Дмитрий СЕДОВ

Две древние азиатские культуры рассматривают друг друга как стратегические партнёры

Выступая в иранском парламенте на слушаниях по вопросу о заключении стратегического пакта с КНР, министр иностранных дел Мухаммад Джавад Зариф заявил, что переговоры завершаются и документ будет подан на рассмотрение в меджлис в ближайшее время.

В СМИ попал 18-страничный проект договора, опубликованный The Times. Как видно из этого документа, стороны предусматривают беспрецедентно широкий спектр совместных проектов сроком на 25 лет. Переговоры о пакте начались в 2016 году, когда Си Цзиньпин посетил Тегеран и предложил к рассмотрению идею заключения такого соглашения.

Председатель КНР Си Цзиньпин и президент Ирана хасан Роухани

В соответствии с договором КНР планирует инвестировать в Иран 400 млрд. долларов и участвовать в развитии жизненно важных сфер иранской экономики. Почти 100 совместных китайско-иранских проектов будут включены в мегапроект «Один пояс – один путь», маршруты которого пересекут всю Евразию. Здесь будут строиться аэропорты, скоростные железнодорожные магистрали, морские порты, мосты, дороги, другие объекты инфраструктуры. В Иране появится телекоммуникационная сеть 5G, которую будет строить компания Хуавей, вытесняемая из США.

Отдельной статьёй предусмотрено совместное создание новейших типов вооружений. Планируется помощь Ирану в создании баллистических ракет. Со своей стороны Иран обязуется наладить поставки в КНР нефти и газа, добыча которых ныне сокращена из-за американских санкций. Китай является крупнейшим импортёром нефти в мире и ввозит около 10 млн. баррелей ежедневно. Старший экономический советник аятоллы Хаменеи Али ага Мохаммади уже заявил, что Иран нуждается в повышении добычи нефти до 8,5 млн. баррелей в день, которые пойдут в КНР. То есть ИРИ станет крупнейшим поставщиком нефти в КНР, а продажи будут осуществляться по выгодным для Китая тарифам. Такая сделка особенно важна для энергетического сектора Ирана, который остро нуждается в значительных инвестициях для восстановления стареющей нефтяной промышленности, требующей свыше 150 миллиардов долларов на модернизацию скважин, НПЗ и другой инфраструктуры.

По договору КНР будет развивать зоны свободной торговли в Маку на севере Ирана, в Абадане на побережье Персидского залива и на острове Кешм в самом заливе.

Кроме экономических аспектов договор включает вопросы безопасности и совместной военной деятельности. Большую озабоченность в США вызывают договорённости об обмене данными в области разведки и безопасности. Теперь китайская военная мощь будет проецироваться и на район Персидского залива. КНР последовательно размещает свои опорные пункты по всему Мировому океану. Уже построена цепочка портов и пунктов дозаправки и снабжения быстрорастущего китайского флота. Она протянулась от Южно-Китайского моря до Суэцкого канала, и хотя эти пункты заявлены как гражданские объекты, их военное предназначение несомненно. Такие опорные мощности созданы в порту Хамбанто (Шри Ланка), в порту Гвадар (Пакистан); есть уже китайская военная база для борьбы с морскими пиратами на берегу Аденского залива в Джибути. Теперь эта цепочка продолжится китайскими портами в свободных экономических зонах на берегу Персидского залива.

КНР расширяет военное сотрудничество с Ираном. ВМС Китая трижды участвовали в совместных учениях с иранским флотом. В декабре 2019 г. китайские корабли присоединились к военным учениям ВМС России и Ирана в Оманском заливе. После этих учений командующий иранским флотом адмирал Хоссейн Ханзади заявил: «Учения показали, что эра американской вмешательства в регионе закончилась». Иран сотрудничает с Россией в Сирии, а привлечение к этому сотрудничеству КНР может в корне поменять ситуацию на Ближнем Востоке.

Китайско-иранский пакт ставит под вопрос планы Трампа по изоляции Ирана. Тускнеют и надежды на то, что американское стратегическое влияние на Ближнем Востоке останется прежним. «Это будет жестокий удар по ближневосточной политике Д. Трампа, который вышел из «ядерной сделки» в 2018 году и поместил Иран под жесткий санкционный прессинг», – пишет «Нью-Йорк таймс». – Ситуация в регионе радикально изменится».

Теперь американо-израильской политике будет противостоять не один Иран, а тандем из двух сильных государств. «Две древние азиатские культуры, два партнёра в секторе торговли, экономики, политики, культуры и безопасности, с аналогичным взглядом на мир и множеством взаимных интересов рассматривают друг друга как стратегические партнёры», – говорится в новом китайско-иранском документе.

«Иран и Китай рассматривают этот договор не только как стратегическое сотрудничество, но как совместную конфронтацию с США, – говорит Али Холизаде (Аli Gholizadeh), аналитик Университета науки и технологий в китайском Хэфэе. – Это первый успешный шаг в стремлении Ирана обзавестись стратегическим партнёром из числа сверхдержав». И ради достижения нового положения на мировой арене Тегеран закрывает глаза на «информационный пар» вокруг политики Китая в отношении мусульман-уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном округе.

КНР решительно утверждается на Ближнем Востоке, исходя из того, что США переживают наихудший экономический спад со времён Большой депрессии 1933 года, и надеясь, что в такой ситуации американцы не смогут нанести серьёзного ущерба китайским компаниям, работающим на ниве двустороннего китайско-иранского сотрудничества.

Источник - Фонд Стратегической Культуры .

• • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5