно войны Америки 21 века и иным способом тоже возвращаются домой: всё более почтительное отношение множества американцев (особенно занимающих места во власти в Вашингтоне) к Пентагону и военным США, а ярко представляет сегодня полковник ВВС в отставке, историк и постоянный автор  TomDispatch Уильям Астор.

Том.

* * *

В 1970-е подростком я смотрел на небеса: на Бога и Христианство (как судила католическая церковь) и на  парящие «боевые птицы» войск США, которые, как я полагал, поддерживали нашу безопасность. Тогда, по моему мнению, они были классической демонстрацией американского военного превосходства над безбожными коммунистами.

После всех скандалов, особенно когда речь шла о сексуальном насилии священников, я утратил веру в католическую церковь. В самом деле, я позже узнал, что в моем собственном аббатстве был хищный священник, когда я был молод, мрачный человек, который временами меня напрягал, хотя тогда я не мог сказать почему. Что до боевых самолётов, как и многие американцы я в восторге слушал их рёв на воздушных шоу, но никогда мне не приходила в голову мысль о  бомбах, которые они сбрасывали на Вьетнам и повсюду, о жизнях, которые они прервали, о разрушениях, ими вызванных. Нет, в то время я даже рассчитывал их огромную стоимость в долларах или как американцы коллективно приносил жертву, чтобы иметь «прикрытие сверху», принимало ли оно вид боевого самолёта или тип божественного.

В моём католическом приходе были хорошие и приверженные священники. Были и хорошие и верные служащие в войсках США. Надо признать, я никогда всерьёз не рассматривал священничество, но я записался в ВВС и удивил себя, прослужив 20 лет. И всё же обе организации были тогда и остаются теперь глубоко порочными. Обе стремятся, как издавна гласит фраза ВВС, к «rлобальной достижимости, лобальной власти». Обе остаются иерархиями, которые на позиции власти продвигают истинно верующих. Обе требуют абсолютного повиновения. Обе скрывают свои грехи. Ни одна не может пройти аудит. Обе характеризуются закрытостью. Обе по-видимому обладают замечательным иммунитетом от серьезных попыток реформирования. И кроме того, обе знают, как сохранять собственную власть, даже при том, что постулируют и проповедуют служение высшему.

Однако позвольте мне сегодня не концентрировать внимание только лишь на «святой католической и апостольской церкви», говоря словами «профессиональной веры», которые я повторял во время мессы каждую неделю своей юности. Я бы, наоборот, предпочёл сконцентрировать внимание на другой американской святой церкви, войсках США, со всеми их войнами и оружием, поклонниками и последователями вкупе с и видением глобального доминирования, которое, как случайно оказалось, включает сценарии конца света, столь же апокалиптические, как и те, что представляют себе истинные правоверные в лоне церкви. Я имею в виду, конечно же, ошеломляюще огромный арсенал оружия массового поражения, ныне обновляемый — по-видимому, это называется «модернизировать» — на сумму около $1.7 триллиона в ближайшие десятилетия.

Символ всеамериканской веры двадцать первого века

«Покажите мне ваш бюджет, и я скажу вам, что вы цените», — вот весьма много говорящая фраза, приписываемая Джо Байдену. В этих же термина нет сомнений, что американское правительство ценит более всего: свои войска, до уровня $1.5 триллиона в последующие два года (хотя реальная цифра вполне может превысить $2 триллиона). Республиканцы и демократы в эти дни мало в чём соглашаются друг с другом, за исключением поддержки расходов на наши войска, оружие, грядущие войны и связанные с ними организации национальной безопасности.

