В соответствии с конституцией

 В последние десятилетия Россия регулярно сталкивается с обвинениями в ограничении свободы слова и жесткой цензуре. Особенно это касается правозащитников из Украины и других не самых дружественных нам государств. Однако даже самый поверхностный обзор того, что творится в мире со свободой слова, заставляет взглянуть на это совсем с другой точки зрения.

Начать стоит не со светочей демократии, а с государств, скажем так, альтернативного общественного устройства. К примеру, Китайской Народной Республики.

Главным объектом цензуры в Поднебесной является, естественно, Интернет. Население страны — более 1 млрд., а потому своевременный контроль информации, поступающей пользователям со смартфонов и компьютеров, считается в Китае первоочередной задачей. Здесь еще в начале XX века развернули самый мощный в мире интернет-фильтр «Великий китайский файрволл», блокирующий множество глобальных информационных ресурсов. Не работают YouTube и Facebook, а компании Apple, чтобы не быть изгнанной с такого крупного рынка, пришлось передать властям массив данных пользователей китайского сегмента iCloud. Последний пример очень хорошо иллюстрирует капиталистический подход к свободе слова и цензуре: где финансовые интересы заставляют этим пренебречь, компании охотно идут на это. Безусловно, черный рынок доступа с VPN-режима существует, но и наказания за это соответствующие. Так, за помощь в обходе «Великого китайского файрволла» можно схлопотать до 5 лет реального тюремного заключения.

Сейчас в КНР более 50 тыс. сотрудников следят за тем, что пишут пользователи в социальных сетях и мессенджерах. Естественно, особое внимание уделяется аккаунтам с большой аудиторией. Блогер Ван Цзянфен был арестован за то, что на всю страну отпускал ироничные шутки в адрес Си Цзиньпина, а ресурс Neihan Duanzi был заблокирован после сравнений китайского лидера с Винни-Пухом.

При этом важно понимать, что в КНР такой порядок вещей заложен еще в Конституции страны с 1954 года. Статья 35 главного документа, в частности, гласит, что граждане Китая пользуются свободой слова, печати, собраний, объединений, процессий и демонстрацией. Но… Реализация данного права оговаривается запретом на публикацию материалов, наносящих ущерб «единству, территориальной целостности и суверенитету КНР», а также противоречащим «базовым принципам Конституции КНР», то есть приверженность социалистическому пути, руководящей роли Компартии. С такими же оговорками реализуется и право граждан на критику и внесение предложений относительно деятельности любого государственного органа или официального лица. Как понятно из этого текста, государство может очень гибко подходить к оценке свободы слова в обществе.

Сейчас в Китае разворачивается новый процесс формирования индивидуального социального кредита, складывающегося из показателей лояльности гражданина Компартии. Все высказывания в Интернете или на других площадках, компрометирующие или, наоборот, восхваляющие действующий строй, будут играть в плюс или в минус «социальной карме» гражданина. Сюда же будут добавлять сведения из суда, правоохранительных органов и характер скачиваемого из Интернета контента. Что может предложить правительство благонадежным гражданам? Льготные кредиты, престижные места в вузах и работу в госсекторе, а также самые лучшие школы для детей. Попавших в «черный список» планируют даже ограничить в поездках за рубеж. Все эти меры должны стимулировать у граждан КНР формирование внутренней самоцензуры. Собственно, если человек просто не будет заходить на сомнительные сайты и писать пошлости про великого товарища Си, то и Великий китайский файрволл не понадобится. Как сказал французский журналист Эммануэль Пьерр, «высшая форма цензуры – это возникновение самоцензуры».

Игры с законом

Наверное, в Соединенных Штатах, стране с богатой демократической историей, есть все предпосылки для развития идеальной свободы слова. Безусловно, но с небольшими оговорками, напрямую не противоречащими Конституции США. Так, Первая поправка главного закона гласит о запрете принятия законов, мешающих свободе слова. Пример: в 2009 году властям напрямую не удалось заблокировать скандально известный ресурс WikiLeaks, так как блокировку оспорили в суде, но один из крупнейших провайдеров в стране Amazon впоследствии заблокировал доступ к сайту. Естественно, частная компания сделала это под нажимом государства. Формально Первая поправка к Конституции не нарушалась. Кроме этого, правительство может очень вольно интерпретировать Первую поправку, в которой указывается на возможность ограничения формы проявления свободы слова. Что это значит? Это значит, что, когда на улицы выходят толпы людей, требующих, к примеру, отставки президента Трампа, разгонять их будут не за демократическое волеизъявление, а за нарушение общественного порядка. Что, собственно, в США и происходило неоднократно. Стоит только вспомнить антиглобалистов на Таймс-сквер. Эта уловка развязывает властям руки.