В этом контексте я задумываюсь, какого рода «символ веры» мы могли бы приводить, если бы существовал эквивалент мессы для того, что всё более становится нашей военной церковью. Как бы это выглядело? В кого и во что мы бы сказали, что верим? Как у бывшего католика с массой опыта в юности исповедания в церкви, равно как и отставного военного офицера и историка, у меня есть несколько мыслей относительно того, как такое «вероисповедание» могло бы выглядеть:

1. Мы верим в войны. Мы можем больше не верить в официальное объявление войны (последнее от нашего имени было сделано Конгрессом в декабре 1941-го), но это явно не мешает нам их вести. От Кореи до Вьетнама, от Афганистана до Ирака, от холодной войны до войны с террором и многих интервенций между ними, а в их числе Гренада, Панама и Сомали, американцы всегда где-то воюют, словно мы находим огромную пользу в том, чтобы насмехаться над Христом (То есть Иисусом Христом, если я верно помню мой католический катехизис).
2. Мы верим в оружие, и чем дороже оно, тем лучше верим. Не оправдавший ожиданий F-35 может обойтись в  $1.45 триллиона. Обновленная ядерная триада (ракеты наземного базирования, подлодки с ядерным вооружением и стратегические бомбардировщики) могут обойтись в уже упомянутые $1.7 триллиона. Новые (и неисправные) авианосцы стоят более, чем по $10 миллиардов каждый. И запросы на всё подобное вооружение финансируются без вопросов, несмотря на их историю избыточности, дурацки высокой цены, постоянных перерасходов и посредственной демонстрации возможностей. В то же время американцы страшно ругаются из-за нескольких сотен миллионов долларов на искусство и гуманитарные науки.
3. Мы верим в оружие массового поражения. Мы так в него так верим, что завидуем любому, кто покушается на нашу почти монополию. В результате мы работаем сверхурочно, чтобы гарантировать, что иноверцы и атеисты (то есть иранцы и северо-корейцы, помимо прочих) его не получат. Исторически ни одна страна не выделяла столько сил на исследования или денег на смертоносное ядерное, биологическое и химическое оружие, как США. В этом смысле мы поистине стараемся подкрепить слова делами (и какое опустошительное будущее может прийти).
4. Мы верим в миссионерское рвение наших военных и стремимся повсюду установить нашу «веру». Отсюда наша глобальная сеть вероятных 800 заморских баз. Мы не колеблемся, размещая наших элитных миссионеров, наш эквивалент иезуитов, силы специальных операций, в более чем 130 странах ежегодно. Аналогично, основанием того, что мы любим называть иностранной помощью, становится военная подготовка и продажи вооружений иностранцам. На нынешний верховный лидер, Папа Трамп I, хвалится военными продажами по всему земному шару, особенно иноверцам-саудовцам. Даже когда Конгресс предпринимает редчайшую попытку обуздать эту смертоносную торговлю вооружениями, как случилось недавно, Папа Трамп накладывает вето. Его логика — оружие и прибыли должны править всем.
5. Мы верим в нашу коллегию кардиналов, иначе известную, как генералы и адмиралы Америки. Мы иногда назначаем их на самые высокие посты на земле. Хотя генералы Трампа — Майкл Флинн, Джеймс Мэттис, Г.Р. МакМастер и Джон Келли — и утратили благосклонность Белого Дома, генералы и адмиралы Америки продолжают править в глобально. Они занимают подобные проконсулам посты в многочисленных географических командованиях, которые (по крайней мере теоретически) покрывают всю планету, и руководят с целью доминировать в компьютерно-цифровой сфере и специальных операциях. Один из них возглавит новые силы, предназначенные доминировать в космосе до конца времён. «Стратегическое» командование (преемник Стратегического Воздушного Командования, столь памятно высмеянного в  «Докторе Стрэнджлаве» Стенли Кубрика) продолжает гарантировать, что в какой-то момент в будущем США смогут совершить массовый геноцид совершенно буквально уничтожив мир ядерным оружием. В самом деле, Папа Трамп недавно хвалился, что может закончить афганскую войну Америки за неделю, фактически с помощью ядерного оружия массовым геноцидом 10 миллионов афганцев (его цифра). Даже при том, что он позже любезно отверг идею стирания страны «с лица земли», он открыто проявлял частную манию тех военных профессионалов, финансируемых нами, кто думает о «немыслимом». В сумме всё находится — по меньшей мере теоретически — в руках нашего неизбираемой коллегии кардиналов. Их напыщенный термин этого — «полномасштабное доминироване», что в переводе означает, что они сами себе даруют чуть не божественную власть над нашими жизнями и нашей планетой (хотя по большей части не потерпевшие поражений в различных войнах враги по-видимому не признают такую реальность).
6. Мы верим, что свобода приходит через повиновение. Те, кто откалывается от нашей милитаризованной церкви и протестует, вроде Челси Мэннинга, считаются еретиками и в буквальном смысле подвергаются пыткам.
7. Мы верим, что военные расходы приносят богатство и изобилие рабочих мест, даже когда это явно не так. Военное производство становится всё более автоматизированным и всё больше передается на аутсорсинг, что ведёт к уменьшению числа хорошо оплачиваемых американских рабочих мест в сравнении с образованием, ремонтом инфраструктуры и улучшением дорог, мостов, плотин и так далее, да просто почти всего остального, если уж на то пошло.
8. Мы верим, и наши высшие руководители проповедуют веру в то, что наши войска представляют собой лучших из нас, что они у нас «самые прерасные»  в истории человечества.
9. Мы верим в планирование будущего, отмеченного бесконечными войнами, будь то против терроризма или «безбожных» государств, вроде Китая и России, что означает, что наша военная церковь вечно должна укрепляться ради достижения окончательной победы.
10. И наконец, мы верим, что наша религия есть единственно верная. (Как меня учили, что католическая церковь — единственная верная церковь, а спасение вне её недостижимо.) Более мирные «религии» отвергаются как слабые, неверные и эксплуататорские. Рассмотрим, к примеру, осуждение стран НАТО, которые отказываются тратить больше денег на своих военных. Подобный путь в будущее — ересь, а, следовательно, они должны быть наказаны.

Благословенны миротворцы

Помните, что начало мудрости есть страх перед Богом, ну или та меня учили, когда я был мальчиком. Можно сказать, что начало американского милитаризма — это просто страх, страх перед террористами, иммигрантами, мусульманами, коммунистами и другими врагами в текущий момент времени. Если американцы продолжат разрушать себя такими страхами, они без сомнения будут продолжать проповедовать и свою веру в войска, как самых благородны защитников страны.

Где заканчивается такая проповедь веры в войны и оружие? Есть ли какой предел помимо уничтожения?

Те из нас, кто прошел военные учения и ядерные тревоги во время холодной войны, давно обладают апокалиптическим страхом подобного конца, осевшего где-то в глубинах сознания. При Дональде Трампе эти страхи вернулись как отмщение. В отличие от многих христиан, я не предвижу, что Христос вернётся, чтобы собрать избранных после ядерного Армагеддона. Но это, конечно, поистине худший сценарий развития  событий. Более вероятен медленный коллапс величественной Американской империи и сопутствующей ей военной церкви, хаос в результате этого; возможно, он приведёт ко Второму Пришествию — не Христа, а средневекового уровня низости и нищеты.

Или, возможно, только возможно, мы могли бы начать заново с сомнений в нашем милитаризованном проповедовании веры. Мы могли бы начать осознавать, что наша воинственная церковь — вовсе не то, чем представляет себя. Мы могли бы начать с поиска значения и спасения не с помощью войн и оружия, не с помощью генералов и адмиралов, не путём невозможных мечтаний о полном доминировании, а через сочувствие и желание глобальной справедливости.

Я признаю, что давно отвернулся от католической церкви и той мудрости, что она может предложить. Ведь какая от неё польза стране, если всё, что она получила — что весь мир теряет свою душу? (В нашем случае, конечно, более подходяще сказать: какая польза стране, если она ничего не получает от войн и милитаристского мышления, но теряет свою душу?) Чем больше мы, американцы,  проповедуем нашу веру в воинов, оружие и войны, тем больше мы подвергаем опасности нашу коллективную душу. Потому-то, в итоге, Иисус среди детей Божьих числил миротворцев, а не воинов.

Примечание:

* — организация, запрещённая в РФ.

Уильям Дж. Астор

оригинал статьи: TomDispatch, США