 При этом в Соединенных Штатах возможны и обратные извращения. В истории страны есть случай с членами Ку-клукс-клана, которые в 1969 году требовали «отмщения» американцам еврейского и африканского происхождения. Казалось бы, вот явная причина, чтобы осудить расистов и нацистов! Но Верховный суд оправдывает представителей Ку-клукс-клана, снова ссылаясь на Первую поправку. В ней, в частности, указывается, что причинами ограничения самовыражения могут быть «незамедлительность совершения подобных действий» и «указанные действия могут стать их вероятным результатом». То есть, следуя логике Верховного суда США, куклуксклановцы своими требованиями, вероятнее всего, не призывали незамедлительно мстить евреям и афроамериканцам, поэтому их свободу слова не стоит ограничивать. Если бы расист призвал на площади перед толпой к подобному и тут же бы кого-то линчевали, вот тогда Первая поправка не смогла бы его защитить. Хотя, думается, в данной истории не обошлось без явных симпатий со стороны Верховного суда расистскому сообществу Соединенных Штатов.

Очень занимателен еще один юридический аспект жизни в США. Еще со времен «охоты на ведьм», которая никак не согласуется со свободой слова, в законах осталось много ограничений. Так, в Калифорнии учителя не могут на уроках рассказывать о коммунизме даже с целью просто познакомить школьника с этим учением. Также в этом штате на госслужбу не возьмут коммуниста. Надо отдать должное, в 2008 году законотворцы пытались отменить данные акты, но своё вето на изменения наложил губернатор А. Шварценеггер.

Идем дальше – в штат Теннесси. Оказывается, в этом регионе учителем не может работать лицо, «призывающее свергнуть американскую форму правительства». Коммунистов не хотят видеть в госорганах в Техасе, Джорджии, а во Флориде подобным могут запреть заниматься рыбной ловлей. Далее открываем Кодекс Западной Вирджинии и видим, наверное, самый демократичный закон во всем США:

«Незаконно для любого лица иметь в его владении или демонстрировать любой красный или черный флаг, или демонстрировать любой другой флаг, эмблему, приспособление или знак любого рода, выражающие сочувствие или поддержку идеалов, учреждений или форм правления, враждебных, недружелюбных или антагонистических к форме или духу конституции, законов, идеалов и учреждений этого штата или Соединенных Штатов».

Нарушает ли этот законодательный акт свободу слова или волеизъявления? Безусловно! Мало того, за несоблюдение грозит уголовная ответственность – от 1 года до 5 лет. Очень хороший аргумент в спорах с американскими оппонентами касательно демократии в России.

Немецкий опыт

Быть может, в Европейском союзе есть примеры проявления свободы слова в обществе и отсутствии цензуры? Ведь были же в истории самоубийственные карикатуры на пророка Мохаммеда в датской газете Jyllands-Posten и французской Charlie Hebdo. До сих пор многие считают эти художественные выпады чуть ли не проявлениями абсолютной свободы слова. Однако и здесь цензура имеет определенное влияние на пресловутую свободу слова.

Еще в 2009 году немецкий парламент принял законопроект об создании определённых барьеров в Интернете. И все бы ничего, но вот депутаты бундестага не учли мнение более чем 130 тыс. бюргеров, подписавших протестную петицию. А спустя несколько лет появляется правило, «обязующее телекоммуникационные компании хранить некоторые данные пользователей в течение 10 недель». И опять вопреки петициям, подписанным десятками тысяч граждан Германии.

Особым немецким случаем является западное прецедентное право применительно к свободе слова. Предлагаю рассмотреть примеры того, что запрещено в Германии на основание прецедентов судебных решений. Особое внимание привлекает факт уголовного преследования за подобные проступки, пусть даже и в виде штрафа. Дело в том, что в ФРГ человек с таким штрафом остается «уголовником», хотя ни дня в тюрьме не отсидел.

Итак, за что в развитом европейском государстве можно загреметь под статью? Во-первых, за именование Германии «неправовым государством», «идеологической диктатурой», а также за утверждение, что страна «охотно подчиняется еврейским приказам». Во-вторых, государство нельзя именовать «республикой бабла», «продажным сараем» и «ларьком по продаже кока-колы». Невольно вспоминаются отечественные «либералы», безнаказанно именующие сплошь и рядом Россию «гигантской бензоколонкой». В-третьих, запреты касаются художественного творчества немцев. Нельзя рисовать герб земли Гессен, на которой лев изображен в полицейском шлеме на голове и окровавленным жезлом в когтях. Запрещены рисунки и фотоколлажи, на которых федеральный орел изображен за тюремной решеткой. Есть и более курьезные моменты. Уголовно наказуемо изображение федерального орла в качестве скелета или грифа, а также водружение национального флага в кучу конского дерьма в качестве протеста против неонацистов. Вышеописанные запреты сформулированы на основании решений судов как регионального, так и федерального уровня с 1952 до 2002 года.

Все вышесказанное наводит на крамольные мысли. Быть может, учебники, по которым страны с развитыми демократиями пытаются учить Россию свободе слова, стоит наконец переписать? А в некоторых случаях и выбросить.

Автор: Евгений Федоров

Источник - Военное обозрение .

• • 0
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5